воздержался, — парень вопросительно смотрит на меня. — Ну так чё, ты как?
Макар, конечно не самый приятный в общении человек, но для меня важно сблизиться с ним.
— Я не против, — пожимаю плечами.
— Есть! — Макар делает победный жест рукой. — Бро, она запала на меня, я те отвечаю, — толкает брата локтем в рёбра, тот недовольно морщится.
— Это просто жалость, Мак. Как к ребёнку с особенностями развития…
— Иди на хер. Ты просто ревнуешь. Потому что ты старый и нудный, — он треплет брата по волосам, а тот всё-таки умудряется ответить ему подзатыльником. — Поедем на озеро? — предлагает Макар, потирая ушибленное место.
— Мммда уж… Буду плескаться во всю… — Матвей обречённо вздыхает.
— Да какого хрена ты ноешь? Ты сможешь поплавать, я знаю одно тихое место, там никого не будет, — Макар вопросительно смотрит на брата, но тот молчит. — Я буду рядом, бро… Ты сто лет не плавал, — в ответ снова тишина. — Она должна увидеть, какой ты в воде…
Вижу, как отчаянно Макар храбрится, как он старается подбодрить брата. Все эти подколы и шутки, это лишь для того, чтобы Матвей не чувствовал себя неполноценным. По лицу Макара видно, что он рад провести время с братом под любым предлогом.
— Алина, если я утону, прошу тебя, забери Оскара себе. Этот гад его угробит…
— Всё будет хорошо. Мы будем рядом, — сжимаю пальцами его тёплую ладонь. Макар с благодарностью смотрит на меня и одними губами шепчет:
— Спасибо…
На "Ниве" Макара мы довольно быстро добираемся до места. Мы с Матвеем сидим на заднем сиденье, Оскар рядом с ним, высунул голову в окно. Ветер бойко раздувает его уши и брылья, пёс щурится от встречного ветра и щенячьего восторга.
— Он улыбается, — говорю я Матвею.
— Ос любит ездить в машине, но при закрытых окнах ему некомфортно.
— Да, я помню, он скулил, когда ехал в моей машине.
Лицо Матвея смягчается, когда он гладит своего пса.
— Сейчас кто-то набегается, накупается, — в ответ на ласку хозяина, Оскар пытается лизнуть его в губы.
— Нажрётся всякого дерьма, — добавляет Макар с водительского кресла.
— Тебе надо будет следить за ним…
— Что? Твоя псина, ты и следи, — это парень просто непробиваемый.
— Я присмотрю за ним, — решаю вмешаться, пока разговор не перешёл в очередную перепалку.
— Спасибо тебе… Я боюсь, чтобы ему потом не стало плохо, — Матвей с благодарностью сжимает моё колено. Беру его за руку и мягко сжимаю, в ответ.
— Всё будет хорошо…
От места, куда мы приезжаем просто захватывает дух.
— Вау… — невольно вырывается у меня восхищённый возглас.
— Расскажи мне, что ты видишь, — просит Матвей.
Сердце сжимается от боли при этой просьбе, как же мне хочется, чтобы он мог видеть эту красоту.
— Мы у большого озера, это похоже на песчаный карьер. Всюду жёлтый песок, а вода в озере чистая и прозрачная. Вокруг озера растёт лес, сосны, ели и какие-то лиственные деревья. Над нами пронзительно голубое небо, которое отражается в водной глади. Озеро выглядит, как будто с буклета турфирмы.
— Знаешь, мне с каждым днём всё тяжелее представлять картинку, — вздыхает Матвей. — Мозг утрачивает нужные связи, из-за того, что они не используются. Даже сны я теперь вижу редко. Мои сны — это обрывки разговоров. Какие-то смутные образы. Мешанина из прошлого и настоящего.
— Ты помнишь себя? Своё отражение в зеркале?
— Очень смутно. На ощупь я какое-то чудище, косматое и заросшее бородой…
Провожу рукой по его лицу, вглядываясь в его черты, в невидящие глаза.
— У тебя прекрасное мужественное лицо. Волевой подбородок, ровный нос, мягкие полные губы. Твои ямочки на щеках, я просто обожаю.
— А я, вот, забыл, что они есть, — мужчина удивлённо улыбается.
— Больше всего я люблю твои глаза, цвета тёмного виски с янтарными искорками…
— Глаза которые ничего не видят, — с болью вздыхает он.
Становлюсь на цыпочки и целую его рядом с правым глазом, он прикрывает веки. Мои губы покрывают поцелуями мягкую кожу, касаясь трепещущих пушистых ресниц, бровей, морщинок в уголках глаз. Когда я отстраняюсь, то вижу, как по его щеке стекает слезинка.
— Я так хочу увидеть тебя…
— Это должно случиться… Я верю.
— Чтобы ты знала, прогнозы неутешительные.
— Мы будем бороться, вместе.
— Теперь у меня есть смысл, чтобы продолжать эту борьбу. Но я так устал… У меня уже опускались руки…
Обнимаю его, прижимаясь ухом к груди. Его сердце бьётся гулко и тревожно.
— Расскажи, какая ты… Как ты выглядишь? — его глаза прямо передо мной, так странно осознавать, что он видит только темноту.
Несколько секунд я молчу, и, взяв его лицо руками, с уверенностью произношу.
— Нет… Ты увидишь… Своими глазами…
Он крепко обнимает меня, с тоской выдыхая воздух мне в шею.
— Договорились…
Рядом раздаётся радостный лай и всюду летят брызги от шерсти Оскара.
— Хватит трепаться… Мы с Осиком уже окунулись. Вода — топчик, бро. Напяливай плавки и давай ко мне, — тело Макара блестит от влаги.
— Хорошо… Иду, — решается Матвей.
ГЛАВА 13. Я ВАС ЛЮБЛЮ
Макар копается в рюкзаке и извлекает оттуда шорты для плаванья.
— Лови…
Шорты приземляются прямо в лицо Матвея.
— Ты самый худший брат в мире, — ворчит Матвей.
— Я охуенный брат… Просто ты долбаный рукожоп… Натягивай скорее свои труселя.
Матвей снимает рубашку и брюки, а я чувствую как от этого зрелища мне становится жарче, чем от солнца. Когда дело доходит до трусов, он секунду мешкает.
— Да снимай их уже, она пялится во всю… Глотает слюни похлеще голодного Оскара… Порадуй малыху.
— Блять, я знал, что это хреновая затея… Ты — ходячий кошмар…
Но трусы он всё-таки снимает, а я бесстыдно залипаю на его аппетитную задницу, пока она не исчезает под тканью шорт. Ловлю на себе лукавый взгляд Макара.
— Что? — спрашиваю я, с вызовом глядя ему в глаза.
— Я могу снять свои… Ты только попроси.
— Так, закройся! Она будет смотреть только на мой зад, — вмешивается Матвей. Он уже переоделся и собрал волосы в узел.
— Когда-нибудь ей надоест пялиться на твои дряблые булки, — самодовольно бросает Макар. В этот момент по его "ореху" прилетает смачный поджопник от брата.
— Да ты просто прикидываешься слепым, ублюдок…. Как так то? — Макар, смеясь, потирает пятую точку.
— Лучше расскажи мне, что тут к чему, — похоже, что Матвей настроен весьма решительно.
Макар кладёт руку брата к себе на плечо и подводит его к самой кромке воды.
— На берегу мелко, нырять можешь, как почувствуешь глубину. Веток и коряг нет, дно песчаное, я зайду первым. Плыви на мой голос,
