мне выяснить, что такое этот алгоритм и как его можно будет запихать в задницы корпам, я довезу тебя до Лестригона на моём пегасе. А это сотни километров по Морю, если ты вдруг забыл.
— Ха-ха! Вот это действительно подло. Повесить на меня свою же мокруху? Сильно, ничего не скажешь, — он протянул руку Медоу. — Ладно, твоя взяла. Завтра подлетай на пегасе к моему дому. Выходим в шесть утра. Если опоздаешь хоть на минуту, мне, видимо, придётся подождать, потому что у меня крыльев нет.
Девушка взялась за руку Немо и легонько сжала её, отчего в кисти мужчины прозвучал подозрительный хруст. Медоу ойкнула и принялась извиняться, но он только отмахнулся от неё, выпалив несколько не самых лестных эпитетов в адрес производителя её протезов. Мусорщик кивнул на прощание, нарочито корчась от боли, и вышел на залитую неоновым светом улицу.
Кайт остывал быстро. В детстве Немо казалось, что у города есть выключатель, и каждый вечер человек в сверкающей каске щёлкал по нему, чтобы отключить отопление. Удушающая жара, которая ещё полчаса назад обвивала горожан, рассеялась в промозглых сумерках. Сталь и бетон, царящие на улицах Полиса были не в состоянии удержать тепло хоть сколько-нибудь долго.
Поёживаясь, Немо разглядывал прохожих в куртках с обогревателями. Жалко, что их нельзя было срезать так же просто, как смарты. Полностью погрузившись в разработку плана по незаметной краже одежды прямо с её носителей, мусорщик и не заметил, как оказался дома.
— Почему ты передумал?
От неожиданности он выронил уже начавшие сниться ему в кошмарах рис с синтетической котлетой. Бросив одну пачку в микроволновку, а вторую приложив к лицу, хозяин миниатюрной квартиры уселся за стол.
— Не могла сразу спросить? До инфаркта пытаешься меня довести?
— Извини. Я смотрела выпуск «В гостях у небожителей» про дом Лестригонов. Красиво у них там. Так почему? «Мы не играем с теми, кто пытался, пытается или будет пытаться убить меня или тебя», — Лисса не цитировала, это была буквально запись слов Немо.
— Не знаю. Я сложная личность.
— Колись.
— У неё есть пегас, и она может прикрыть мне спину. Довольна?
— Колись.
Немо застонал. Не вставая со стула, он открыл микроволновку и достал ужин, в пластике которого заранее проделал несколько отверстий.
— Ты ей доверилась, — сунув в рот кусок клейкой и совершенно безвкусной серой массы, Немо вдруг вспомнил чан с соусом, который недавно разлил. — Ты могла вызвать ТМД, чтобы меня просто арестовали. Могла позвонить Хирону — в его же интересах, чтобы меня не взяли. В конце концов могла позвать Пенс, у неё талант убеждать мужиков прощать меня. Но ты выбрала эту психопатку. Так что встречный вопрос, почему?
На экране смарта волчица пряталась от дождя под веткой дерева.
— Она сломанная. Прямо как я, — изображение начало распадаться на фрагменты. Хвост стал мультяшным, пасть — ощеренной, одна из лап походила на драконью, а другая была тонкой как спичка.
— Ты не сломанная. Ну вообще-то да, сломанная. Но я тоже поломанный, и ничего. Весь этот мир сломан, и ничего. Если бы он работал, как надо, я бы сидел в тюрьме.
— Значит, без нервов, капитан? Всё тип-топ?
— Именно так.
Волчонок свернулся клубком и закрыл глаза. Над его головой расстелилось звёздное небо без единого облачка.
Немо собрал волю в кулак и за два захода расправился с остатками ужина. Выбросив пластик в урну, мужчина отправился в туалет. Если бы кто-то застал его в этот момент, то подумал, что рис не прижился и теперь просится назад. Это было недалеко от истины, но на четвереньках он оказался, чтобы достать из ниши в стене грубо сваренный металлический короб.
Когда тот оказался на кухонном столе, Немо открыл его ключом, который прилежно дожидался своего часа в одном из многочисленных потаённых карманов. Внутри оказался ещё один ящик, но совсем иной — обёрнутый в пластик изящный футляр. Мусорщик разрезал защиту от влаги без всякой щепетильности, оставляя глубокие царапины на отполированной тёмной древесине и позолоченной латуни.
Разобравшись с пластиком, Немо достал из футляра чёрный пистолет. Стандартная модель без единой модификации, за исключением рукояти из кипариса. Ещё на боковине затвора виднелась мелкая гравировка. Оружие лежало в руке удобно, даже приятно. Он скривил лицо, будто ему под нос сунули мешок с протухшей рыбой, и сунул пистолет в карман. В другой отправились снаряжённый магазин и крохотный тряпичный свёрток, пропитанный чем-то маслянистым.
За окном раздались выстрелы, что не помешало соседям за стеной громко охать. Снизу послышался плач ребёнка, а следом — ругань его матери. В квартире напротив заиграл новый трек. Немо улыбнулся, ему нравилась эта песня.
Он закрыл глаза и мирно уснул.
Глава 6. Море
— Точно не хочешь поехать с нами? Будет весело.
Немо сидел на ступеньках у входа в Половинку, перенесённый из Полиса небоскрёб, который разломился ровно пополам. Без пяти минут путешественник уплетал купленный Пенни фруктовый лёд. Технически это был подкрашенный обычный лёд, но он всё равно пользовался популярностью на Свалке.
— М-м-м, нет. Там пыльно и делать нечего, а ещё ты можешь взорваться и запачкать мне туфли, — афродитка поглощала десерт на палочке с таким профессионализмом, что средняя частота сердцебиения всего квартала утроилась. — Расскажешь, чего это ты решил отправиться в Море?
— М-м-м, нет, — мусорщик передразнил соседку и с удовольствием хмыкнул, когда две пялившихся на Пенни немезиды вписались в стену дома. Он продолжил низким сиплым голосом, довольно сильно похожим на принадлежащий Хирону. — Чтоб сечь за мазу, надо быть в банде. А ты сама только что отказалась.
Девушка с хохотом бросила в него пустую пластиковую бутылку. Та пролетела над головой Немо и попала в спину прохожему. Выслушав гневную тираду, афродитка рассмеялась ещё громче.
— Ну и ладно. Всё равно весело летать на Летающих Островах, а не ехать к ним две тысячи километров по пустыне.
— Ехать? Бери выше, сильно выше. Мы полетим на пегасе. С ветерком! Вжу-ух, — Немо ухмыльнулся и изобразил ладонью полёт чудо-автомобиля. — Только представь: вырваться со Свалки и отправиться в небеса, где нет никого и ничего.
— Блин, я готова пересматривать этот момент в «Лотосе» до конца своей жизни, — Пенни вытянула руку и указала на дорогу, которую от мусорщика закрывали перила.
Брови мужчины вопросительно поползли вверх, а следом и их хозяин. Перекинувшись через поручень и окинув взглядом улицу, он так и не понял, что имела ввиду соседка. Перед ним не было ничего, кроме фургона, настолько побитого жизнью, что такой мог позволить
