по лестнице. — Меня больше удивляет, что она вообще с тобой разговаривает. Мог поклясться, она тебя ненавидела.
— Я расту на глазах.
— Как грибы.
Мой ответ заглушается громким рингтоном телефона. Я уже знаю кто это. На звонки всех близких я установил узнаваемые мелодии. Играет «Богемская рапсодия» и внутренности сжимаются. Нажать «игнорировать» — легко, но чувство вины никуда не денется. Джейк хмурится.
— Ты теперь игнорируешь свою мать?
Да, теперь я сын, который отправляет мать прямиком на голосовую почту.
— Это говорит мне тот, кто сам все время игнорирует свою маму?
— Мама обычно звонит, чтобы пожаловаться на моих сестер, и я в конечном итоге оказываюсь в эпицентре одной из их отвратительных ссор. Тебе когда-нибудь приходилось иметь дело с пятью взбешенными женщинами? Зрелище не из приятных. С другой стороны, твоя мама кормит меня и говорит, что я милый. Она как Марта Стюарт и Бетти Уайт, завернутые в одну восхитительную упаковку.
Пытаюсь представить себе это, но решаю не делать ради собственного здравомыслия.
— Это потому, что ты сочинил какую-то слезливую историю о том, что ты голодающий холостяк, и теперь она шлет тебе посылки.
— Это чистая правда. Я голодающий холостяк. — Он открывает дверь студии, где мы собираемся провести следующий час. — Ее сникердудлы достойны награды. Кроме того, что я могу поделать, если она меня любит? На данный момент, я почти уверен, что она хочет меня усыновить.
Его слова вызывают вспышку боли внутри, она сдавливает грудь своими жесткими лапами. Я делаю глубокий вдох. Джейк тут же бледнеет.
— Вот дерьмо, чувак. Я не…
— Все в порядке, — прерываю его, подняв руку. Не хочу об этом говорить. Поджав губы, он коротко кивает.
— Она хочет, чтобы я приехал домой на Блажество.
Бывало, я застревал на играх в День Благодарения или на Рождество. И моей матери пришла в голову идея праздновать и то, и другое одновременно. Мы отмечали, когда у меня появлялась свободная неделя, она назвала это Блажество. Смешное название, обычно оно вызывает улыбку.
Но теперь пугает. Намерения моей матери всегда добрые, но она деликатна как бульдозер.
— Она выдала Гленн замуж, так что теперь я ее любимый проект. И у меня нет сил бороться с этим.
— Хочешь, поеду с тобой? — предлагает Джейк. — Я отлично отвлекаю внимание. Буду стонать о том, как недоедаю и чахну. — Он проводит рукой по поджарой груди, где в межсезонье набрал около пяти килограммов мышц. Не то чтобы матери было до этого дело, она все равно его накормит.
— Спасибо, — говорю я, снимая обувь. — Но это только даст ей повод зациклиться на нас обоих.
Джейк складывает вещи в шкафчик и вытягивает руки над головой, когда входят три девушки. Едва одетые, с гибкими и грациозными телами, они смотрят на нас со знакомым игривым интересом. Джейк следит за их перемещением по комнате.
— Лучший гребаный день недели, — говорит он с дикой ухмылкой.
— Мне правда нравиться приходить сюда, Райдер. Так что смотри не обгадь все, окунув свой фитиль в этот воск.
Джейк фыркает.
— Слишком поздно.
— Господи. Кто?
— Рейчел.
Это объясняет, почему маленькая блондинка продолжает посылать скрытые взгляды в нашу сторону.
— И Шейла, — добавляет он, когда мимо проходит Шейла с упругими локонами и убийственным взглядом. Слава богу, нельзя лишить парня яиц одним лишь взглядом, иначе нам обоим было бы сейчас больно.
— О, ради всего святого. Ты чертовски опасен.
Он смеется, совершенно не раскаиваясь. Интересно, я кажусь Чесс таким же? Это совсем не лестно. Если так, не могу винить ее в том, что она хочет держаться подальше.
Покачав головой Джейку, достаю телефон. Мысли о Чесс, вызывают желание поговорить с ней. Тем вечером мы решили стать друзьям и разошлись. Это была не легкая задача, так как она упомянула, что пойдет домой отмокать в ванне.
Интересно, в рамках дружбы можно спросить, как у нее прошло в ванной?
— Кому ты пишешь? — Джейк пытается заглянуть мне через плечо.
Отталкиваю его локтем.
— Здесь что нет больше девиц, перед которыми ты мог бы порисоваться?
Джейк прищуривается, словно размышляя.
— Вероятно, это не лучшая идея. Думаю, что оставлю все как есть.
— О, теперь ты так решил? — фыркнув, набираю Чесс сообщение.
Она сразу отвечает. Мы обмениваемся еще несколькими, и на каждое мое Чесс мгновенно отвечает.
— Видел бы ты сейчас свое лицо, Мэнни. Ты сражен.
— Сражен?
— Да, сражен. Совершенно чертовски без ума от нее.
Похоже, он почти жалеет меня.
Приходит сообщение от Чесс, и я, ухмыляясь отвечаю, лишь наполовину осознавая присутствие Джейка.
— Это не сулит тебе ничего хорошего, друг мой, — говорит он. — Таким бестолковым засранцам как мы, лучше продолжать придерживаться случайных интрижек.
— Не все сводится к сексу, — отвечаю, лишь наполовину веря в свои слова. Набираю еще одно сообщение Чесс.
— Ты прав, — говорит он с усмешкой, когда Элеонора направляется в нашу сторону, ее глаза обещают заставить нас вспотеть и воспламениться. — Есть футбол. Секс и футбол. Что еще может желать парень?
Полгода назад я бы молча дал ему пять. Сейчас? Я не знаю ответа.
ЧЕСС
Я НАКЛАДЫВАЮ макияж, когда приходит сообщение от Финна.
GQ: Привет. Кого сегодня снимаешь?
День внезапно становится немного солнечнее, не могу решить от того, что он написал, или потому что я назвала его GQ в своих контактах. Беру телефон и отвечаю, на губах появляется улыбка.
CC: Портер. Воршовски. Редмон. Филипс, мистер Любопытный.
Фактически мы работаем над двумя календарями. На одном будут ребята из защиты команды, а на другом нападающие. Сегодня работаю с защитниками.
GQ: Я не знаю этого Любопытного. Будь с ним осторожней. Возможно, он шпион.
CC: Как мило.
GQ: Я старался ;)
