с бассейном, статуями-фонтанчиками, тропическим душем и выточенной словно из лазури ванной на золотых ножках. Передо мной открывался целый банный комплекс, и он был великолепен. После Юнисии до зуда хотелось вновь поплавать в «большой» воде, но показывать жабры на Эльтоне было чревато. Да и песчаный ветер нанёс в волосы мусор, будет неплохо их промыть перед свиданием.
Предвкушая удовольствие от водных процедур, я скинула одежду и забралась в бассейн. Лишь когда я погрузилась в воду и радостно раскинула руки и ноги звёздочкой, в голову полезли странные мысли о неизвестном мужчине, который зайдёт в эту комнату. Почему-то я была уверена, что кто-нибудь да вытянет мой жетон. Интересно, какой расы он будет? Может быть, у него будут светлые, как лён, волосы или яблочные глаза?
От входной двери раздалось деликатное покашливание, и я мгновенно села на дно бассейна, ухватившись за мраморный бортик. На пороге с бутылкой чего-то крепкого, неловко перетаптываясь с ноги на ногу, стоял высокий сухощавый миттар: кожа отдавала в лазурный оттенок, волосы длинные, насыщенно-синего цвета, аккуратно скреплены ободком, тонкие черты лица. Красивый, безусловно. Но не ларк. Лёгкое разочарование кольнуло в груди, но я постаралась его засунуть куда подальше.
«Бьянка, всё складывается именно так, как ты хотела! Зачем тебе ларк?»
— Здра… — протянул мужчина, но «вствуйте» у него застряло в горле, а взгляд метнулся к моей груди. Он неожиданно громко закашлялся и резко повернулся ко мне спиной. Через секунду вспомнил, куда и зачем пришёл, и вновь решительно повернулся.
— Здравствуйте. Меня зовут Гидрон.
Глава 10. Ингибитор потенции
Командор Грегори Грешх-ан
— Эк тебя кто-то сделал! — крякнул Майк, глядя на наливающийся синевой фингал под правым глазом ректора. — Противник уже закатан в асфальт?
Грегори фыркнул и опустился в знакомое кресло напротив стола с реагентами. За то время, что шёл в лабораторию фельдшера, он успел успокоиться и взять себя в руки.
— Майк, ты знаешь, я детей не бью. — Командор вздохнул. — Но у меня за все ректорские годы не было проблем с молодежью столько, сколько в последние месяцы. Это какой-то кошмар!
— Молодежь, ты же сам сказал. — Миттар развёл руками и протянул сухой лёд ректору.
Грегори машинально взял пакет.
— Понимаешь, в чём дело… Я раньше думал, что отлично лажу с кадетами. Сейчас же собственные сородичи приносят столько сюрпризов, что я не знаю, куда деваться. У меня с цваргами и с теми столько проблем никогда не было!
Майк лишь сочувственно пожал плечами.
— Насколько мне известно, для ларков в принципе нормально почесать кулаки друг о друга… Вспомни себя в их возрасте, ты же ведь тоже всё время на Севера лез.
Грегори едва уловимо поморщился. Он всегда так делал, когда речь заходила о Севере Кассе. Когда-то давно они оба были влюблены в Вивьен, но девушка выбрала цварга, а не его. Командор долго не мог смириться с этим выбором, но годы шли, и Грегори прошлось признать, что он проиграл эту битву молодому учёному.
— Это другое. Я в те времена сражался за внимание Вивьен. Опять же, у этих балбесов, — последовал мах рукой в сторону двери, — даже толком не было причины для ссоры. В игре не поделили, кто какой уровень защищает, тьфу, а не причина. Мы внутри команды драки никогда не устраивали.
— Кроме как с Севером Кассом, — ехидно протянул Майк.
— Кроме как с Севером Кассом, — раздражённо повторил Грегори и добавил, откладывая пакет с сухим льдом: — Так, ладно, я пришёл по другому поводу. Мне надо средство какое-нибудь для снижения сексуальной активности. Можешь дать?
— Это ты для молодых да борзых? — усмехнулся фельдшер. — Ты же всегда был против того, чтобы кадетов «пичкали всякой дрянью». Что изменилось? Неужели думаешь, количество драк от этого сократится?
— Да нет, я для себя, — вздохнул командор. Сознаваться в том, что постоянно думает об одной и той же девушке и её запах чудится уже повсюду, вызывая стойкую эрекцию, было немного стыдно. Но именно Майка Грегори давно привык воспринимать как существо бесполое. — Работать нормально не могу. Мешают… мысли всякие.
— Прости?!
Синие глаза миттара округлились и стали напоминать блюдца, а жабры на шее встопорщились, словно гребни. Грегори лишь через пару секунд осознал, как прозвучала его просьба в ключе предыдущей части разговора. Очевидно, Бруно подумал, что спустя столько лет Грегори всё ещё испытывает влечение к жене их общего приятеля.
— Задери тебя космос, Майк! Это не то, о чём ты подумал. Вивьен в прошлом. С тех пор тонна песка утекла, у меня нет к ней никаких чувств, кроме глубокой симпатии и уважения. После Вивьен у меня было множество женщин, тебе ли не знать?
— И ни одна из них не задерживалась в твоей постели больше чем на месяц.
— И что? Майк, повторяю: с Вивьен моя ситуация никак не связана. Дело в той незнакомке, которую я так и не смог найти.
Плечи Бруно чуть расслабились, однако с препаратом он не спешил: скорее, наоборот, встал, оперся бедром о край столешницы и скрестил руки на груди.
— Хорошо, если это так, но ингибитор потенции я тебе давать не буду.
— Почему? — Командор Грешх-ан действительно удивился. Обычно Майк, несмотря на сварливый характер, всегда старался ему помочь всем, чем мог.
— Потому что это опасно. — Бруно тряхнул головой так, будто пытался отогнать кошмарное видение. — Одно дело — кадеты, другое дело — ты. Тебе в этом году восемьдесят четыре исполняется.
Уже который раз Майк совершенно нетактично напоминал Грегори о возрасте. Это раздражало, потому что в речах фельдшера командор слышал: «Ты старый, а значит, слабый».
— Я тебя в бараний рог могу скрутить одной левой! — мгновенно отреагировал рассердившийся командор и вскочил с места. — Ларки живут долго, и восемьдесят четыре — не возраст, сам знаешь. Давай уже свой ингибитор!
— Не дам. — Майк Бруно был вдвое, если не втрое у́же в плечах, на голову ниже и, в отличие от командора, драться ни на кулаках, ни как-либо ещё толком не умел. Но при всём при этом фельдшер не повёл и ухом, когда огромный ларк схватил его за лацканы халата и слегка потряс, давая понять, кто здесь сильнейший. — Для тебя это вредно. До этой незнакомки когда у тебя последний
