– по-своему, – и уже вижу, что он тебя обожает.
Обожает меня. От этого что-то внутри совершило кульбит, и Пайпер указала на мое лицо.
– Ты краснеешь сегодня уже в десятый раз! – пожурила она меня.
Я упала навзничь на кровать, смеясь, и она упала рядом со мной.
Тяжело вздохнув, я посмотрела на свою лучшую подругу.
– Еще никогда в моей жизни не было такого, чтобы мужчина… говорил мне такое. Проявлял интерес ко мне настолько… настойчиво.
Пайпер приподнялась на локте и одарила меня ухмылкой до ушей:
– И тебе это нравится?
Я попыталась скрыть улыбку, но она все равно вырвалась наружу, заставив нас обеих хохотать до колик.
– Может быть, выйти замуж за Люсьена будет не самым худшим поступком на планете, – призналась я ей.
Пайпер кивнула:
– Может быть, это станет лучшим, что когда-либо случалось с тобой. Как у Эловин и Раша.
Вероятно, так и случится. Эта мысль не давала угаснуть моей улыбке в течение еще нескольких часов.
Глава 6
– Меня сейчас стошнит, – заявила я Пайпер, когда она подтолкнула меня к входной двери гостевого коттеджа Люсьена.
Мы гуляли здесь, наслаждаясь теплой погодой и солнечным светом, но солнце начинало садиться, и скоро нас ждали к ужину. Мне нужно было попросить Люсьена публично извиниться перед Марселем за Великую Стужу, и от этого меня начало мутить. Он все-таки был королем, а просить короля о чем-либо было… дурным тоном.
– Ты его невеста и будущая королева. Ты желаешь лучшего для него и королевства, – напомнила мне Пайпер.
Я кивнула, прерывисто вздохнув, и разгладила ладонями свое изумрудное платье. Вырез определенно был немного откровеннее, чем следовало, но мне никогда не шли унылые наряды, как у мамы, и Люсьен, казалось, не возражал.
Решившись, я постучала в дверь.
Прошло мгновение, затем – другое. Я бросила удивленный взгляд на Пайпер, в котором читалось «почему так долго», когда дверь открылась.
У меня вырвался громкий вздох, когда я уставилась на обнаженную грудь Люсьена. Капли воды стекали по его шее, скатываясь по каждой рельефной мышце живота, прежде чем скрыться за поясом брюк.
Он промокал волосы полотенцем, пока его взгляд скользил по моему платью. Я почти физически чувствовала, как его взгляд ласкает меня, и от этого по моей спине пробежал теплый разряд энергии. Отведя глаза, я подняла руку.
– Извини, – произнесла я.
Люсьен гортанно усмехнулся:
– Если ты так стесняешься меня без туники, что ты будешь делать, когда мы дойдем до зачатия детей?
– Люсьен! – возмущенно воскликнула я с сердитым рычанием, посмотрев ему в глаза.
Но он продолжал ухмыляться, и мне претило, насколько ему приятно задевать меня за живое.
– Мне нужно с тобой поговорить. Не мог бы ты, пожалуйста, накинуть на себя что-нибудь? – попросила я.
– Ты прекрасно выглядишь. Давай пропустим ужин с принцем Хейзом и поужинаем здесь вместе, только ты и я, – внезапно предложил он.
Я сглотнула, желая обратиться взглядом за советом к Пайпер, но она улизнула и теперь стояла слишком далеко во дворе и не могла услышать нас.
– Тунику, пожалуйста, – повторила я.
Создатель, прошу, пусть он наденет тунику, прежде чем я попрошу Пайпер уйти, чтобы я смогла войти внутрь одна.
Он оставил дверь открытой и скрылся внутри. Меня удивило, что там не оказалось дворцовой прислуги. Его слуги ушли, и, казалось, в комнате остался только он. Когда он вернулся, на нем была черная с вкраплениями серебра шелковая туника в тон его глазам.
– Ты прекрасно выглядишь, – застенчиво сказала я ему, решив вернуть его предыдущий комплимент.
Он улыбнулся, и в его глазах вспыхнул огонек, когда он посмотрел на меня.
– Значит ли это, что мы будем спать не только для того, чтобы зачать детей?
– Люсьен Торн! – Я шлепнула его по груди, ошеломленная его неподобающей шуткой.
Он поймал мою кисть и притянул ее к своим губам, целуя тыльную сторону.
– Прости, не смог удержаться, мармеладка.
Я прыснула в ответ на прозвище и попыталась вспомнить, почему я здесь. Он все еще не отпускал мою руку – место, которое он поцеловал, покалывало, посылая волны тепла в самые недра моего тела. Я не могла сказать наверняка, раздражало ли меня его вульгарное чувство юмора или же нравилось.
– Ты раскраснелась, – отметил он.
– Мне жарко! – поспешно бросила я и отдернула руку. – Давай прогуляемся.
Я вышла во двор. Пайпер тоже переместилась, найдя маленькую скамеечку возле розовых кустов, чтобы присесть, но при этом видеть нас. Люсьен вышел на свежий воздух и прищурился на солнце. Оно отбрасывало тени на его бледную кожу, а над верхней губой выступила капелька пота.
Я хихикнула:
– Что-то мне подсказывает, что тебе не терпится вернуться в Зиму.
Он одарил меня пристальным взглядом:
– Как по мне, слишком много солнечного света. Неужели это убило бы его, если бы он к нашему визиту немного сгустил тучи?
– Отсутствие ветерка убивает меня! Кому нужен застоявшийся теплый воздух? – присоединилась я к его жалобе и одернула платье, чтобы показать, как мне душно.
Люсьен остановился передо мной и опустил на меня взгляд. У нас едва было время побыть вместе, наедине, и теперь я поняла, насколько он высокий. Большинство фейри были высокими – я была одной из них, – но Люсьен был на голову выше меня, и мне пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть на него снизу вверх.
– Чего ты хочешь? – многозначительно спросил Люсьен.
Я встрепенулась, приоткрыв рот от шока.
– Что, прости?
Люсьен улыбнулся:
– Ты не стала бы наносить мне визит перед ужином, нарядившись как десерт, чтобы мы просто могли прибыть вместе. Ты чего-то хочешь. Просто скажи мне, что это, чтобы я мог тебе это дать.
Нарядившись как десерт. Я даже не стала упрекать его за это замечание, насколько оно было умелым, и подумывала, что Люсьен в любом случае не остановится. По правде говоря, мне начинало нравиться то, как он разговаривал со мной. Это было лестно и заставляло меня чувствовать себя красивой и желанной.
– По прибытии я немного поболтала об отделении с принцем Хейзом, – начала я.
Лицо Люсьена мгновенно окаменело.
– Тебе удалось образумить этого шута?
Я выдохнула воздух сквозь зубы.
– Пыталась. Я сказала ему, что если он отделится и мы сразимся с королевой, она устранит его последним, и у него не будет твоей защиты.
Видимо, Люсьена впечатлил мой ответ. В конце концов, это было лишь продолжением его собственного ответа мне.
Протянув руку, я сжала его предплечье.
– Но, Люсьен, он не видит в тебе разумного мужчину. Все, что видит Летний двор, – это могилы, мимо которых они проходят каждый день, и твое затянувшееся молчание о том, что произошло во время Великой Стужи.
Люсьен отдернул руку, словно обжегся, а затем повернулся ко мне спиной. Температура внезапно резко упала, и хотя я была благодарна за временную прохладу, я знала, что это случилось потому, что он был расстроен. Я обошла его и встала прямо перед его лицом, заставляя его взглянуть на меня.
– Ты так и не попросил прощения. Ты не отправил письмо,
