достиг Гисунга?
Он достиг Гисунга (это две поездки и несколько обсуждений позже) 21 октября.
Итак, если бы группа намеревалась встретить караван там, когда они должны были покинуть Ямдринг?
Пятью днями ранее. В этой части страны разрешается проходить двенадцать миль в день.
Пятью днями ранее... . 16 октября.
Предположим, что группа попала в лавину – где было бы наиболее вероятное место, где это могло произойти?
Несомненно, на перевале Портха-ла. Это было единственное место на маршруте Ямдринг-Гисунг, где можно было ожидать схода лавины.
Где это было?
В трех днях пути от Ямдринга.
16 октября , через три дня после… . Все это было очень тонким, очень обстоятельным. Но все же, подумал Хьюстон, он мог бы немного сузить детали.
Он записал в своем блокноте: ‘Принимая во внимание все вышесказанное, логическим выводом должно быть то, что отряд был разбит примерно 19 октября на перевале Портха-ла, примерно в тридцати шести милях от Ямдринга по дороге в Гисунг’. Он добавил имена своих информаторов и заставил их оставить свои пометки.
Он вернулся в Калимпонг усталым и подавленным. Он отсутствовал чуть больше двух месяцев и потратил в общей сложности почти шестьсот фунтов. Он думал, что зашел так далеко, как собирался; и что, если тибетское правительство не проявит быстрых признаков сотрудничества, он может с тем же успехом отправиться домой.
Он спросил на стойке регистрации, есть ли что-нибудь для него.
‘ Ничего, сахиб.
Хорошо, сказал себе Хьюстон. С меня было достаточно. Он примет ванну, выпьет и нанесет последний визит представителю Тибета. Затем уезжаю на утреннем автобусе.
Он принял ванну, выпил и выпил еще немного после этого и неохотно вышел на площадь. Он оставил это немного поздно для тибетцев. "Бесполезно после семи часов", - сказал Майклсон. Дело шло к этому, над прилавками загорались лампы. Его внезапно тошнило от этого места, тошнило от всех этих мест, тошнило от самого себя. Но он пересек площадь и продолжал невозмутимо идти, даже когда рядом с ним разорвалась маленькая коричневая бомба.
‘О, сахиб, ты вернулся!’
‘Привет, парень", - сказал Хьюстон, радуясь, по крайней мере, меланхолично, что кому-то не все равно, в этом он месте или в том.
‘ Когда вы вернетесь, сахиб?
‘ Час или два назад.
‘Я ищу тебя. Мой брат вернулся, сахиб. Ты приходи и посмотри на него сейчас.’
‘ Не только сейчас. Позже, Бозелинг.’
‘ Сейчас, сахиб, сейчас! Ринглинг видел их, тех, кого ты ищешь.’
‘ Какие именно?
‘ Мертвые, сахиб.
Хьюстон почувствовал, как волосы у него на затылке встают дыбом.
Он спросил: "Какие мертвые?"
‘ Английские, сахиб. Однажды они шли с караваном.’
‘Когда это было?’
‘ В декабре, сахиб.
Хьюстон остановилась. Он почувствовал, что прирос к месту на шумной, продуваемой сквозняками площади. Он сказал глупо: ‘В декабре? Он не мог этого сделать. Они умерли в октябре.’
- Да, сахиб, он так и сделал. Приди сейчас. Ты пойдешь со мной.’
Хьюстон вспоминала этот момент с особой ясностью в последующие годы. Часы на церкви Шотландской миссии пробили семь, когда он стоял там, и он вспомнил, как подумал: "Ну, в любом случае, на сегодня с меня хватит". Затем он пошел с мальчиком к его дому.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
1
ЯT это была темная и вонючая лачуга, освещенная масляными лампами и с навозным очагом, горевшим в рудиментарной решетке. Бозелинг исчез, как только они оказались внутри, и Хьюстон остался один в прокуренной комнате, пока внезапно не появилась мать мальчика, маленькая пухленькая женщина с золотыми серьгами в ушах, блестящим пробором посередине, в длинной юбке и корсаже, и засуетилась вокруг него, говоря вполголосаПо-английски и наполовину на шерпальском, когда она принесла ему стул и чашку чая и усадила его как можно дальше от тлеющего огня.
По ее словам, ее старший сын спал; обычно по возвращении из поездки он спал целых два дня. Сахиб простил бы ее английский; с другой стороны, у ее сына был превосходный английский; он часто лазал с британцами. Скоро сахиб сможет насладиться прекрасной беседой с ним.
Хьюстон сел, улыбнулся и кивнул ей, почти боясь открыть рот из-за тошноты, подступающей к горлу. В последние несколько минут его охватила ужасная тошнота, то ли от шока, то ли от духоты лачуги, он не мог сказать. Но ему удалось поставить чай на стол; и вскоре послышались звуки отбоя, и появился Бозелинг со своим братом.
Шерпа Ринглинг был 17-летним юношей, стройным, маленьким, с приятным обезьяньим лицом своего младшего брата. Хьюстон увидела морщины усталости на тонких чертах лица и извинилась за то, что побеспокоила его.
‘ Ничего страшного, сахиб. Завтра я буду в порядке.’
"Вы говорите, что видели каких-то англичан в Тибете’.
‘Это верно. Я встретил их, сахиб. Однажды они шли с караваном.’
‘Что это была за поездка?’
Это было в декабре. Да, он был совершенно уверен, что это был декабрь. Не было никакой возможности, чтобы он перепутал это с более ранней поездкой. Почему это было? Почему, потому что предыдущая поездка была в сентябре – каравана не было ни в октябре, ни в ноябре – и в сентябре они отправились другим маршрутом, в Норгку. Только в декабре они прошли через перевал Портха-ла. И именно на Портха-ла они встретились с английской партией.
Хьюстон сидела, моргая, в прокуренной комнате, пытаясь осознать это. Наконец он сказал: "Они путешествовали с тобой целый день?"
‘ Большую часть одного дня. Четыре или пять часов.’
"Не могли бы вы попытаться вспомнить все, что произошло в тот день’.
Вспоминать было особо нечего. Юноша сказал, что погода была очень плохой; дула метель. Четыре человека присоединились к каравану, когда он был в пути. Они появились некоторое время назад во время восхождения на Портха-ла. Они с трудом догнали караван, потому что один из них был болен, и его должны были поддерживать другие. Он думал, что одна из гостей была женщиной. Однако им удалось не отстать от каравана и переночевать вместе с ним, когда он остановился на ночь. Позже они ушли.
Ушел? Куда они ушли?
Мальчик понятия не имел. Он вспомнил, что за ними приходили проводники – либо
