class="p">Пожелание
Любовь – это когда весна,
Но даже когда осень,
Вдруг жизнь лучом озарит она,
Как солнце утром вершины сосен.
Любовь – это когда зимой,
Любовь – это когда летом
Вдруг шалые ветры зовут с собой
И опьяняют рассветы.
Это когда цветы,
Это когда закаты,
Это когда мечты,
Это когда фрегаты…
Пусть вас ласкают и дождь, и снег!
Радуют пусть и жара, и холод!
Пусть, как бокал, будет ваш век
Нежным напитком любви полон!
Молчит мобильник
Молчит мобильник в Новый год и в юбилей…
Не денег не осталось в нём – друзей.
Тот – богатеет, тот – лежит на дне,
А этот – растворил мозги в вине…
Все лучшие (хоть плачь, хоть волком вой!)
Ушли со связи, спят в земле сырой.
Совершенство
Уступят ножки женские едва ли
Бессмертному творенью Страдивари.
Ведь совершенство нам дается зримо
В точеных ножках женщины любимой.
И, как родник, мелодия чиста,
Когда поют любимые уста.
Закон старенья, время, отмени!
Как чудо-скрипку ножки сохрани.
В объятиях любви
На бумаге я слова зарифмовываю,
Как послание любви зашифровываю.
Чувства нежные к тебе я испытываю.
Я эфир земной любовью пропитываю.
Ты услышь меня, родная, услышь!
Верю я, что в этот час ты не спишь,
И на волнах в ноосфере Земли
Ты в объятиях моих, мы одни.
Не коснутся нас земные года.
Мы в пространствах среди звезд навсегда!
Чувства нежные свои зарифмовываю,
Как послание любви зашифровываю.
Нежность вечную к тебе я испытываю.
Весь эфир земной любовью пропитываю.
Не коснутся нас земные года.
Мы в объятиях любви навсегда!
Я буду жить
Я знаю, что, как все, в свой срок умру.
А по весне, как все, и я восстану.
Не по-библейски и не по Корану —
Цветком, былинкой, сосенкой в бору.
Я буду жить в росинке и в ромашке.
В загробном царстве не ищи мой след.
И на последней на моей рубашке
Карманов, как у всех, я знаю, нет.
Я голым в мир пришел, ни с чем уйду.
Всем существом к планете припадая,
Собой продолжив жизни череду.
И счастлив я, и мне не надо рая.
А как душа? Не пропадет она.
Она в делах, в девчонках и в мальчишках,
В дворцах, машинах, на полотнах, в книжках.
Она бессмертна и на всех одна.
Над синей далью
Над синей далью, словно в небе, скит.
Здесь даже время беспробудно спит.
Идёт к скиту с котомкою монах,
Земной лаптями попирая прах.
Согнуло время инока дугой.
Он скоро вечный обретёт покой.
Мелькнёт секундой за спиною век,
И навсегда исчезнет человек.
Уйдут тревоги, радости, печаль…
И будут вечно лишь покой и даль.
И ночь, и звёзды, и Луна
Во дни крутых я самый некрутой.
Люблю Луну, способствую науке.
Учитель в школе, благородной муке
Предался здесь и в том обрёл покой.
Горжусь я тем, что самый некрутой,
Пишу стихи и сказки сочиняю,
Сиянье глаз ребячьих примечаю
При звуках песен, сочинённых мной.
Бываю счастлив я от чепухи:
Мечтой туманя глазки голубые,
Девчонка скажет: «Развелись крутые,
А мне так Ваши нравятся стихи!»
Тем наградит за муки все сполна.
Пускай редактор стих мой не приветит,
Но знаю я, что он кому-то светит
Огнём свечи с заветного окна.
Мне ненавистна в людях крутизна
И горы мышц с потухшими глазами.
Да будет нежность и участье с нами,
Да будут ночь, и звёзды, и Луна!
Лучший из снов
Приходит всё реже
Мой лучший из снов.
Как солнце ночное – она.
Всё та же улыбка
И музыка слов,
И будто со мною нежна.
И пусть наяву
Все пути замело,
Но после такого сна
Надолго мне в мире
Пустом тепло,
И даже в метель – весна.
И сладкое зелье
Вот этого сна
Пока я по капле пью,
Весь мир, где однажды
Явилась она,
Я всё же люблю. Люблю!
Октябрьское поле
Октябрьское поле – она здесь жила.
Октябрьское поле – была не была.
Октябрьское поле – постой, погоди.
Октябрьское поле – я должен сойти.
Вот в этой вот школе училась она,
Вот здесь мне махнула рукой из окна,
Вот в этом я сквере ее целовал,
У этой вот двери домой провожал.
Здесь ей – восемнадцать, а мне – двадцать пять.
Как грустно прощаться, как сладко обнять.
И так же стучали вдали поезда,
Когда расставались мы с ней навсегда.
И нет оправданий, и горек разрыв,
Но давних свиданий чарует мотив.
«Октябрьское поле» в столичном метро.
Ни горя, ни боли, что было – прошло.
Октябрьское поле – и память жива.
Октябрьское поле – не только слова.
Скажи еще раз те слова
Я перед зеркалом стою,
Устало руки уронила.
Прическу гордую мою
Досрочно жизнь посеребрила.
Что толку зеркало винить?!
Поблажек я и не хотела.
Не для себя цвела и пела.
Есть счастье трудное – дарить.
Да, я красивее была,
Тебе и детям подарила
Я красоту свою, мой милый.
Так ты сказал, я все мила?
Скажи ещё раз те слова,
Чтоб стали лучиком морщинки,
Чтоб стали искрами слезинки,
Чтоб обманули зеркала.
Уже не с нами сыновья.
Как быстро годы пролетели?!
Мы оглянуться не успели —
В квартире нашей ты да я.
Мой друг, покрепче обними,
И на встревоженной планете
Мы праздник наш с любовью встретим
И вспомним солнечные дни.
Скажи, скажи мне те слова!
И станут лучиком морщинки,
И будут искрами слезинки,
И пусть обманут зеркала!
Мелькают скорые года
Опять весна, а там и лето.
Но как, однако, быстро это!
Мелькают скорые года,
Как у перрона поезда
Или картинки на экране.
Не жизнь, а дней и лет мельканье.
Кто б догадался намекнуть —
Какая в этой гонке суть?
Какая бешеная сила
Года мелькать приговорила?
Какую цель имел творец?
Да есть ли смысл-то наконец?!
Про берёзу
Завалил я белую берёзу
И потом в безлиственной тиши
Выпил водки, вытирая слёзы,
За помин берёзовой души.
Проводам электропередачи
Не мешают ветви наконец.
Что же я не радуюсь,
