недалеко от Эллы и Казимира, он смерил их победным взглядом. На его обожжённой ноге были видны бледно-розовые рубцы, оставшиеся от огненного шара, так точно отправленного в полёт Казимиром. Девочка взволнованно сглотнула: улыбка чёрного всадника была в тысячу раз страшнее, чем все мрачные лица кобольдов вместе взятые.
– Посмотри-ка, посмотри-ка, – сказал он и между делом положил руки на поводья ездовой крысы, – кто это у нас тут? Не та ли это маленькая рослая девочка и непослушный вересковый гномик? Вы же не думали, что сможете просто сбежать от нас, правда?
Ужас от хохота его приспешников пронзил Эллу до мозга костей. Казимир же презрительно фыркнул.
– Было бы нечестно убегать от хромого, – язвительно заметил он. – Вот мы и решили дать тебе последний шанс сохранить лицо в глазах твоих солдат. Хотя, честно говоря, лицо это красотой совсем не блещет!
Если бы Казимир не был так бледен, никто бы и не подумал, что ему страшно. Он стоял как настоящий воин и смотрел прямо в глаза Херберту, который от его слов подавился смехом:
– Я надеюсь только на то, что во время побега вы не сильно исхудали. Я люблю сочную добычу!
Он поднял кулак – как по команде все всадники подняли плевательные трубки. Элла хотела отклониться назад, но почувствовала руку Казимира у себя на щеке. По её коже заструилось ощущение тихой радости, и нечто покрыло защитным слоем всё тело девочки. Она посмотрела на друга: от его взгляда струилось такое тепло, что страх Эллы в ту же секунду отступил, а на её лице невольно появилась улыбка.
– Я же обещал, – тихо сказал он, – что буду тебя защищать. Я всегда держу свои обещания.
Он резко повернулся вперёд. Элла проследила за его взглядом, и как раз вовремя: Херберт вытянул перед собой кулак, и прямо на Эллу и Казимира полетел залп из огненных шаров. В попытке защититься Элла упала на колени и пригнулась. Краем глаза она увидела, как Казимир, совершив дикий зигзаг в воздухе, прыгнул прямо на всадников. В следующий миг на неё градом посыпались огненные шары.
Тлеющие шарики зарывались в землю прямо перед ней, а те, что попадали в неё, тут же распадались, как песчаные фигурки. Широко распахнув глаза, она увидела, что её кожу покрывает тонкая сиреневая дымка, в то время как шёрстка Казимира, бежавшего навстречу врагам, стала серой, как пепел. Элла всё ещё ощущала защиту, которую она получила от друга, и сердце забилось сильнее, когда она поняла, что это значило: Казимир закрыл её защитным заклинанием. Он потратил последние магические силы, чтобы уберечь её.
Элла вскочила на ноги, схватила ветку, которая лежала на кустах. Широко расставив руки, она начала вращаться по кругу, попав веткой сразу по полдюжине болотных кобольдов: те вместе со своими верховыми животными улетели далеко в туман. Позади неё Казимир бросился на Херберта, но два других кобольда схватили его и повалили на землю. Элла разглядела блеск ножей и быстро прыгнула вперёд. Вновь взмахнув веткой, девочка ударила злых существ прямо по груди. Задыхаясь от удара, они пролетели по воздуху и приземлились прямо у лап толстой крысы, которая, с писком встав на дыбы, сбросила своего наездника.
– Быстрее! – крикнула Элла, помогая Казимиру подняться на ноги. – Держись за меня. Вместе мы сможем прорваться сквозь туман!
Маленькое тело Казимира казалось почти прозрачным. Его глаза выглядели огромными. Он жутко закашлялся, когда забирался Элле на плечо. Со всех сторон на них с рёвом неслись болотные кобольды. Элла, не глядя, швырнула ветку, которую до этого держала в руках. Она сумела попасть по нескольким нападавшим на них, но на месте одного упавшего противника тут же появлялись двое новых. Девочка пыталась восстановить дыхание и безуспешно найти выход в этой путанице тел. Их было слишком много, даже больше, чем слишком много.
И тут Херберт мощным прыжком направил свою крысу прямо к ней. Пролетев над остальными всадниками, крыса бросилась Элле наперерез. Девочка подняла руку в попытках защитить Казимира, но чёрный всадник резко выкинул вперёд кулак и швырнул в неё каким-то красным песком. Элла постаралась уклониться, но было поздно. Песок попал ей прямо в лицо, глаза начало ужасно жечь. В следующее мгновение она ощутила сильную боль, которая, словно огонь, обожгла всё тело.
Элла закричала и стала тереть глаза руками, но от этого боль только усилилась.
Как в полусне, она почувствовала, что Казимира схватили и куда-то утащили, но увидеть это она не могла: перед глазами плясали яркие всполохи пламени. Голоса всадников постепенно удалялись. Девочку качнуло, и она упала на колени. Слёзы катились по лицу. Последнее, что она услышала, был хриплый крик Казимира. Потом наступила тишина.
Красные языки пламени погасли так внезапно, что Элла дёрнулась. Она провела руками по лицу, чувствуя, что на ладонях остаётся тонкий налёт мельчайших частиц пыли. Затем она всё-таки рискнула открыть глаза.
Элла увидела перед собой всё тот же небольшой холм. Рядом с ней в песке лежал перевёрнутый цветочный горшок, чуть дальше торчали ветки засохшего куста. На своих местах остались и извивающиеся тропинки, и вековые деревья, и сиреневые вересковые кусты. Но пропали из виду гнёздышки фей, так же, как и обитатели холмов со своими садиками. Даже болотных кобольдов больше не было видно: волшебный мир исчез.
Сердце Эллы замерло. Чёрный всадник выкинул её за волшебную завесу. Глаза больше не могли видеть мир, полный чудес, и его существ. Но это было не самое худшее. Её взгляд беспомощно скользил по холму, и тут девочку пронзила такая боль, которую она, казалось, с трудом могла выдержать: Казимир тоже исчез.
7. Огни святого Эльма
Элла оцепенела. Она просто сидела на холме и смотрела на куст вереска, который когда-то был домом кобольда. Теперь он лежал в яме, засохший, с облетевшими листьями. Казалось, что это был просто страшный сон, но стоило ей поднять глаза, как она поняла, что это не так. Ни в одном сне мир не мог выглядеть так серо и безнадёжно, каким был теперь.
– Элла Лёвенштайн! – раздался голос позади неё.
Её тело пронзил такой ужас, что она чуть не подпрыгнула. Перед ней стояла, небрежно уперев руки в бока, Фридерика, которую окружили больше дюжины мальчиков и девочек из её спортивного клуба. Судя по всему, они только что занимались бегом. С раскрасневшимися лицами они смотрели на Эллу сверху вниз.
– Элла Лёвенштайн, – повторила Фридерика и злобно усмехнулась. – Она же – моя чокнутая соседка.
Во рту у Эллы
