Сомнительным.
Кто из детей должен быть впереди на знаке перехода? Мальчик? Или девочка?
Размышляя об этом, Оуэн мог представить и то, и другое.
На следующее утро Оуэн большими пальцами зацепил лямки рюкзака на спине и быстро пошёл вверх по холму Милхоллоу.
– Эй, подожди, – позвала его Ханна, когда Оуэн ушёл вперёд. – Ты же знаешь, сегодня не день соревнований.
На вершине холма Оуэн остановился. На знаке пешеходного перехода девочка шла впереди мальчика.
Девочка снова была впереди мальчика! Они поменялись! Опять! Такого быть не могло!
– Ханна, – позвал Оуэн. – Вспомни. Это мы видели вчера на этом знаке?
– Ты что, шутишь? – откликнулась Ханна.
Оуэн говорил тихо и старался, чтобы его голос звучал серьёзно.
– Я думаю, что этот знак меняется, – попытался объяснить Оуэн.
Ханна закатила глаза.
– Тебя это что, не беспокоит?
Ханна пожала плечами. Она даже не взглянула на знак.
– Твой мозг тебя обманывает, Оуэн. Вот и всё. Это просто уличный знак. Так что нет, меня это не беспокоит. Меня беспокоит то, что я опять пропущу контрольную по истории.
Ханна сошла с тротуара и перешла дорогу. Но теперь Оуэн был уверен. Он не ошибался. Он всё помнил правильно.
Те двое детей на выцветшем, облупившемся знаке – этот мальчик и эта девочка – могли двигаться.
Всю оставшуюся неделю, каждый раз, когда Оуэн проходил мимо этого знака пешеходного перехода, у него покалывало кожу. Мальчик не знал, пытался ли знак дать ему предсказание, или предвестие, или что-то совсем иное, но он действительно испускал какое-то излучение, словно маяк, сигнализируя ему.
Каждый раз, проходя мимо него, мальчик мысленно зарисовывал то, что видел.
В среду девочка была впереди, но книга, которую она обычно несла в руке, лежала на земле рядом с ней. Её голова была наклонена, и она, казалось, тянулась за книгой.
В четверг книга снова была у неё в руках, но теперь девочка была позади мальчика.
А в пятницу мальчик держал её книгу.
Каждый день этот знак немного изменялся, и каждый день Ханна отказывалась говорить об этом.
– Это всего лишь дурацкий знак, Оуэн! – прикрикнула она, вскинув руки вверх, когда он упомянул об этом в последний раз.
Как бы он ни умолял, Оуэн не мог уговорить сестру хотя бы просто взглянуть на знак перехода. Он начал спрашивать себя, смотрел ли вообще кто-нибудь ещё на этот знак, кроме него.
В следующий понедельник мальчик выровнял носок кроссовки по трещине в тротуаре рядом с Ханной и попытался выбросить дорожный знак из головы. Но он не мог не поглядывать на него там, в сотне метров впереди. Он не мог разглядеть мальчика и девочку издалека, поэтому не видел, как они изменились на этот раз.
Пока он ещё щурился, стараясь рассмотреть, что там, впереди, Ханна начала обратный отсчёт.
«Три, два, один, вперёд!»
Она вырвалась вперёд с самого начала.
«Нет. Только не опять».
Он не был готов. Он так отвлёкся на знак пешеходного перехода, что забыл затянуть лямки рюкзака, поэтому он бежал, а рюкзак хлестал ему по плечам. Он давил ногами. Он бил руками. Но всё было напрасно.
Он даже не приблизился к Ханне.
Она опережала его как минимум на пять шагов.
Вместо того чтобы на всей скорости перебежать финишную черту, Оуэн замедлился и остановился под знаком. Он скинул рюкзак с плеч и бросил его на тротуар. Изображение мальчика и девочки снова было нормальным. Девочка впереди. Мальчик в нескольких шагах позади. Знак был привычным. Обыкновенным.
– Ты опять? – застонала Ханна. – Оуэн, ты просто выдумываешь.
– Я не выдумываю. – Оуэн покачал головой. – Но ты можешь идти вперёд. Иди на свою контрольную по истории.
Оуэн дотронулся до прохладного металлического столба дорожного знака.
– Как хочешь, – ответила Ханна. – О, и кстати, девчонки всегда побеждают. – Она сошла с тротуара и перешла дорогу. Когда она ушла достаточно далеко, Оуэн заговорил.
– Я вас вижу, – сказал он мальчику и девочке. – Я знаю, что вы там.
Он ждал. Знак не пошевелился.
– Двигайтесь, – призвал он, но знак оставался всего лишь знаком. – Давайте, двигайтесь.
Ничего не произошло.
– Что ты такое? – Прозвенел последний звонок на урок.
Оуэн вздохнул и подобрал свой рюкзак. Он сделал два шага, повернулся и в последний раз взглянул на знак перехода.
Он поперхнулся.
Они сдвинулись – мальчик и девочка. Прямо на его глазах.
Теперь девочка склонившись сидела на корточках в нижнем углу. Мальчик стоял позади неё, и казалось, что они тянут руки вперёд… к нему.
– Вам что-то нужно? – обратился к ним Оуэн. – Так? Вы заперты там, и вам что-то нужно?
Оуэн приподнялся на цыпочки. Он вытянул одну руку. Он едва мог коснуться знака… но прежде чем он дотронулся до руки девочки, ему пришла мысль, что, может, не стоит этого делать.
Всю неделю этот знак приманивал его. Всё началось с того, что знак показал ему мальчика впереди. Даже теперь он чувствовал, как знак влечёт его ближе и ближе. Почему?
Но он не мог остановиться. Он должен был прикоснуться к этому знаку. Всё это было так странно. Так невозможно. Он просто должен был. Поэтому, преодолевая свой страх, он протянул руку и прижал палец к крошечной вытянутой ладошке девочки.
В тот же миг мир вокруг него закружился и завертелся. Его уши наполнились звуком свистящего ветра. Цвета слились в одно пятно. Какое-то мгновение Оуэн не мог дышать. Всё шаталось из стороны в сторону.
А потом его мир стал жёлто-чёрным.
После школы по дороге домой Ханна проходила мимо знака пешеходного перехода.
Она ждала Оуэна у флагштока, как всегда, но он так и не появился. Может, он бросил её, расстроенный, что проиграл тем утром.
Она и не взглянула на знак, проходя мимо, даже невзирая на то, что Оуэн в последнее время был полностью им одержим. Зачем ей на него смотреть? Это всего лишь дурацкий знак.
Но если бы она на него посмотрела, то увидела бы вот что: трое детей идут по пешеходному переходу.
Девочка… и два мальчика.
Один из мальчиков выглядел более блестящим, чем двое других детей, более новым, как будто его нарисовали только этим утром.
И именно этот мальчик, блестящий и новенький, шёл впереди двух других детей.
Он наконец-то был первым.
Голос
«С миссис Хьюбер надо
