перевернулась и в ней больше не будет унижений и слез.
Глава 7. Алена
Я пила черный чай с ароматом бергамота и наблюдала, как муж лепит сырники, чтобы побаловать меня и накормить перед отъездом. Знал, что я их люблю, и как-то попросил научить их делать. В обычные дни готовила я, но сегодня муж меня удивил. Только пришли на кухню, и я встала к плите, как была мягко отстранена. Костя крепко обнял и жарко зашептал на ухо:
— Сегодня я готовлю завтрак для моей любимой. Боже, как я буду по тебе скучать. Если бы мог остановить время.
Шумно задышала, и хорошо, что лицо было спрятано на его груди. Иначе не смогла бы справиться с собой. Мне, наоборот, хотелось торопить время, и я мечтала скорее приехать на вокзал.
— Это так приятно, спасибо тебе, Костя.
Сейчас продолжала наблюдать за мужем, который развлекал меня разговором. Но я его практически не слушала, стараясь не терять нить обсуждения и думая о том, что скоро увижу любимого мужчину. Сердце от предвкушения скорой встречи грохотало в груди так громко, что, казалось, заглушало собственные мысли, и я пыталась сосредоточиться. Все сложнее мне было прятать любовь к Петру, и хотелось обнимать его и целовать, как увижу. Но он не поймет и подумает, что я на него вешаюсь и могу этим все испортить. Надо сначала все выяснить и понять, что он ко мне чувствует. Главное, сейчас снова не заплакать, что время так медленно идет. Рядом Костя, и будет снова беспокоиться, и окружать заботой. Мне это не надо сейчас.
В моей тарелке выросла аппетитная горка сырников. Они выглядели хорошо. Много изюма и тонкий, нежный вкус ванилина, с аппетитной румяной корочкой. Именно такие любила, и Костя старался угодить.
Я перевела взгляд на мужа и поймала его грустную улыбку. Он старался делать вид, что не переживает за меня, но у него плохо получалось. И я знала, что сейчас беспокоится о ребенке. Раньше же спокойно отпускал.
— Спасибо, Костя, очень вкусно у тебя получилось.
— Все для тебя, Аленушка. Теперь буду знать, что ты хорошо поела перед дорогой.
Я откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Никогда муж меня не провожал, и когда Костя сказал мне ночью, что отпросился с работы, а я даже растерялась от неожиданности. И чуть не прокололась перед ним. Нельзя было дать понять, что его общество сейчас совсем неуместно. Я рассчитывала, что буду одна на вокзале и смогу собраться с мыслями перед разговором.
Но, с другой стороны, сейчас видела в этом и выгоду. Никогда еще Петр не видел меня с мужем. Промелькнет в его глазах ревность или нет? Любящему мужчине будет больно видеть меня с другим. Это бы многое решало и давало мне надежду. И значительно успокоило бы перед разговором, которого я очень боялась. Слезинка скатилась по щеке от мысли, что я окажусь не нужна Пете.
— Аленушка, любимая, тебе плохо?
Обеспокоенный голос Кости вырвал меня из омута мыслей, и я открыла глаза. Муж встал с места и подошел ко мне, заглядывая в глаза, присел на корточки и взял за руки. Я заскрежетала зубами. Что же делать? Муж сильно хмурился, покусывал губу, и его взгляд был страдальческим, он глубоко дышал и явно пытался успокоиться. У меня создалось впечатление, что Костя считает, будто я умираю.
— Скажи, почему ты плачешь? Малыш себя плохо чувствует или ты?
Надо срочно успокоить мужа, иначе быть беде. Ругала себя последними словами за слабость.
— Все хорошо, буду по тебе скучать, и поэтому чуть всплакнула. Не переживай так. Малыш в порядке.
Тепло ему улыбнулась, пытаясь успокоить, и взяла его за руку. Муж крепко сжал мою ладонь, но я увидела, что Костя немного расслабился от моих слов.
— Для меня это будет тяжелый месяц, если бы я мог поехать с тобой, Аленушка. Так не хочется вас отпускать. Места себе находить не буду.
Я поцеловала мужа и почувствовала, как его губы жадно впиваются в мои. Если у меня все получится, разведусь с ним, и Костя найдет женщину лучше. А я буду счастлива с Петей.
Сейчас мне тоже было тяжело. Скоро решится моя судьба, и она волновала меня больше, чем чувства мужа.
— Все будет хорошо. Пойдем собираться.
Мы приехали на вокзал и сидели в зале ожидания. Народ сновал по залу, а муж обнимал меня. Я ждала Петра. Когда до поезда оставалось десять минут, мне показалось, что все люди исчезли с вокзала. Мои глаза расширились, а ладони мигом вспотели. Сердце замерло и стало отбивать частый ритм. Сразу захотелось забыть обо всем на свете, броситься ему на шею и смеяться от счастья. Я не могла глупо улыбаться, но очень хотелось. К нам шел Разовский. Надо срочно успокаиваться.
Я с замиранием сердца стала наблюдать за Петром, когда он поздоровался с Костей. Его вид был невозмутим, а голос равнодушен. И он ничем себя не выдал. Разовский казался неприступной скалой. Я пыталась спрятать наворачивающиеся слезы, дыхание застряло в груди, и пятна поплыли перед глазами, казалось, что меня окутывает дурнота. Неужели ему все равно? И я зря надеюсь на взаимность? Что меня ждет от разговора в поезде?
Попыталась успокоиться и сказать себе, что босс умеет держаться и не выдавать чувств при чужих людях, а у меня играют гормоны и любовь. Но у меня плохо получалось, казалось, что я стою на ватных ногах, и мне не хватает твердой опоры. Я очень боялась, что мое сердце снова будет растоптано.
— Алена Алексеевна, жду вас в поезде.
Его голос был равнодушен, но я почувствовала нотку теплоты. Всего лишь на секунду, но я знала, Петр сделал это специально. И сердце сладко замерло от надежды. В наши встречи он иногда так делал, и я любила его редкую привычку. Поедем мы в купе вместе, и скоро я все узнаю. Радостно-тревожное ожидание охватывало сердце, и я улыбнулась.
— Думай о себе, Аленушка.
Я услышала ласковый голос Кости, но сосредоточиться было сложно, и просто уткнулась в грудь мужа, а он гладил меня по волосам.
— Это работа, Костя. Все, я пойду.
— Буду ждать тебя.
Он поцеловал меня и явно не хотел отпускать. Я прошла турникет и помахала ему рукой. Костя послал мне воздушный поцелуй. Наконец-то я свободна и буду рядом с любимым мужчиной. Все мои мысли занимал сейчас Петр.
Константин
Прошло два часа, как я проводил Аленушку и сейчас
