бульоне» 1905–1906 годов непросто было разобраться. Стены строились непрочные, и они быстро разрушались. Яркое свидетельство тому – программная неопределенность. Это касалось (может быть, даже в первую очередь) и октябристов, чье видение, например, аграрного вопроса можно было интерпретировать по-разному, что современники и делали. В конце 1905 года А. Д. Протопопов, на тот момент левый октябрист, а одиннадцать лет спустя последний министр внутренних дел Российской империи, был весьма радикально настроен. Он настаивал на необходимости скорейшей социальной революции, чем, конечно, удивлял своих сановных собеседников: «Да, да, господа, именно социальной революции, которая вывернет все дворянские, помещичьи и капиталистические кишки и не оставит нам ни кола, ни двора». Протопопов жалел, что конституционный строй введен царским манифестом, и рассуждал о пользе английского парламентаризма.
Корф, призывавший к расстрелам, и Протопопов, вздыхавший о социальной революции, составляли одну партию. Несомненным лидером ее был А. И. Гучков. При этом за 1906 год ЦК его дважды отчитывал за выступления, расходившиеся с программой партии. Можно ли считать «Союз 17 октября» партией как таковой? Несомненно да, если отвлечься от всех тех «ожиданий», которые возникают у исследователя, вплотную занявшегося октябристами. Не стоит задаваться вопросами о либерализме или консерватизме объединения, о его заведомой лояльности правительству или же несомненной оппозиционности. Все эти сюжеты, при кажущейся их оправданности, скорее сбивают прицел, не позволяют разглядеть логику конкретной политической силы.
Среди октябристов были и либералы, и консерваторы. На определенном этапе своей политической биографии они противостояли правительству, на другом – тесно с ним сотрудничали. Можно это объяснять аморфностью объединения. В этом утверждении – несомненная правда.
Что или кто оказывается «ядром» партии? Лидеры, программные установки, привычные контакты и связи? Правильный ответ – все вышеперечисленное. Кроме того, в реалиях начала XX столетия основное значение имел информационный ресурс, который был в распоряжении того или иного объединения. Для октябристов, по крайней мере на первом этапе их деятельности, такую роль играла газета «Новое время». Характерно, что один из ведущих журналистов издания А. А. Столыпин (брат П. А. Столыпина) представлял Центральный комитет «Союза 17 октября».
Сам по себе этот симбиоз – «Нового времени» и октябристов – отнюдь не случаен. «Барометр Эртелева переулка [где в Санкт-Петербурге проживал А. С. Суворин] прыгал, показывая политическую погоду», – говорили современники, подчеркивая «чуткость» издания, его готовность услышать «музыку» времени. Иными словами, у суворинского издания не было и не могло быть программы. Оно шло за общественными настроениями, в меру своих сил угадывало конъюнктуру.
По выражению Ф. Д. Самарина, октябристы – это «либералы второго сорта», «ублюдки либерализма». Это, конечно, остроумно, ядовито, но не точно. «Союз 17 октября» был заведомо идеологически бесформенным (как и «Новое время»), что доказывал с момента основания и до распада.
Ядром партии стало меньшинство участников земского съезда, проходившего в Москве в ноябре 1905 года, которые отказались подписать его общеполитическую резолюцию. 9 ноября 1905 года в газете «Слово» был опубликован первый вариант программы партии. 8–12 февраля 1906 года в Москве состоялся первый съезд «Союза 17 октября». К осени 1906 года в состав «Союза 17 октября» вошли Торгово-промышленная партия, Партия правового порядка, «Конституционно-монархический правовой союз», Партия Манифеста 17 октября в Иваново-Вознесенске, партия «За царя и порядок» в Калуге и др. «Союз 17 октября» задумывался как объединение всех центристских сил. Вливавшиеся в его состав объединения не распускались, а продолжали свое существование уже в рамках «Союза 17 октября». Членство в «Союзе 17 октября» не накладывало никаких особых обязательств, в том числе и по уплате партийных взносов. В 1906 году у партии было 260 местных отделений, общая численность членов достигала 75–77 тысяч человек. Особым влиянием октябристы пользовались в земских губерниях. Социальной основой партии являлись представители крупного землевладения и предпринимательских кругов. Значительную роль в столицах играли немецкие группы «Союза 17 октября». В 1906–1907 годах среди членов партии было 53,22% потомственных дворян, 21,99% купцов и потомственных почетных граждан. По роду занятий в рядах октябристов числилось 48,96% чиновников, более 31% представителей предпринимательских кругов. Уже после июля 1906 года организационная структура партии начала распадаться: около четверти местных отделений «Союза 17 октября» прекратили свое существование, заметно сократилась численность объединения. В «Союзе 17 октября» параллельно существовали два ЦК – московский и петербургский. В их состав вошли А. И. Гучков, Н. И. Гучков, П. А. Гейден, В. И. Герье, П. Л. Корф, М. В. Красовский, Ю. Н. Милютин, В. М. Петрово-Соловово, М. А. Стахович, Н. А. Хомяков, Д. Н. Шипов и др. На II съезде партии в мае 1907 года было принято решение о создании единого ЦК с местопребыванием в Москве. В 1906 году у партии имелось 50 печатных органов. Издавались газеты на русском, немецком, латышских языках, в том числе «Голос Москвы», «Известия Московского клуба Союза 17 октября» и т. д.
Избирательный закон от 11 декабря 1905 года не позволил партии добиться ощутимого успеха на выборах в Государственную Думу 1‐го и 2‐го созывов. В ходе избирательной кампании в Первую Думу октябристы выступали в союзе с Партией правового порядка, Прогрессивно-экономической партией, «Всероссийским союзом торговли и промышленности». Союз 17 октября занимал строго центристскую позицию. Как заявлял М. А. Стахович на первом учредительном съезде партии,
«Союз 17 октября» открыто и резко отграничил себя с обоих флангов. Мы одинаково не сочувствуем и революции, и реакции: нам одинаково кажутся незаконными, как насильственные революционные действия, так и ломка со стороны правительства основных начал Манифеста 17 октября.
В итоге октябристам удалось провести 16 депутатов (в том числе П. А. Гейдена, М. А. Стаховича и др.), которые оказались на крайне правом фланге народного представительства. В связи с неудачной избирательной кампанией уже в июне 1906 года в «Союзе 17 октября» обсуждался вопрос о реорганизации партии и создании нового объединения на базе формировавшейся Партии мирного обновления. Политический курс правительства П. А. Столыпина «Союз…» в целом поддержал. Его лидеры в большинстве своем вполне сочувственно отнеслись и к учреждению военно-полевых судов 19 августа 1906 года, что привело к выходу из партии лидеров мирнообновленцев – П. А. Гейдена, М. А. Стаховича, Д. Н. Шипова. Во Второй Думе фракцию октябристов составляли 28 депутатов (к концу сессии – 35), которые блокировались с Группой правых и умеренных. Неготовность думского большинства к диалогу с правительством вынуждала «Союза 17 октября» требовать роспуска законодательного собрания.
Избирательный закон от 3 июня 1907 года позволил октябристам заметно увеличить свое представительство в Думе до 154 депутатов. «Союз 17
