слугам собрать мои сумки как раз в тот момент, когда я рассматривала роскошный золотисто-желтый цветочный сад.
– Принцесса Мэделин, – раздался позади меня знакомый, но более глубокий, чем я помнила, голос. Я обернулась и увидела Марселя Хейза, принца и главную королевскую особу Летнего двора. Он прекрасно выглядел в золотистой шелковой тунике. Его светлые волосы были коротко подстрижены, открывая кончики заостренных ушей. – Я не видел тебя с тех пор, как тебе было… тринадцать? – Его глаза медленно блуждали по всему моему телу. – Ты… выросла. – Его голос понизился на октаву, и мне стало не по себе. Если бы Люсьен был здесь во время этой встречи, уже бы шел снег.
– Так и есть. И обручилась. – Я подняла руку, ставя его на место.
Он поджал губы и шагнул вперед, чтобы осмотреть кольцо, которое подарил мне Люсьен.
– Я не знал, что ты открыта для поклонников, иначе я бы тоже сделал предложение твоему отцу.
– Марсель, – предупредила я резким тоном.
Почти каждый год, с шести до тринадцати лет, моя семья приезжала сюда с Широй и ее родителями на праздник Летнего солнцестояния. Марсель и его младший брат Матео играли со мной и Широй всю неделю, пока мы были здесь. Но спустя время его отец стал придерживаться категоричной точки зрения о том, что Осень и Лето не должны смешиваться, и перестал приглашать нас. Было ясно, что в представлении его отца Лето и Весна были из одного круга, а Осень и Зима – из другого.
– Кроме того, твой отец перевернулся бы в гробу, если бы ты женился на ком-нибудь из Осеннего двора, – поддразнила я.
Марсель усмехнулся:
– Верно, но ты бы того стоила.
– Прекрати, – рявкнула я, на этот раз более резко, и он поднял руки в знак капитуляции.
– Я рад тебя видеть. Несмотря на обстоятельства. – Он уставился вдаль, на удаляющуюся карету Люсьена, и я нахмурилась.
– Намекаешь на отделение от Торнгейта, Марсель? Да ну. Это неправильно. Разумеется, существует и другое решение, которое придется тебе по душе. – Я намеревалась воспользоваться этим дружеским подшучиванием, пока представилась такая возможность.
Марсель впился в меня взглядом:
– Я должен стремиться к тому, что лучше для моего народа, и да, если это означает отделение от Зимы и безумца, который ей правит.
– Твой народ – фейри, такой же, как мой, такой же, как у Люсьена. Мы все едины. Нет необходимости отделяться…
– Я не хочу войны с королевой Найтфолла! – рявкнул Марсель. – До меня дошли достоверные сведения, что твой нареченный вот-вот втянет все наше королевство в войну с ней. Как нам всем известно, он неуравновешен.
Я проигнорировала комментарий о его неуравновешенности и подумала о том, что сказал Люсьен.
– Ты прав. Вероятно, так и случится. И если вы отделитесь, то лишитесь его защиты. Королева Найтфолла придет за вами в последнюю очередь, когда вы будете слабы и совсем одни. Удачи, Марсель.
Я посмотрела на Пайпер:
– Я устала и хотела бы прилечь перед ужином.
– Да, миледи. – Пайпер присела передо мной в реверансе, всегда сохраняя профессионализм в присутствии других членов знати.
Я прошла мимо Марселя, сдерживая свои эмоции, чтобы не шелохнуть ни единый листик своим взбунтовавшимся ветром. Я не хотела, чтобы он знал, как сильно меня обеспокоил наш разговор.
Отделение от королевства – это просто неслыханно! Из-за этого наш народ станет слабым и разобщенным. Все для того, чтобы Марсель смог отгородиться от возможной надвигающейся войны с королевой Найтфолла? Какая трусость.
Как только я разместилась в своих покоях, пожаловала Пайпер и села на краешек моей кровати, пока я сердито расчесывала волосы.
– Разделение королевства фейри, несомненно, привлечет внимание королевы Найтфолла, – сказала Пайпер.
Я зарычала от негодования:
– Знаю.
Она забрала гребень из моей руки.
– Ты сейчас повырываешь себе все волосы, – пошутила она, а затем начала намного нежнее расчесывать мои волосы.
Я усмехнулась, но не смогла заставить себя улыбнуться.
– Все зависит от этого совместного ужина между Люсьеном и Марселем, не так ли? – спросила я свою самую верную союзницу.
Она кивнула:
– Если ты сможешь продемонстрировать Марселю, что Люсьен вполне благоразумен, возможно, он дважды подумает о расколе.
Дело в том, что я не была уверена, что Люсьен и в самом деле был благоразумным мужчиной. Возможно, разумным, но в то же время непредсказуемым и капризным.
– Он выставил короля Зимы с его собственной территории. Это очевидная государственная измена, – сказала я Пайпер.
Она кивнула, отложила гребень и встала ко мне лицом. Пайпер едва ли обладала какими-либо силами Осеннего двора – она не могла управлять ветром и не была хороша в садоводстве. Но то, что она предлагала в виде советов и дружбы, намного перевешивало отсутствие у нее магии. Я всегда дорожила ее советами и по выражению ее лица поняла, что сейчас последует нечто существенное.
– Если бы тебя здесь не было, то, подозреваю, его вьюга сровняла бы этот город с землей. Король прав, вы подходите друг другу, – сказала она.
Я покраснела, но также была встревожена тем, что, по ее мнению, Люсьен мог так легко вспылить.
Пайпер вздохнула.
– Я внимательно наблюдала за королем всю эту поездку, Мэделин. Ясно одно: он испытывает глубокое раскаяние из-за Великой Стужи. Похоже, это был несчастный случай, за который он не знает, как покаяться.
Я кивнула:
– Согласна, но другие дворы не знают об этом. Они судят его по поступкам, и отсутствие извинений привело к тому, что ненависть к нему тлела здесь годами.
Пайпер слегка улыбнулась мне, ожидая, когда я пойму, к чему она клонит. Ее советы всегда были тонкими намеками, как будто она хотела, чтобы я сама додумалась до сути.
– Ты думаешь, мне следует попросить Люсьена принести извинения перед Марселем сегодня вечером за Великую Стужу? – потрясенно спросила я.
Улыбка Пайпер стала шире.
– Именно.
От одной лишь мысли о том, чтобы просить могущественного короля о таком покорном поступке, мне стало дурно. Люсьен был взрослым мужчиной, я еще не была его женой. Просить его явить уязвимость перед таким неприятелем, как Марсель, было слишком серьезной просьбой. Но Пайпер была права. Это могло бы проложить путь к сохранению единства королевства фейри.
– А что, если Марсель плохо воспримет извинения? Что, если он высмеет Люсьена?
Пайпер высоко вздернула подбородок.
– Тогда ты вступишься за своего короля и своего будущего мужа и покажешь ему, каково это – иметь рядом с собой могущественную женщину.
– Это вполне в духе Эловин, – сказала я ей, сославшись на один из наших любимых любовных романов Л. Эшты. Она была Зимней фейри, писавшей под псевдонимом. Некоторые из ее романов были настолько откровенными, что было бы неуместно разглашать ее личность, но ее героини всегда вступались за своих мужчин, а после делили с ними ложе.
– Он тебе нравится, – сказала я Пайпер. Она очень хорошо разбиралась в характерах, всегда говорила мне, на кого следует обратить внимание.
Пайпер ухмыльнулась:
– Да. Думаю, его неправильно поняли. Он хорошо к тебе относится
