Песня People Are People еще раз доказала, что Мартин Гор как автор песен продолжал открывать все новые и новые пути для развития поп-музыки. И надо отметить, что в середине восьмидесятых у него было не так много единомышленников.
Ведь несмотря на короткий бум электро-попа в начале десятилетия, во время которого многие группы вдохновились футуристическими тенденциями и поклялись в верности стремительному прогрессу, к середине десятилетия на сцену вновь вернулся традиционный гитарный рок. Даже The Human League и Ultravox, составлявшие авангард электро-попа, вновь взялись за гитары. Особенно сложно многим группам было отказаться от этого культового инструмента со всей его символичностью на живых выступлениях. Гор, который всегда более умело управлялся с гитарой, чем с синтезатором, рассказывал Melody Maker: «Мне все время кажется, что что-то давит на нас, вынуждает нашу группу выходить на сцену с гитарами, но лично я совершенно не в восторге от этой идеи. Я прекрасно понимаю, что многим наскучило смотреть, как участники Depeche Mode пляшут вокруг своих синтезаторов, но мне очень не хочется превращать нас в рок-группу». В это же время в интервью журналу Record Mirror он выступил категорически против консерватизма, свойственного рок-н-роллу, и в который раз отметил, что важно искать новые звучания с помощью современных технических возможностей: «В первую очередь музыканта будущего должен интересовать технический прогресс».
Сингл People Are People вышел в свет в марте 1984 года. Это был десятый сингл группы и ее первый мировой хит: первое место в чартах Германии, четвертое – в Великобритании и тринадцатое – в США. И это притом что Гор окончательно потерял надежу на популярность в Соединенных Штатах, ведь местная публика очень рассчитывала на танцевальный сингл, а Гору его писать совсем не хотелось. Тем не менее сингл People Are People принес группе настоящий успех на другом побережье Атлантики. В интервью, посвященных выходу сингла, Гор попытался расширить проблематику этого предельно ясного текста: «В этой песне речь идет о расизме. Однако само это явление – всего лишь капля в море проблем, с которыми люди не могут справиться. Это песня обо всех возможных различиях, что бывают между людьми». Спустя годы другой участник группы, Алан Уайлдер, бесцеремонно расправится с текстом этой песни, сказав, что, по его мнению, строки припева: «People are people, so why should it be, you and I should get along so awfully» – одни из худших строк, когда-либо написанных Depeche Mode. Что ж, в текстах популярных песен граница между гениальностью и нелепостью очень размыта. Во многом любовь немецких фанатов к этой песне объяснялась именно простотой ее припева, моментально запоминавшегося даже людям, говорящим на другом языке.
Кроме того, летом 1984 года песню постоянно крутили по ТВ: именно она была фоновой композицией подведения итогов Олимпийских игр 1984 года.
Среди всех тех композиций, которые Гор написал специально для четвертой студийной пластинки, песня People Are Peolpe занимала исключительное положение. В социальной тематике этого сингла все еще слышались отголоски Construction Time Again. В других же песнях, написанных Гором в конце 1983 и в начале 1984 года, зазвучали совершенно иные мотивы. Музыкант отважился сделать шаг назад, в личную, очень приватную сферу. Он остался верен своим изначальным принципам – писать о том, что его волнует в данный момент. Одному любопытному репортеру Флетчер достаточно точно описал душевное состояние Гора: «Мартин снова влюблен, понимаете?» В этот год Гор все больше сближается с Кристиной Фридрих, вместе они снимают двухкомнатную квартиру в Шарлоттенбурге. В интервью молодежному журналу Bravo Гор объявил себя ответственным за мытье посуды, позируя фотографу на кухне с широкой улыбкой на лице и полотенцем в руках. Однако помимо подобных банальностей и несерьезных интимных подробностей из личной жизни пара поделилась и своим общим увлечением. Им стало чтение. Гор читал Кристине вслух тексты на немецком, а она по необходимости поправляла его произношение.
Так Гор совершенствовал свой уже и без того неплохой немецкий. Теперь он с удовольствием пользовался своими языковыми навыками. Например, для того, чтобы подшучивать над журналистами и коллегами-музыкантами, которые думали, что он не знает языка. Однажды жертвой его подколок оказался знаменитый участник совсем иного, но не менее известного музыкального проекта Modern Talking Дитер Болен. В одном из телевизионных интервью Болен поделился следующей историей: во время одного из совместных выступлений с Depeche Mode он не удержался и отпустил пару едких замечаний по поводу обмундирования Мартина Гора. Среди всего сказанного отчетливо прозвучали слова «садомазохистская чушь» и «педик». Насмешник не скупился на слова, ведь не думал, что его поймут. Пару минут спустя Гор совершенно невозмутимо повернулся к нему и сказал на превосходном немецком: «Дитер, все это – дело вкуса».
Однако с возвращением на родину Гор несколько растерял уверенность в новом образе. Мартин вспоминал: «Я начал так одеваться после того, как уехал из Базилдона.
Иногда я просто забывал о том, что здесь так одеваться нельзя. Помню, как я вернулся домой под Рождество и пошел в паб Bullseye, что в центре города, напрочь забыв, что мои ногти накрашены черным лаком. Один тип подошел ко мне и спросил: “Что, черт возьми, у тебя с ногтями?” У меня даже руки затряслись». Во время создания песни Something To Do Гор вновь вспомнил о тоскливой рутине и скуке провинциальных городков вроде Базилдона: «Grey sky over a black town, I can feel depression all around». Его суждения о будущем мужского населения в родном городе были неутешительными: «Ты каждый вечер будешь напиваться до беспамятства, постепенно приобретешь акцент типичного кокни и станешь тем, кого мы раньше называли “полный мусор”. Или же начнешь носить женские платья».
По словам Уайлдера, коллеги Гора по группе тоже не были особенно рады его преображению. Окружающие на комментарии не скупились, но Гор лишь принимал к сведению негативные отзывы. Уайлдер никак не мог понять его пристрастия к такому двусмысленному стилю в одежде: «Интересно то, что Мартин вовсе не гей. И ему не нравится, когда окружающие так его называют. Но почему-то никак не возьмет в толк, что трансвестизм, как правило, ассоциируется у всех именно с нетрадиционной сексуальной ориентацией». С другой стороны, Уайлдер вспоминал, как искренне веселился Мартин, когда однажды при прохождении досмотра в аэропорту служащие поинтересовались у него, кто должен его досматривать – женщина или мужчина. Сам Гор без особого удовольствия оглядывается назад, вспоминая былые недоразумения с переодеванием в женские вещи. Журналу Uncut он говорил: «Сейчас я уже не помню, что происходило тогда в моей голове. Наверное, дело было в сексуальности, которую я хотел продемонстрировать и от которой получал удовольствие. Но сегодня, когда я вспоминаю те события и вижу свои фотографии тех времен, то испытываю чувство мучительной неловкости».
Несмотря на все изменения, Гор остался верен своему старому другу – простому синтезатору Casio. С его помощью он на протяжении многих лет записывал демоверсии своих песен, написанных под акустическую гитару. Эти записи состояли из основной мелодии, небольшой импровизации, простейшего ритма драм-машины, притоптываний и, собственно, голоса автора. Демоверсии, записанные Гором, очень любимы фанатами, потому как позволяют увидеть сам процесс работы музыканта. Они показывают, что почти все произведения звучали в голове автора намного медленнее и намного меланхоличнее.
