Сишань; Чан Кайши — Ши Юсань. Воюя с одним, Чан Кайши заигрывает с другим, и снова мелькают реверансы «моим единомышленникам» и «моим старшим братьям». Назначения на посты определялись лишь желаниями Чан Кайши привлечь на свою сторону того или иного милитариста, а звание «заместителя командующего всеми сухопутными, морскими и воздушными силами», в зависимости от обстановки, преподносится то одному, то другому. Что же касается иностранных империалистов, то они из-за кулис управляли всеми сторонами этих контрреволюционных войн, финансировали их, обеспечивали оружием и советниками. Чан Кайши, чтобы не дать Шаньдуну попасть в руки своего противника, специально наладил дружбу с японскими империалистами и просил их отсрочить вывод японских войск из Шаньдуна. Война между Чан Кайши, Фэн Юйсяном и Янь Сишанем в 1930 г. длилась семь месяцев и стоила 300 тысяч жизней. Количество раненых и материальный ущерб не поддаются учету. С точки зрения Чан Кайши, это тоже, конечно, была не война, это была «неизменная политика мира». На протяжении двух лет, во время войны с Чжан Факуем и Янь Сишанем, Чан Кайши держался за Ху Ханьмина, однако как только война против Янь Сишаня была закончена, Чан Кайши немедленно арестовал Ху Ханьмина. Таким образом, к весне 1931 г. сложились две контрреволюционные клики: нанкинская, во главе с Чан Кайши, и гуандунская, античанкайшистская клика, во главе с Ван Цзинвэем и Сунь Фо[63]. Обе они наперебой стремились снискать покровительство иностранных империалистов.
Подсчитано, что за период с 1911 по 1928 г. было 11 междоусобных войн между северными милитаристами. Все войны в общей сложности продолжались 885 дней. Не то при Чан Кайши. Вплоть до сианьских событий[64], в течение десяти лет, Чан Кайши непрерывно вёл как контрреволюционную антинародную войну против коммунистов, так и междоусобные войны против враждебных ему милитаристов. Военные действия не прекращались ни на один день. Более того, часто в одно и то же время на разных фронтах велось несколько войн одновременно. Чан Кайши — самый свирепый, самый воинственный милитарист в истории, с которым не идут ни в какое сравнение ни Юань Шикай, ни другие северные милитаристы. Где бы ни появлялись войска Чан Кайши (особенно в революционных районах), повсюду неизменно царили мародёрство и кровавые расправы. И в отношении ужасов и бедствий, причинённых китайскому народу его войсками, Чан Кайши намного превзошёл всех тиранов прошлого.
Военные расходы правительства северных милитаристов достигали в отдельные годы 70 % всех расходов на военные и административные нужды; у Чаи Кайши они обычно составляли 90 %. Если взять только дополнительное налоговое бремя, взваленное на плечи крестьян, то в районах непосредственного господства Чан Кай ши, например во многих областях Цзянсу, дополнительные налоги уже в 1933 г. превышали регулярные налоги в 10—26 раз; в Хунани — в 10—30 раз. Северные милитаристы за 15 лет своего господства выпустили внутренних займов на сумму 600 млн юаней, а Чан Кайши за 9 лет господства (до 1936 г.) выпустил их на сумму более 2200 млн юаней. А ведь эти займы в основном также легли на плечи крестьянства. В результате бесконечных грабежей и расправ со стороны контрреволюционной клики Чан Кайши и его армии сельское хозяйство Китая с каждым днём всё больше приходило в упадок. Площадь незапаханной земли в 1922 г. составляла более 890 млн му, а в 1930 г.— свыше 1170 млн му. Всё это данные о первых годах десятилетней гражданской войны, а ведь народные бедствия возрастали с каждым годом, с каждым месяцем господства чанкайшистской клики.
И в то же время Цзяны, Суны, Куны и Чэни, эти «четыре семейства», возглавляемые Чан Кайши, нажили на гражданской войне несметные богатства. Посредством иностранных займов, путём выпуска внутренних займов и эмиссии банкнот, а также всевозможными поборами они именно в ходе войны, шаг за шагом, постепенно сконцентрировали в своих руках богатства всей страны.
Что же касается количества жизней, погубленных Чан Кайши в ходе десятилетней гражданской войны, то оно не поддается никакому учёту. В 1932 г. в США вышла брошюра о контрреволюционном терроре в Китае, в которой говорится:
«Подлинное число революционеров, павших жертвами за последние годы, видимо, не будет установлено никогда. Сведения очень противоречивы, однако можно утверждать, что количество непосредственно умерщвлённых превышает, по меньшей мере, миллион. Сюда входят расправы в деревне, массовые казни и обычные убийства в городах».
Из материалов китайской брошюры «Рабочее движение в Китае» можно себе представить общий размах террора в Китае. В брошюре даны следующие цифры:
«Только с января по август 1928 г. в условиях террора было истреблено, по меньшей мере, 100 тысяч рабочих и крестьян, из них 27 699 человек было официально приговорено к смертной казни. В настоящее время в тюрьмах содержится 17 100 рабочих».
В докладе китайского отделения МОПР[65] за 1930 г. говорится:
«С момента окончания так называемого военного периода — 1928 год — и до всекитайского съезда гоминдана в 1929 г. было истреблено примерно 450 тысяч человек рабочих и крестьян. За шесть прошедших месяцев 1930 г. число погибших революционеров достигает 140 тысяч человек. Одна шанхайская газета говорит, что «если дела будут идти так, как они шли с августа по октябрь 1930 г., то в Китае будут разрешены все проблемы, ибо за эти три месяца было убито 140 тысяч коммунистов; к этому следует прибавить 350 тысяч солдат, погибших на фронтах, и 450 тысяч умерших от голода в районах бедствий».
По подробным данным МОПР, за последние четыре месяца 1930 г. террор достиг своего апогея в Хунани, за которой следуют Цзянси, Аньхой, Хубэй, Цзянсу и Гуандун. Всего за сентябрь было убито 46 712 человек, за октябрь — 6349, за ноябрь — 6241 и за декабрь — 37 628 человек.
Здесь приведены данные только о первом периоде десятилетней гражданской войны. Однако эти цифры не могли удовлетворить кровожадность Чан Кайши, и он держал курс на дальнейшее усиление контрреволюционного террорд и на расширение масштабов контрреволюционной гражданской войны.
Изложение азов полицейской «философии» и фашистское «законотворчество»
Чтобы подкрепить свой курс на дальнейшее расширение масштабов террора и гражданской войны, Чан Кайши весной 1931 г. значительно совершенствует гоминдановский фашистский режим и его «теоретические» основы.
12 февраля 1931 г. он выступает с изложением своей «философии», в которую вкладывает, всю накопленную им «мудрость». Свой «труд» он назвал «Как следует жить и каким быть». Это, как он сам заявил, «самые основные и самые важные истины», к которым он пришёл и которых «в книгах не найти». Чан Кайши выступил с этой «философией» на особых курсах при Нанкинской военной академии. Его отношение к этим курсам характеризуется его собственными словами из другой лекции: «По сути дела, я ещё никогда, с самого начала создания мной академии Вампу, не создавал
