— И?
— Нашел, допустим. Что дальше.
Карш подумал, как отплатит Ыргыху за такую шуточку.
— Возможно...
Но девчонка не дала ему договорить:
— Возможно лучшее, что ты можешь сейчас сделать, это дать мне поесть. В одиночестве.
Ашри зыркнула лиловыми глазами так, что Карш напрягся. Зрачки крестами ему не доводилось ещё видеть. В ней весу то полтюка шелка, а гонора как у бешеного миронгу, подумал караванщик, разглядывая ушастую наглячку, которую орхи не унесли лишь оттого, что ботинки были тяжелые.
Девчонка жевала булку, не отрывая взгляда от биста.
— Ладно, все равно аппетит испортил, — ушастая упрятала остатки пирога в сумку, опрокинула кружку вина залпом. — Чего тебе надо?
Карш чувствовал себя полным болваном. Слова не хотели вылазить изо рта, цеплялись за клыки и лишь рот беззвучно открылся пару раз.
— Ты язык проглотил? — девица прищурилась.
Внутри караванщика закипал котел. Всыпать ремня этой занозе явно б не повредило. Карш огляделся. Все лица смотрели на него и ждали развязки. Из щербатого рта аллати по подбородку ползла лапша. Рогатые кидали оценивающие взгляды. Любой их этих двоих мог быть напарником наглячки и затеять драку, стоит Каршу проявить благое воспитание к этой несуразности, зовущейся наемницей.
Караванщик придержал орхов ярости и поправил кошель на поясе.
— Мне рекомендовали Ашри в сопровождение, но, похоже, я не так запомнил имя.
— Так-так запомнил, — девчонка скользнула по Каршу взглядом. — Кто рекомендовал? Ыргых?
Не дожидаясь ответа элвинг встала и оставила на столе пару монет. После чего наклонилась к самому уху караванщика:
— И не стоит трясти лживый кошелем... так не долго и настоящего лишиться.
На стол упал подозрительно похожий на его мешочек из алой материи и звякнул спрятанными внутри «драконами». Карш, разинув рот, смотрел, как худая и мелкая элвинг, идет в сторону двери, уже на пороге она обернулась:
— Ну, пошли, покажешь, что сопровождать.
Карш сгреб кошель, сделал глубокий вдох, мысленно перечислил все оазисы торгового пути и шагнул следом. Проходя мимо стойки, он встретился взглядом с трактирщиком. Тот ухмылялся. В ухмылке не было злорадства, и не было насмешки, но было что-то такое... Карш подумал, что так улыбается тот, кто провожает одетого в шубы чудака за дверь, зная, что там уже наступило лето.
«Она сумеет тебя удивить», — вспомнились слова Ыргыха.
«Это точно», — мысленно клял себя Карш.
***
— Один день. Два дракона, — Ашри зевнула. — И деньги вперед.
Они стояли под навесом, где в тени, глубокой и прохладной, громоздились бесчисленные ящики и мешки. Карш чувствовал как от земли, усланной мозаикой из холодовика, поднимается приятная свежесть.
— А ты уверена, что мне не придется защищать тебя?
— Два дракона и обед для меня и моего друга, — элвинг даже ухом не повела на подкол Карша. — Или иди сам через Гиблые пески, вместе со своим малахольным.
Карш удивился, откуда девчонка успела прознать про Марага. Следующей мыслью было, что он полный дурак, раз соглашается на такую авантюру.
— По рукам, — протянул руку Карш, — но заплачу когда доберемся до Кромки.
Ашри посмотрела на протянутую ладонь биста, но не пожала руку. Карш заметил, как сжались губы девушки, слегка дрогнул нос.
— Договорились. Выезжаем, как зайдет Луна, чтобы к первому лучу быть у Кромки. И деньги вперед.
— А кто твой друг? — недоверчиво спросил Карш, доставая «дракона». — Мне говорили о двух наемниках.
Ашри, хмыкнув, спрятала половину платы в карман.
— Он, — небрежно кивнула она в сторону заваленного всяким барахлом сумрака. И тут же тень ожила, заворочалась, и на Карша из мрака уставилось два глаза — холодный ледяной и огненный янтарный.
— Смилостивься, Мэй, — Карш попятился: прямо перед ним был кайрин.
Чудовище зевнуло, обнажив клыки, потянулось. Обрез холстины соскользнул на землю. Кайрин сделала пару ленивых шагов и уселся рядом с девицей, ткнувшись ей в макушку мордой и заурчав.
Ашри усмехнулась, развернулась, и, не говоря ни слова, пошла прочь. Кайрин, как послушный пёс потрусил следом, размахивая пушистым хвостом, на кончике которого была не кисточка, а смертоносное жало.
Караванщик обомлел. Он ни разу прежде не видел кайрина. А такого и подавно. Одно крыло зверюги было обычным, пернатым, а вот второе. Карш видел подобное лишь на Лантру, куда иногда залетали воздушные корабли Силурии. Всего однажды ему довелось лично увидеть капитана с механизированной птицей. Карш слышал, что сращение механизма с плотью наука и искусство, которым владеют северные бисты. Небольшая колония мастеров, живущих многие поколения на острове Механиков и создающие машины, обладающие душой. Над Мэйтару ни один живой корабль не мог пролететь. Рубиновый Хронограф и открытые колодцы Бездны, создавали поле, что сводило с ума существ, чья душа была разделена металлом и кристаллами. Но этот... Казалось , он вполне сносно чувствовал себя в песках Мэй. Или у него не было души, или...
Неужели это та самая элвинг и грифон, про которых рассказывал Стурион? Удивительно мешает песок в своем чане Мэй: три песчинки оказались в одном месте и в одно время. История, что началась в прошлый оборот Ока, и лишь краем зацепила Карша, вернулась к нему на втором витке.
— Орхи дери, — хлопнул себя по бокам Карш, и крепко выругался.
— Что-то не так Вэл Карш?- спросил Мараг и присвистнул, проследив за взглядом караванщика.
Карш продолжал смотреть вслед удаляющейся девушке и кайрину.
— Я обещал им обед. А эта щуплая девица аппетитом не уступает своей зверюге. Да мне белые псы и стражи Орму дешевле бы обошлись чем эти двое, — прорычал Карш, мысленно прокручивая как выразит «благодарность» за совет Ыргыху.
— Мы, правда, пойдем вдоль Гиблых песков? — спросил Мараг.
— Нет, мы пойдем прямо через них, — чуть слышно ответил Карш.
Мараг выпучил глаза, разинул рот, но вопроса так и не задал.
— Это твой первый песчаный путь, Мараг, останься и присмотри за нашими гварами. Дождись моего возвращения, — по-отечески с заботой сказал караванщик.
— И пропустить такое приключение? Вот уж нет! Простите, Вэл Карш, но это незабываемый караван и я лучше сгину в песках, чем пропущу его.
— Полегче, парень, — Карш положил руку на плечо однорогого биста. — Никогда не предлагай Мэй свою жизнь, только лишь сердце. И носи камень тук на случай, если Мэй решит принять твой дар.
— Так точно! — Мараг залыбился, доставая из-за пазухи шнурок с прозрачным, как слеза, камнем омэйру.
