хуже, чем накануне. Цзюрен не стал спрашивать: «Как ваше самочувствие, почтенный мастер?» Юноша ему нравился, и потому он боялся услышать ответ.
Вместо этого Цзюрен пошел от столба к столбу, изучая резьбу. Пострадавшая от времени, песка и ветра, она была когда-то выполнена весьма искусно. Мало что из виденного Цзюреном могло сравниться с ней, с подготовившимся к прыжку львом, или с раскинувшим крылья аистом, или со змеей, обвивающей один из столбов по кругу.
— Лин! — крикнул Цзюрен, напрочь позабыв об обычной вежливости. — Повтори, что там было в стихотворении?
Девушка подошла, озадаченная, и нараспев повторила поэтические строки. Подошли и ее наставник с Шен Шеном. Цзюрен погладил иссеченную песком лапу льва.
— Доблесть, юг — это лев. Змея — запад, милосердие. Аист — восток, любовь. Добродетель и твердость, север — сосна. Опоры Небес.
— Вот только расположены они неправильно, — Ильян отступил назад и огляделся. — Если стоять в центре, то столбы… лев получается на востоке, змея на юге, сосна на западе и аист на севере. Такое ощущение, что установил их человек, в сторонах света не разбирающийся.
— Может, это и есть загадка Мо Шуая? — предположил Шен Шен. — Разберемся, почему символы перепутаны, и найдем дорогу.
Цзюрен запрокинул голову. Столбы были очень высоки, и то, что вырезано у вершины, невозможно было рассмотреть с земли. Невозможно было даже сказать, подсказка это, простой орнамент или же оставленные на камне песком и ветром бессмысленные случайные следы.
— Наставник! Мастер Цзюрен! Взгляните! — позвала Иль’Лин.
Она раскопала нижнюю часть ближайшей колонны, обнажив рисунок. С первого взгляда он выглядел как обычный орнамент, составленный из изогнутых ломаных линий, но уже в следующую минуту Цзюрен понял, что перед ним фрагмент чего-то большего. Кусок головоломки. Часть старинной карты. Лин вытащила из сумки листы бумаги, выудила уголек из костра. Наставник пришел ей на помощь. Вдвоем они с помощью уголька перевели рельеф, получив достаточно четкий рисунок.
— Мой брат надзирает за погребениями в пещерах Трех Старцев, — пояснила девушка. — Так они копируют старинные надписи и ведут учет надгробий.
Зачем может понадобиться вести такой учет, Цзюрен спрашивать не стал. Забрав бумагу и уголь, он направился к следующему столбу. Спустя десять минут у них было четыре фрагмента мозаики, которые между собой не складывались.
— Наверху есть еще, — Цзюрен запрокинул голову. — Но добраться до них…
— Вполне возможно, — Шен Шен прикинул высоту. — Хотя и несколько… опасно.
Он, кажется, долго подбирал слово. И, на взгляд Цзюрена, выбрал неверное. Высота столбов была не меньше пятнадцати чи1, и резьба располагалась почти на самом верху. Лучше подошло бы «безумно».
— Нужна веревка, — Шен Шен бесцеремонно зарылся в сумку лекарей, нашел веревку, ту самую, которой его связывали, накинул на столб и, завязав узел, обернулся. — Я хочу свою долю. Когда мы отыщем это чудо-снадобье, я получу его часть.
Цзюрен переглянулся с Ильяном, и лекарь пожал плечами.
— Хорошо. По рукам.
В конце концов, они делили шкуру неубитого тигра.
Шен Шен на эти слова кивнул удовлетворенно и начал быстро карабкаться вверх, используя технику, с которой Цзюрен уже сталкивался на юге. Там при помощи веревки залезали на плодовые деревья, чтобы собрать урожай. Впрочем, деревья те были от силы полтора чи, никак не выше. Шен карабкался быстро и ловко, словно всю жизнь этим занимался. Пару раз казалось, что он сорвется, и Иль’Лин рядом тихонько вскрикивала. Обошлось. Вскоре на песок упал обернутый в бумагу камень.
Спустя час с небольшим у них было восемь фрагментов, снабженных аккуратными комментариями Ильяна, где именно на столбе этот фрагмент располагался, и ни малейшего представления, как именно их надо сложить. Листы перекладывались раз за разом: так, как они располагались на столбах, затем в произвольном порядке, затем в попытке как-то соединить между собой изломанные линии, по отдельности напоминающие элементы диковатого орнамента, бессмысленные рисунки. Фрагменты были слишком малы, даже не за что было зацепиться.
— Исходя из логики, — Цзюрен посмотрел на разложенные на песке листы, — мы должны установить между фрагментами соответствие. Допустим… верхний фрагмент указывает направление. Нижний — символ. Тогда мы берем нижний рисунок с колонны со львом и…
Цзюрен повертел лист в руках, но так и не сумел приладить его к фрагменту с южной колонны. Не помогло и обратное.
Прислонившись к столбу, Шен пожал плечами. Он явно считал свою работу полностью выполненной. Ильян еще сильнее закутался в халат — он напоминал замотавшегося в кокон шелкопряда — и промолчал. У самого Цзюрена идей не было; разве что — подбирать фрагменты вручную. Он ясно видел, что перед ним куски карты, но местность была совершенно незнакома, а значит, не от чего было оттолкнуться.
— Можно, я попробую?
Голос Иль’Лин прозвучал робко. Она вообще старалась держаться скромно, словно вознамерилась явить образец достойной девы и к вечеру вознестись на Небеса. Но Цзюрен уже убедился, что Иль’Лин умна и обладает немалым присутствием духа, и робость ее напускная.
— Конечно.
Девушка подошла, на мгновение зажмурилась, а потом склонилась над листами. Спустя пару минут она переложила несколько листов и отступила. Картинка сложилась. Цзюрен, не вполне отдавая себе отчет, протянул руку и взъерошил волосы девушки. Щеки Иль’Лин полыхнули красным.
— Как? — коротко спросил Цзюрен и руку поспешно отнял.
— «Север и Юг всегда возвышенны, — смущенно процитировала девушка. — На Востоке и Западе высокое и низкое меняются местами». Йи Фань, автор тех стихов, про опоры, велел это выгравировать на своей могиле. Это была его любимая фраза. Так что тут немного другая логика. Фрагменты на восточном и западном столбах нужно поменять местами: нижние станут верхними, а верхние — нижними. Теперь берем верхние фрагменты с севера и юга и подставляем к ним получившиеся верхние фрагменты востока и запада. Видите, они совпали. А дальше уже просто…
Иль’Лин посмотрела на вытянувшуюся на песке карту и осеклась.
— Барышня Иль весьма ученая девушка, — полушутливо поклонился Цзюрен, смутив Иль’Лин еще больше. — Итак, теперь у нас есть карта.
* * *
— И очень точная, — Ильян опустился на корточки, изучая линии; потом измерил расстояние пальцами. — Между колоннами два чи, на карте — ноготь. До руин города… Да, мы прошли, пожалуй, сорок шесть ли2. До земли Акаш еще около сотни ли. Этот путь можно будет преодолеть за два или три дня.
— Итак, нам нужно двигаться точно на северо-запад от северного столба… Остаются непонятными некоторые знаки на карте.
Цзюрен с надеждой посмотрел на лекаря, но тот покачал головой.
— Столбы сильно пострадали от времени и непогоды. Здесь были какие-то сложные иероглифы, но восстановить их и прочитать я едва ли смогу.
— Госпожа Иль’Лин, дайте мне еще бумаги и вашу тушечницу, — попросил Цзюрен.
Перекопировав карту — с куда
