из тех, о ком Домби сказал «продадут нашим». Или майор тогда сказал: «предадут»? Да и в том разница несущественна.
— …в общем, даже если вы думаете сейчас иначе, вам придётся впустить десант обратно на пассажирские места, ведь иначе вы будете объявлены военными преступниками и судимы по законам Альянса. Муньес первый об этом позаботится.
— Нет, — вскричал коммодор, — Муньес не таков! Он всем нам доверяет, как самому себе! — и что характерно, голос-то звучал серьёзно, а вот кают-компанию Гуттиэрес обводил плутоватым взглядом.
Он играет, понял Родригес. Он не верит в то, о чём говорит, но старается, чтобы сказанное на него сыграло. Ну и на «Антарес» заодно.
— И если к официальному документу Муньес ничего не приложил, то это может свидетельствовать лишь о том, что ни о каких планах относительно массового убийства станционной смены… — а сейчас Гуттиэрес говорил по-возможности скучно. Бдительность усыплял?
Да, перед главным тезисом, высказанным с полной безмятежностью.
— Я буду исходить из той идеи, что ваше подразделение, майор, опорочило светлый образ Альянса своим кровавым самоуправством.
— Что?
— Поэтому вы останетесь на станции — насколько хватит ресурса ваших гермокостюмов. То есть, недельку наверняка проживёте. При идеальном везении — месяц.
3
Зачем Гуттиэресу, высокопоставленному имперскому офицеру, снова и снова объясняться с недалёким предводителем зверюг Альянса — и как бы лишь потому, что тот с некоторого момента настойчиво инициирует переговоры? Родригес бы на месте коммодора уж точно проявил имперское высокомерие и отказался что-либо отвечать: пусть мразь бесится.
Нет сомнения, и у Гуттиэреса высокомерие было не в дефиците. Значит, имелись какие-то особые мотивы, вынуждающие его смирять. Какие? Коммодор их не прояснял, но напрашивалось предположение, что ему очень важно выиграть время, чтобы спасти тех двоих, которые сохранились от смены после «дезинфекции». Просто по-человечески? Наверное, не только.
Ради хоть какого-то выигрыша? Всё-таки крейсеру, чтобы их спасти, и так уже пришлось задержаться в гиблом закарантиненном месте. Да, отчасти, но это уже следствие.
Ага, вот… Гуттиэреса, вспомнил Родригес, не на шутку зацепила тема предательства — там, на родине. Можно подумать, что он всерьёз опасается военного трибунала. С какой стати, если коммодор точно следовал букве имперского устава?
Ах да, с такой стати, что на судей надавят, и те постараются вынести решение, выгодное Альянсу. Чтобы хоть отчасти обезопасить себя и экипаж, Гуттиэресу важны свидетели кровавого злодеяния горилл. Если показания Трентона и Гарриса прозвучат достаточно громко и разнесутся далеко, Альянсу будет проще отказаться от верного служаки Домби, чем топить Гуттиэреса. Видимо, так. Понимает ли это Домби? Не исключено.
Но вот и новый разговор в продолжение старого.
— Нет уж, — упрямо говорил майор, идеально изображая беспечность, — никакого самоуправства не было. Все мои действия напрямую вытекают из воли и интересов Альянса, ни в каком пункте не перешли положенной им черты.
— Это ваше мнение, Домби. Оно не подкреплено ресурсами.
— Это правда. Как и то, что ваши действия по недопущению десанта на судно будут однозначно расценены как преступные.
— Вероятно, вашим людям будет приятнее умирать с этой натянутой надеждой на возмездие в будущем. Но пока что преступники — вы. Даже если весь ваш Альянс в тайне вам посочувствует. Ну, если действительно вас послал на это дурно пахнущее преступление.
— Вы враг Альянса, коммодор! — вдруг догадался Домби. — Я понял, вы враг Альянса! Вы хотите заморить на нежизнеспособных для человека обломках станции целое боевое подразделение, которое вам надлежало в сохранности довезти туда и обратно!
— Нет. Альянс сам себе враг, если такое творит. Но я всё-таки склоняюсь к версии о вашем самоуправстве.
— Самоуправство? — зарычал майор. — Это я, что ли, спланировал операцию по зачистке станции, которую впервые видел? Я, наверное, где-то в бачке для мусора отыскал голо-карты с оптимальными маршрутами следования? Это я велел верхушке станции собраться и совещаться? Я догадался, что двенадцать кукол надо было до поры оставить живыми? Нет, коммодор, отдельному майору, даже из элитных сил Альянса, до подобного в жизни не додуматься! Какая-нибудь мелочь непременно испортила бы всю игру. Этого не случилась.
— Ваша игра не испорчена, майор? — ирония коммодора прошлась хлыстом по наглому напору альянсца.
— Конечно, нет. Потому что вы сами, коммодор, одумаетесь и нас впустите.
— Вы лучше нас знаете наши будущие действия?
— Да. Мы предполагали, что ваш экипаж попробует как-либо продемонстрировать имперскую спесь. И мы по-прежнему полагаем, что здравый смысл в ваших действиях возобладает. Всё-таки вы в империи Сант-Амазон Эскабар — не совсем дикари.
О, подумал Родригес, майор в своей грубоватой манере начал уже льстить Гуттиэресу. Вот, название империи даже вспомнил. Но достаточно ли это, чтобы разжалобить имперского офицера?
— Что ж, вам, знатокам будущего остаётся предоставить возможность самостоятельно его дождаться, — сказал коммодор, собираясь закончить переговоры.
Но у майора Домби в рукаве нашёлся ещё один козырь.
— Нет уж, коммодор, напрасно вы мните себя неучтённой силой, — захохотал урод, — операции Альянса, в особенности такие, как эта, готовятся десятками лучших специалистов. Просчитываются надёжными аналитиками на новейших компьютерах — и не до какого-то там ключевого момента — до самого возвращения! Вот где, по-вашему, находятся сейчас мои люди?
— Я очень удивлюсь, если у меня на «Антаресе», — бросил коммодор.
— Вы правы, свой крейсер вы пока контролируете, — смысловое ударение майор сделал на слово «пока». — И были бы мы там у вас, разговора бы не было. Я говорил о том, что все мои люди двигались по чётко разработанным планам, и теперь они в полном составе здесь, рядом. В отличие от двоих дурачков, которых вели вы — куда их теперь зашвырнуло? — Домби сделал паузу, словно надеясь, что ему это расскажут.
Но уж нет: Альварес как раз что-то прикидывал на снятой с экрана голо-карте актуального состояния ближнего пространства, но не про его честь. Что оставалось предводителю десанта, кроме как продолжить хвастаться?
Ах, какие дисциплинированные пареньки служат под его началом! Как эффективны и точны они в своих действиях! В сражениях с инфицированной сменой не получили ни единой царапины. Добились беспрепятственного запуска системы «Карантин», вовремя перекрыли все подходу к Пусковому модулю. Вовремя покинули Жилой модуль перед его взрывом. Заняли практически все спасательные капсулы и катера в модулях-ангарах. Заняли все резервные модули связи. Заняли те из орудийных отсеков, которые можно перевести на ручное управление — да, по сути, захватили и взяли в свои руки всё то оружие, что можно рассмотреть на экранах.
Угрозы. Вот и угрозы пошли.
— Что до станционных орудий, то боюсь, они способны нам причинить серьёзные неприятности, — вполголоса заметил Ферабундо. — В особенности вон
