пепла старой жизни, не вызывали более никаких эмоций?
— Поняла, — словно осенило волшебницу. — Поведение, свойственное не академским застенкам, а деревенским кабакам.
— Очень грубо, — заметил Илес, также пытаясь разглядеть рисунок профессора, который тот всё ещё загораживал.
— Не хочу устраивать долгую лекцию, — хмыкнул Кенциль, — тем более — времени у тебя мало. Но ты мыслишь в правильном направлении, Ласточка. Тот, кто использует свои полномочия в стенах Белого Пергамента не во имя созидания таланта и восхваления магии, а ради корыстных интересов, и будет являться твоей зацепкой, девочка. Подчеркну — зацепкой, а это не значит, что речь идёт о непосредственном злодее.
— Прошу простить, — не скрыл удивления полурослик, — вы говорите о том, что… негодяй может действовать не один?
— Я рассматриваю наихудший вариант из возможных. Ласточка, есть мысли?
— Допускаю, что убийце требовался тот, кто прикрывает, осматривает коридоры и готовит путь отхода, — она прекратила попытки объяснить самой себе назначение линий и контуров на меловой доске и осмотрела висящую под антресолью россыпь минералов на верёвках. — Вполне возможно, что подельником является человек самый неприметный на вид, возможно, — Ови с опаской взглянула на Илеса, — не человек…
— Я ничему не удивлюсь сейчас, — буркнул он, скрестив руки на груди.
— Но убийцей должен быть кто-то сильный и ловкий, скорее всего, мужчина, — продолжила чародейка. — Ни одна женщина — ни преподаватель, ни стражница, ни академская слуга — не знает, как орудовать клинком. А все удары были нанесены с точностью орла, настигающего одинокого зайца на бесконечном поле травы. При этом уцелевший запомнил моё лицо, но то лицо принадлежало убийце, а не его подручному.
— Он был в шоке, когда истекал кровью, — заметил Илес, переглянувшись с подругой и её наставником. — Возможно, ему померещилось что-то. Ты, кажется, говорила, что даже имени этого стражника не знаешь. А тот, который напарник его, — знал тебя хорошо.
— Единственное, что я допускаю, Ласточка, — заявил Кенциль, — это чары дурмана, которыми затуманили сознание стражникам, и… Прошу простить, — он взглянул куда-то вдаль, — кажется, третий курс ожидает, когда я позволю войти.
Ови и Илес обернулись и увидели, как из приоткрытой двери на них смотрят два любопытных мальчика не старше детей из прошлой группы.
— Ищите следы, девочка, — сказал профессор, наконец отойдя в сторону от рисунка. — А это, надеюсь, немного поможет тебе.
Теперь нанесённые на доску линии приобрели смысл. Профессор изобразил некую карту: толстая нить в виде сплошной кривой делила доску на две неровные части. Примерно в середине верхнего участка располагалась толстая точка, которую Кенциль обозначил большой буквой «Q». Рядом в хаотичном порядке соединялись друг с другом и расходились в разные стороны пунктирные линии, а слева от буквенного обозначения за собой что-то таила штриховка.
— У тебя хорошая память на карты? Можешь срисовать общими мазками, — пояснил наставник. — Если забудешь что-то или нарисуешь неправильно, ты знаешь, где меня искать.
— Профессор, вы изобразили… южную часть Акадар Фрадура?
— Юго-западную, без поселений, конечно, иначе бы пришлось переносить следующую лекцию, а то и две, — он позволил себе слегка улыбнуться. — Плотная линия, как вы понимаете, — это граница нашего государства с землями Апалаи.
— Землями мёртвых… — проговорил Илес дрожащим голосом. По спине Ови пробежал холодок.
— Мастер Омольрец, которого тебе предстоит найти, работает и живёт где-то там, в одном из поселений вдоль границы, — продолжил Кенциль. — Где точно, узнать предстоит только на границе. Никто в академии не располагает даже малейшим слухом о происходящем там.
— Главное, что там спокойно, — этими словами Овроллия словно попыталась прогнать своё гнетущее состояние, но голос всё равно не слушался её. И профессор, и друг заметили нахлынувшую на девушку тревогу. — Но в любом случае мне придётся покинуть академию.
— Решай с архимагом, Ласточка. Ты не будешь срисовывать?
— Я запомнила. А эти мелкие точки вдоль границы, что это?..
— Алтари Сдерживания. Поэтому я и нарисовал очертания карты, ибо ни на одной официальной или учебной карте их не обозначают. Чтобы любопытные глаза не лезли изучать то, в чём не разбираются.
— Какие-какие алтари? — поинтересовался полурослик, почесав затылок.
— Долго объяснять, — сказала Овроллия, — если повезёт выбраться отсюда, я поделюсь с тобой знанием. Несколько месяцев назад читала о них.
Наставник намочил тряпку и принялся стирать рисунок. В это время прозвонил колокол, аудиторию с позволения лектора начали заполнять юные школяры. Перед тем, как закончить с доской, Кенциль спросил:
— А кто третий, которого назвала Альцира?
— Профессор Жерацир, заведует кафедрой прикладной алхимии, мне он не знаком, даже не знаю, как выглядит…
— Знаю его, весьма щепетильный во всех отношениях знаток своего ремесла. В академии ходят слухи, что он очень ревностно относится к оранжерее за лабораторным корпусом, — заявил профессор, убрав тряпку в сторону. — Ох, только не рассказывайте архимагу, что я слушаю сплетни. Не смейся, Ласточка, даже лучшие умы академии предрасположены к юмору, что уж говорить о профессорах средней руки вроде меня, — он умолк на какое-то время, став рассматривать рассаживающихся студентов. — Что ж… Начинать нужно с того, кто ближе. Сомневаюсь, что те, кто не служит Белому Пергаменту, заинтересованы в магических безделушках и весьма рисковых нападениях на академию, окружённую военными казармами и вооружённую во всех смыслах.
— Однако нападение прошло успешно, — хмыкнула Ови.
— Это зависит от тебя, — серьёзно сказал наставник. — И ты — часть нашего арсенала. Твой ум, правильнее будет сказать. Нужно лишь победить в себе девочку, закалить свой дух и характер. Перестать поддаваться импульсам и дать свободу разуму. Ты найдёшь злодея, уверен, найдёшь, — он протянул руку полурослику, тот пожал в ответ. — Нужно вести занятие, и у вас много работы.
— Благодарю, профессор, — в замешательстве ответила чародейка. — Благодарю за всё.
Пока в академии царила тишина, как и всегда во время занятий, Илес и Овроллия устроились в библиотеке за продумыванием плана и поисками третьего подозреваемого, которые не увенчались успехом. Проведя какое-то время за горячим обсуждением и составлением списка фактов, девушка напомнила другу:
— Всё же перед тем, как лезть к профессору алхимии, нужно узнать что-то о третьем подозреваемом. А я и понятия не имею, к кому можно обратиться за помощью.
— Главное, не лезть к ним, — полурослик кивнул в сторону выхода из зала. Овроллия увидела причудливые головные уборы с вышитым на тульях гербом Квольцетара — золотыми весами с полярным вороном и обсыпанной драгоценными камнями колдовской короной. Юстициары в повелительном тоне о чём-то беседовали со смотрителем библиотеки — нетипично низкорослой для народа акадари старушкой Кацальвой. — Ох, мне послышалось, или твоё имя спросили?
— Возьми дневник, спрячь в какую-нибудь книгу на том стеллаже и запомни! — приказала чародейка.
Сама она взяла первый попавшийся трактат,
