человек.
— Зачем спрашиваешь? Шпионишь для своих хозяев?
Сама идея казалась полным абсурдом. К её удивлению Лаура рассмеялась.
— Я похожа на шпиона?
Хотя, хороший вопрос. Она никогда не подозревала, что Венди — завод для гарантий, что соуры будут вести себя, как положено. Несколько жителей купола были наказаны за нарушения правил Улья по её доносам.
— Считаю очень интересным тот факт, что в грузовике была лишь ты одна.
— Что за подозрения?
Вместо ответа Аксель задал другой вопрос.
— Куда тебя везли?
Нет смысла это скрывать. Возможно, она сможет его убедить доставить её до места назначения.
— На переназначение в купол-инкубатор.
— На какое переназначение?
— В смысле? — Она нахмурила лоб. — Там только одно назначение.
— Неправильно. Как думаешь, сколько Ульев существует?
— Глупый вопрос. Есть только один, отвечающий за всё.
— Ты даже близко не права. В Изумрудных владениях около пяти Ульев и три Инкубатора.
Лаура удивлённо моргнула.
— Этого не может быть.
— И всё же это правда.
А в этом есть смысл. Лаура всегда гадала, откуда столько детей, заполняющих академию.
— Откуда тебе об этом известно?
— Я учусь и наблюдаю, а не просто слушаю.
Лаура поджала губы.
— Откуда мне знать, что мне лгали?
Её затошнило даже от того, что произнесла это вслух. Никто её ещё так сильно не ошеломлял.
— Всё в Анклаве — ложь. — Аксель покачал головой. — Ты говоришь, что тебя перевозили. Зачем?
Лаура пожала плечами.
— Мне не сказали зачем, только то, что для меня обстоятельства изменились.
— Что случилось?
— А с чего ты так решил? — спросила она, не намереваясь рассказывать ему о Горацио и странной тени зверя, которую он создал.
— С того, что тебя в таком возрасте внезапно переводят в другой комплекс.
Он знал больше, чем она могла себе представить.
— А тебе не приходило в голову, что меня, возможно, повышают в должности?
— Должность Матери не повышение. Какую должность ты занимала в Улье?
— Соур.
Аксель скривил губы.
— Низшая из низших. А это значит, что ты, должно быть, рада получить белые одеяния Матери.
Лаура снова пожала плечами.
— Мне нравился мой дом. Я просила меня оставить там.
— Учитывая то, что они делают с Матерями, тебе стоило просить усерднее, — хрипло произнёс он.
— И что это значит?
Аксель посмотрел на неё.
— Ничего.
Лаура обиделась. Уже не в первый раз он намекал, что быть Матерью плохо.
— Для меня большая честь работать над созданием будущих поколений, чтобы служить городу.
Почему-то на это Аксель прищурился. Он осмотрел её так, что у Лауры появилось желание крепче сжать ноги.
— Невероятное внушение. А ты знаешь, что ожидает тебя по прибытии в купол-инкубатор?
— Нет. Но уверена, меня всему научат.
— Верно, они тебя всему научат, — пробормотал он. Аксель отвернулся от Лауры. — Ты действительно ничего не знаешь.
— Не знаю, чего ты ожидал. Я была соуром, и единственная моя задача — присматривать за детьми и убирать за ними.
— В Пустоши родители сами занимаются своими детьми.
— Родители?
— Это понятие я не готов сегодня объяснять. — Аксель сбросил ботинки и снял рубашку, оставшись в майке, обтягивающей торс. Этого оказалось достаточно, чтобы отвлечь внимание.
— Почему ты такой бугристый? Это отклоняющиеся от нормы гены тебя уродуют?
Аксель уставился на Лауру, потом осмотрел себя.
— Бугристый? Я самый подтянутый мужчина в моей шайке.
Она нахмурила лоб.
— Но твой живот. На нём линии. — Да и его руки были неестественно толстыми.
Губы Акселя дёрнулись.
— Это называется мускулами. Уверен, ты уже видела раньше кого-то в хорошей форме.
— Никто из соуров в моём Улье не похож на тебя. Женщинам присущи нежные тела.
Это замечание заставило его пристально посмотреть на Лауру. Довольно долгое время.
— Насколько же вы уединённые? Ты когда-нибудь видела голого мужчину.
Аксель потянулся к поясу.
Лаура покачала головой.
— В Улье нет мужчин. Лишь иногда кое-кто приезжает, но всё это происходит под пристальным вниманием.
Конечно, она видела мальчиков, которые были под её опекой, с червями между ног, которые были наиболее заметны при мочеиспускании на открытом воздухе.
Аксель вытащил ремень из петель и бросил его на бумаги, которыми были завалены коробки.
— Сколько тебе лет?
— Думаю, двадцать семь.
Трудно вспомнить, когда не ведётся счёт дням рождениям. Лаура знала лишь, когда ей исполнилось восемнадцать. Тогда Академия передала её в Улей, но Лаура продолжила считать времена года.
— Выглядишь младше.
— А тебе сколько? — не удержалась она от вопроса.
— Тридцать с небольшим.
— Выглядишь старше, — выпалила она.
Один уголок его губ дёрнулся.
— Большое спасибо.
Лаура покраснела и едва снова не начала опровергать сказанное. Ей удалось сдержать слова, которые признали бы, что он выглядит очень мило. Хотя, «мило» звучало как-то скучно. От взгляда на Акселя в теле Лауры происходило что-то странное. Тепло и дрожь. Скорее всего, виновником этому являлся страх.
Аксель погасил свет, и Лаура оказалась в кромешной темноте, пока не привыкли глаза. Она не видела Акселя, но ощущала, и по тому, как прогнулась кровать, поняла, где он был.
— Что ты делаешь? — пропищала она.
— Залезаю в кровать.
— Но в этой кровати я.
— Знаю и надеюсь, что ты не пинаешься во сне.
Этот намёк заставил её воскликнуть:
— Я не могу с тобой спать.
— Ну, и не спи, а я на пару часиков отключусь.
Лаура сидела с открытыми глазами. В комнате была не абсолютная темнота, в окна лился тусклый свет. Аксель устроился поверх одеял, на спине, руки покоились на груди.
— Ты не можешь здесь оставаться.
В Улье существовали строгие правила по поводу отношений. Во главе списка был пункт о запрете деления с кем-то ложа.
— Я остаюсь, так что можешь лечь на свою половину и смириться.
— Ты занимаешь больше половины пространства.
Аксель открыл один глаз, и Лаура попыталась не отреагировать на жёлтое свечение.
— Я больше тебя. Это же очевидно. Если мало места, ты всегда можешь ко мне прижаться.
Прижаться к нему? Вместо этого она вжалась в стену, раз или два вздрагивая, когда чувствовала, что засыпает. Только верёвки удерживали её в сидячем положении.
В какой-то момент ночью верёвка исчезла и Лаура проснулась, утыкаясь лицом во что-то тёплое и твёрдое, а её по-прежнему связанные между собой руки лежали на чём-то, что поднималось и опускалось. На её ногах лежали чужие ноги.
Лаура резко распахнула глаза и осознала, что смотрит на грудь, прикрытую тонкой майкой. И бугорки.
Мускулы.
Его мускулы!
Она резко отскочила и ударилась головой об стену. Сквозь звенящую боль она услышала, как он протянул:
— Доброе утро.
Глава 6
Кто мог подумать, что простое пожелание
