премудрые! А безмозглый идиот посидит в сторонке и полюбуется, как у вас это получится!
Волшебница хотела ответить колкостью, но Джун ее опередил. Опередил и удивил.
— Да что там вызывать? — фыркнул он.
Потом склонился к книге, боднул непокорные страницы и проговорил вкрадчивым голосом:
— Эй ты, выходи. Клянусь, что не буду тебя обижать. Слово огня!
В том месте, где рог касался бумаги взорвался целый каскад искр, он взвился ввысь и тут же растаял.
— Готово, — сказал фамильяр, — смотри!
Ника глянула туда, куда указывал зверь и поняла, что все действительно получилось. Над поляной, в метре от земли появился небольшой серебристый круг. Он мерцал и переливался, разбрасывая по траве мириады бликов. Внутри его клубился серый туман.
— Может ты ее еще и учить будешь? — Пробурчал под нос Рэй, нервно поправляя на носу окуляры.
Все, что сейчас происходило на этой поляне, было из ряда вон! Нереально! Невозможно! Невероятно! Хотя…
Он покосился на Нику. Та просто светилась от восторга. А губы ее шептали:
— Выходи, ну выходи же, не бойся!
И Рэймонд Моризо залюбовался своей ученицей. В голове его мелькнула мысль: «Сколько еще сюрпризов приготовит ему знакомство с этой маленькой колдуньей?» То, что этот сюрприз будет не последним, маг даже не сомневался.
Он вздохнул и перевел взгляд на портал. Туман там слегка посветлел и словно рассеялся в середине. За маревом угадывалось нечто темное, неясное. Кто там? Какого зверя подарит им капризная стихия? От напряжения Рэй подался вперед и замер — из цепких лап тумана наружу показалась любопытная мордочка.
Глава 8. Ника попадает на переэкзаменовку и наводит на преподавателей ужас
Духом воздуха оказался маленький грифон, совсем еще ребенок. Он с трудом держался в воздухе, смешно трепеща полупрозрачными крылышками, и только-только учился летать. Звали его, как поведала магическая книга, Арчи. Но сам фамильяр прошептал Веронике на ушко, что мама его зовет Ветерок.
Джун сразу взял над воздушным ребенком шефство. Он важно расхаживал по поляне вдоль озерца и катал маленького грифа на спине. Ветерок жмурился от счастья и ласково курлыкал.
Ника смеялась и хлопала в ладоши. Даже Рэй снял ненавистные очки, засунул их в карман и целиком отдался всеобщему веселью.
В этот день юной волшебнице покорился воздух. Легко, без малейшего усилия. Так, словно ветер всегда жил ее в душе, только она сама об этом не подозревала. Впрочем, наверное, так оно и было.
С этого дня на занятия выезжали только в парк. Сол Ренуар махнул рукой на условности и предоставил магу полную свободу действий. Занятия проходили весело. Фамильяры резвились, Ника грызла гранит науки с азартом и удовольствием.
Духи воды и земли на волю пока не стремились, зато девчонка сумела освоить все четыре стихии и выучить уйму заклинаний. За короткий срок Рэймонд Моризо смог сделать то, чего не удалось добиться соле Кодэ за целый год. И Ника была ему благодарна.
Две недели пролетели, как один миг — счастливый и незабываемый. Пришло время переэкзаменовки. И на этот раз Ника ни капли не боялась предстать на суд ученой комиссии. Чего бояться? В ней бурлила такая мощь, которую сложно было удержать внутри.
И девушка твердо решила, что бояться должен кто-то другой. Да хоть бы сола Кодэ! А она, Вероника Ренуар, еще посмеется над этим страхом.
* * *
Какого дьявола в ней проснулось это дикое желание «дразнить гусей» Ника не могла бы объяснить даже сама себе. То ли надоело притворяться невидимкой в безжалостном человеческом муравейнике, то ли почувствовала уверенность и правоту? Скорее, и то, и другое. Но на экзамен она надела красивое, ни капли не скромное, платье и комплект с черными бриллиантами, подаренный папенькой.
Сол Ренуар взглянув на эту роскошь, не слишком одобрительно кхекнул, но, рассудив, что дочь вполне заслужила поблажку, присовокупил туда же серьги. Все равно обещал подарить.
В свежеотремонтированный экзаменационный зал Ника вплыла, сияя как новогодняя елка, обозрела вытянувшиеся лица, встала, гордо задрав подборок, и внезапно почувствовала удовлетворение. «Получите! — подумала она не без злости. — И можете хоть лопнуть от зависти. У вас такого точно никогда не будет!»
В зале было тихо-тихо. Девушка стояла и слышала лишь собственное дыхание да частый взволнованный стук сердца. Так продолжалось довольно долго.
Первой взяла себя в руки сола Кодэ. На голове ее красовался модный парик. Похоже, волосы старой ведьме так и не удалось отрастить.
— Вероника Ренуар? — Подала она голос. — Удивили. Мы думали, что вы не вернетесь.
В этих словах абсолютно не было иронии. Лишь изумление и недовольство. И Ника очередной раз подумала, что классная дама куда больше бы обрадовалась, не явись ненавистная ученица вовсе.
«За что она меня так не любит?» — мелькнуло в голове.
— Тяните билет, сола Ренуар, чего стоять без толку. — Отмер профессор Атталь. И, не сдержавшись, добавил колкость: — Пока вы тяните только время. А у нас его не так много. На переэкзаменовку отводится час. И время пошло!
Ученице его слова показались ужасно обидным. Но они ничуть не изменили боевой настрой, только еще больше раззадорили. Ника решительно двинулась к стойке с билетами и вытянула первый попавшийся, на это раз не пытаясь угадать, какой окажется легче. Вытянула и остолбенела. Так не бывает! Опять? Ерунда какая-то. Билет был тот же.
Видимо, лицо ее изменилось. Потому что за учительским столом послышались откровенные смешки.
А профессор Атталь спросил напрямую:
— Сола Ренуар, вы еще не передумали?
Ника отмерла.
— Нет, — сказала она твердо, — не передумала.
— Тогда ознакомьте нас с билетом и идите готовиться.
— Мне не нужно время на подготовку.
Сола Кодэ отчего-то нахмурилась. А профессор иронично приподнял брови:
— Вот как? Мне даже интересно, что вам попалось. Не соизволите ли показать?
Ника подошла к учительскому столу. Внутри нее все пело от предвкушения скорой победы. От неминуемого триумфа. Сейчас она точно утрет всем нос!
Билет девчонка буквально шмякнула на стол, прихлопнула ладонью и отодвинулась на пару шагов.
Сола Кодэ осталась сидеть прямая, как палка. Остальные склонились к листку.
— Хм, похвальное постоянство, сола Ренуар, — заметил профессор.
И Ника с удивлением увидела, как у него нервно дернулся глаз. Мужчина обвел тоскливым взглядом новехонькие панели на стенах, красивые портьеры, драгоценный паркет, поморщился и изрек:
— Я очень надеюсь, что последствия вашей второй, ээээ,
