принцесса, – с не менее «доброжелательным оскалом ответил мне капитан. – Вот только выводы делаешь слишком поспешные. Здесь, – он обвёл рукой пространство вокруг себя, подразумевая всю территорию нейтральных вод. – Никого не держат силой. Сюда идут добровольно, ища защиты от Леара.
– Мой отец и есть защита…
– Что и требовалось доказать, – прошептал Филипп, схватив меня своими грубыми пальцами за подбородок и заставляя неотрывно смотреть на него. – Я предлагаю тебе выбор. В последний раз. Либо ты внимательно слушаешь то, что я говорю и делаешь выводы. Правильные выводы, – выделил он особенной интонацией. – И тогда я помогу тебе разобраться в том, кто ты. Больше скажу, я даже помогу тебе вывести силу на соответствующий твоему возрасту уровень, насколько смогу, разумеется.
– Какой второй вариант? – сквозь зубы прошептала я, предчувствуя, что сейчас меня поставят перед вполне очевидным выбором в пользу первого варианта.
Вариантов запугать меня у него масса. Что он предложит? Темницу? Выкинет меня в открытое море? Или скажет, что просто отправит меня на корм падальщикам?
– Я отпущу тебя к Леару, – огорошил меня Ван дер Деккен. – Прямо сейчас.
– Отпустишь? – я была так удивлена, что даже оставила попытки вырвать подбородок из захвата его пальцев.
– Я уже сказал, что плана забрать себе дочь Леара, у меня никогда не было, – вкрадчиво произнёс Филипп. – Твоему появлению я был удивлён не меньше, чем ты сама. И сразу понял, что проблем от тебя будет больше, чем какой-то выгоды.
– Тогда почему не отпустил сразу?
– Ты меня разозлила, – как само собой разумеющееся ответил он. – Подумай. Разве твоё содержание похоже на пленение?
– На мне рабские браслеты, – я почувствовала, как захват его пальцев ослаб и теперь больше походил на бережное касание.
– Как ты могла заметить, Леара здесь ненавидят все, – Филипп почему-то перешёл на шёпот, осторожно поглаживая меня большим пальцем по щеке. – А браслеты… самый простой способ держать под контролем всё, что тебя окружает. И вовремя предотвращать, если что-то будет угрожать.
– Странное проявление заботы, – я не сдержала нервную улыбку.
– Какое есть, – не стал комментировать он больше ничего про браслеты. – Так что ты решила? Останешься здесь и постараешься узнать правду, которую от тебя скрывали всю жизнь… – интонации его голоса словно окутывали меня, мешая сосредоточиться на смысле слов. – Либо же возвращайся в свой мир, сотканный из лжи. В этом случае ты сама однажды пожалеешь о принятом решении и упущенной возможности.
– Почему? – всё, что я сейчас смогла спросить, теряясь в собственных ощущениях.
Мне одновременно хотелось мотнуть головой, чтобы избавиться от его прикосновений, и в то же время, я наслаждалась столь странной лаской. Как и близостью капитана…
Что это?...
– Леар не просто так тебя растил столько лет, – чуть наклонившись, Филипп прошептал мне в лицо, обжигая своим дыханием губы. – Я не силён в метафорах, но что-то мне подсказывает, что самым точным сравнением будет: «Как овцу на убой».
– А если ты ошибаешься, – я прикрыла глаза, стараясь угомонить сбивающееся с ритма сердце. – Что, если вы все ошибаетесь?
– Выбор за тобой, – коротко ответил Филипп. – Ты не чувствуешь силу в окружающих. Не знаешь ничего про нереид. Даже наличие у Посейдона супруги вызвало у тебя удивление. Если ты немного подумаешь, то сама придёшь к верному выводу.
Он замолчал, давая мне возможность решить. Вот только…
Разве здесь есть, что решать? Конечно же, мне нужно соглашаться вернуться к отцу! И всё… если Филипп сдержит слово.
Но почему-то я продолжала молчать. Какая-то часть меня усомнилась в том, во что я всю жизнь верила. Усомнилась, и требовала доказательств.
– Я готова попробовать, – распахнув глаза, я уверено встретила взгляд Филиппа. – Попробуй убедить меня.
– Хорошо, – медленно кивнул он. – Только при одном условии.
– Так и знала, – я всё же нашла силы мотнуть головой и отступить от мужчины. – Везде есть подвох. Что за условие? Снова заставишь меня чистить сапоги?
– Как будто ты эти чистила, – немного грустно улыбнулся капитан, в то время как я пыталась избавиться от странного ощущения холода, поселившегося внутри, стоило мне отойти от Ван дер Деккена. – Я хочу чтобы ты честно задавала вопросы, а не кивала на всё услышанное. Диалог. Знаешь такое понятие?
– Знаю, – нахмурилась я, обхватив себя руками за плечи. – Я постараюсь.
Ещё какое-то время мы молчали, просто смотря друг другу в глаза. Не знаю, о чём думал сам капитан, я же пыталась понять себя. Я готова к любой правде, какой бы она не была, но… ему придётся постараться, чтобы я в неё поверила.
Я никогда не поверю простым словам, от кого бы они не исходили. Мне были нужны неоспоримые доказательства.
13
Следующие два дня проходили по одному и тому же сценарию. Ван дер Деккен присылал за мной своего помощника Коерта, мы завтракали, а затем спорили. Филипп доказывал мне простые истины (для него), я же опровергала всю информацию, что считала сомнительной.
Вечером, после ужина, меня так же сопровождал Коерт, оставляя в выделенной мне комнате на ночь, под присмотром призраков. Эти меры предосторожности меня выводили из себя, но капитан здесь был категоричен.
– Даже если я соберу всех своих людей и объявлю, что ты не дочь Леара – нет гарантий, что в это поверят, – ответил мне Филипп, когда я посчитала нужным поднять этот вопрос. – Будет обидно, если, гуляя по замку без Коерта, ты «случайно» упадёшь с лестницы.
В этом он был прав – это действительно было бы чертовски обидно. В разы обиднее запрета перемещаться по замку в одиночестве. Хотя, если говорить на чистоту, гулять мне не особо хотелось. Ненавидящие взгляды окружающих отбивали всю охоту выйти куда-то за пределы маршрута от моей комнаты до покоев Филиппа. Да и потом, после запретов отца, всё это казалось мелочью. Ограничение в общении, отсутствие прямых связей с внешним миром, удалённость от воды.
– Запрещал касаться морской воды? – вчера за ужином этот момент в отцовских наставлениях заинтересовал капитана.
Правда, пояснять он мне ничего не стал, вызвав Коерта и отправив меня спать, лишь отмахнувшись, что все разговоры о морских дьяволах заходят у нас в
