Войдя в кухню я поймала на себе взгляды от испуганных до тайно-восхищенных. Дело в том, что пищу, которая оставалась у господ после трапезы, раздавали бедным. А вот остатки моего тортика за пределы замка не вышли — естественно, всем слугам было страшно любопытно попробовать моё творение. Видимо, я произвела впечатление.
На меня не смотрел лишь пекарь. Обиженно надувшись, он стоял ко мне спиной, вороша угли в очаге.
Я подошла к нему сбоку и негромко обратилась.
— Уилл, можно вас попросить?
Он обернулся с каменным лицом. На нем можно было вполне охлаждать эль.
— Всё, что изволите, госпожа.
— Как вы уже слышали, я хочу приготовить к дню свадьбы госпожи Гвендолин необыкновенный торт, чтобы у неё была самая счастливая, самая запоминающаяся свадьба.
Лицо Уилла смягчилось немного, стало теплее.
— Леди Гвен заслуживает самого лучшего, — ответил он с достоинством.
— Это правда, — подтвердила я, — так вот, давайте сделаем это вместе с вами. Пусть это будет от нас двоих подарок.
Пекарь недоуменно захлопал глазами. Такого благородного жеста он не ожидал — отдавать половину славы, да еще и в глазах таких именитых гостей. Я усмехнулась про себя. Как будто мне нужны эти лавры, мне нужен результат ради Гвен и помощь в процессе.
— Как пожелаете, госпожа, — наконец улыбнулся он, а я вздохнула с облегчением.
— Смотрите, Уилл, я хочу чтобы в торте было три яруса. Можно мне вон те миски? Я покажу на них. Тонкие коржи из теста будем жарить на сухой сковороде, и их должно быть очень много. Штук по пятьдесят каждого размера. Пекутся они очень быстро, но мне нужно, чтобы они не сгорели. Вот что я придумала…
Я объяснила ему на пальцах, как можно сделать конфорку для того, чтобы уменьшить жар открытого огня. Уилл совершенно расслабился. Добродушно присвистнув, он одобрительно сказал:
— Ловко придумано, госпожа! Это очень легко сделать. — он окликнул поварят, велев им притащить несколько одинаковых камней, а сам достал откуда-то металлический кривоватый лист.
— Такой пойдет нам, госпожа?
Я с удовольствием отметила это “нам” и кивнула.
— Должно подойти, Уилл. Сейчас расскажу про рецепт крема и этого специального теста. А еще, как мы с вами будем украшать его.
Тут его глаза по-настоящему заблестели. Разумеется, ему было это безумно интересно, как и каждому кулинару, кондитеру, да и просто тому, кто любит готовить — узнать что-то новое и необычное. Я готова была открыть ему все свои знания и секреты за его помощь.
— Давайте подберём сковородки, Уилл.
И он с готовностью стал снимать одну за другой. Мы с ним примеряли их одну к другой, ставили горкой, грохот стоял невероятный. В итоге мы решили, что ярусов будет пять, и каждый со своим вкусом. В этот момент я была невероятно довольна и уверена, что всё у нас получится.
Глава 8Теперь по утрам я старалась встать как можно раньше и делать свою зарядку без свидетелей, чтобы не смущать девчонок. Я делала махи, пыталась качать пресс и прыгала, используя вместо скакалки верёвку — благо пол был каменным — другой моей физкультуры не выдержал бы точно. Занималась я бессистемно, ибо я и спорт существовали раньше где-то на разных полюсах и пересекаться не собирались.
Дома у себя я двигалась плавно, практически только по дому. Если мне куда-то было нужно, в основном за продуктами, меня отвозил Михаил или я вызывала такси. Ну и вообще всё было привычным. А здесь ходьба даже на небольшие расстояния — по местным меркам — вызывали у меня одышку. Ну и на кухне приходилось физически вкалывать будь здоров, не смотря на то, что Уилл подрядил нам в помощь еще мальчишек-поварят.
Сегодня утром я почувствовала, что двигаться мне становится легче, хотя прошло всего лишь несколько дней — тело стало более послушным, и я не заваливалась на спину или бок, тяжело дыша, от нескольких движений.
Быстро приняв импровизированный душ из кувшина, я выскользнула из спальни и отправилась уже знакомым путём прямиком на кухню. Теперь мы с Уиллом встречались до того, как все встанут. Он как раз ставил первую партию хлебов и у нас был где-то час на наши кулинарные репетиции.
— Госпожа Шарлотта, что-то вы долго сегодня! — погрозил он мне пальцем, впрочем очень довольный моим появлением.
С каждым днём он всё больше получал удовольствия от нашей совместной работы, которая больше была похожа на творчество. Вот сегодня, например, он с нетерпением ждал меня, чтобы я показала ему, как делать акварельную роспись на тортах.
Конечно, этот этап был немного преждевременным, но ему нужно было потренироваться, я понимала.
— Вы всё приготовили, Уилл? Доброе утро, — поздоровалась я, с удовольствием вдыхая запах свежевыпеченного хлеба.
— Всё приготовил, госпожа, как вы велели, — и он показал на лежащие на краю стола несколько плоских пряников, покрытых глазурью. Я решила, что это будет вполне подходящей палитрой для нашего начинающего Рембрандта от кулинарии. Пряники были тонкие и плотные, размером с книгу — все мои указания были соблюдены с точностью.
— Отлично, Уилл, — похвалила я.
Он зарделся, довольный, и поймав мой взгляд, который то и дело останавливался на горячем румяном пышном хлебе, спросил искушающе:
— Может, поесть желаете? Горячего, с маслом…
Я замотала головой, собираясь героически отказаться, однако пока я медлила, Уилл молниеносно накрыл завтрак — передо мной оказалось блюдо с ломтями белого хлеба, намазанного маслом, плошка с нежнейшим маслом, мисочка с мёдом, горка крапчатых яиц и большая чашка дымящегося чая.
— Уилл, что ты со мной делаешь, — простонала я, зная, что теперь не откажусь ни за что.
— Кушайте, госпожа, на здоровье! Такую красоту поддерживать надо! — Уилл явно сказал больше, чем хотел и весь залился краской.
Я сделала вид, что не заметила его слов и наслаждением впилась зубами в ароматный мягкий ломоть, намазанный маслом. Одновременно я макнула в соль яйцо. Откусив, я полюбовалась совершенным желтком густого янтарного цвета и спросила Уилла:
— Всё остальное тоже готово?
Он разложил на столе необходимые инструменты: скребок, маленькую лопатку, кондитерские мешки, сшитые накануне из промасленной тонкой ткани и тонкие кисточки из конского волоса.
— Значит так, смотри, — начала я урок, не отрываясь от завтрака. Для начала нам нужно подкрасить крем. Мы специально сделали его густым, чтобы потом он стал похож на краску, которой художники рисуют свои картины.
Уилл смотрел на меня со страхом, смешанным с восхищением.
— Давай, давай, где наш крем? — поторопила я его, — Ага, отлично загустел, то, что нужно.
Разделив крем на четыре части, мы покрасили его соком свёклы, моркови, шпинатом и малиной. Не очень большое разнообразие цветов и оттенков, но приходилось работать с тем, что есть.
