давно поймали.
— Кто? Фенд?
— И его люди.
— Твои люди.
Она молча кивнула.
— Ну я уверен, что они уже перестали нас искать, — проговорил он.
— Сомневаюсь, — возразила она. — Ты был с Терновым королем, когда он умер. Он мог что-то тебе сказать.
— В каком смысле? Насколько мне известно, он не умел говорить.
— Но это не значит, что он тебе ничего не сказал.
Эспер вспомнил потрясший его водоворот образов, возникших, когда Терновый король умер.
— Угу, — проговорил он. — Но, если он и сказал мне что-то, мне это неизвестно.
— Пока неизвестно.
— Проклятье, — проворчал он.
— Эспер, сейчас ты, возможно, самый важный человек в мире. Может быть, только ты в состоянии остановить то, что происходит — спасти Королевский лес, если это единственное, что имеет для тебя значение.
— Именно по этой причине мы здесь остаемся? Ты рассчитываешь, что меня посетит какое-нибудь священное озарение?
— Мне больше не на что надеяться. Именно по этой причине я старалась уберечь тебя от опасностей.
Он взглянул на нее.
— Это тебе удалось, — сказал он. — И я благодарен. Но тебе нет нужды оставаться со мной. Я уже достаточно силен.
— Ты сам знаешь, что это не так.
— А ты сама знаешь, что я не стану сильнее, сидя здесь, — возразил он. — Если ты считаешь, что я такая важная персона, думаю, ты можешь пойти со мной. Но я ухожу.
Она развела огонь.
— На ужин у нас кролик, — сказала она.
— Лешья.
— Еще четыре дня, — вздохнув, проговорила она.
— Почему?
— Ты будешь на четыре дня сильнее, а луна станет темной. Думаю, нам это пригодится.
Эспер кивнул и посмотрел на восток, а затем показал на почти невидимый крутой склон, который скрывался за уступом.
— Это перевал, по которому мы пришли? — спросил он.
Она кивнула.
— Так я и думал.
— Это единственный путь сюда и отсюда, если ты не птица или не горный олень.
Он кивнул и прищурился.
— Возможно, у нас не будет четырех дней, — заметил он.
— Илшвик, — прорычала Лешья.
Эспер не понял, что она сказала, но догадался, что имела в виду.
ГЛАВА 4
ЗАДАЧА И УСЛОВИЯ
Меч, мелькавший перед Казио, двигался так стремительно, что за ним было почти невозможно уследить, и он неожиданно понял, что означает мерзкая ухмылка на лице монаха. Казио отреагировал благодаря долгим годам тренировок, выставив вперед свое более легкое и длинное оружие, чтобы отвести удар и пронзить запястье своего врага. Однако этого не случилось, потому что — невероятно — монах успел отбить его атаку. Он сделал шаг назад и на мгновение взглянул на Казио, пытаясь оценить его возможности.
— Интересно, — заявил он. — Мне еще не доводилось встречать такого фехтовальщика. Вы из Сафнии?
— В Сафнии живут мясники, — задыхаясь, ответил Казио, пытаясь одновременно следить за своим противником и наблюдать за тем, что происходит вокруг. Со всех сторон грохотал гром сражения. — Самые лучшие фехтовальщики рождаются в Вителлио.
— Понятно, — Его противник снова ухмыльнулся. — Вителлио Колыбель Церкви.
У него были серые глаза, смуглая кожа и акцент, который Казио не мог распознать.
— Скажите мне, — продолжал монах, — почему вы следуете за еретичкой королевой, вы, человек, родившийся в месте, где на свет появилась наша вера?
— Мне нравится цвет ее волос, — ответил Казио, — а еще люди, с которыми она общается.
— Когда я сделаю следующее движение, — предупредил его монах, вы даже не увидите смертоносного удара, последнего в вашей жизни. Сложитe оружие, и с вами будут хорошо обращаться.
— А со мной и так хорошо обращаются, — заявит Казио.
— Вы понимаете, что я имею в виду.
Казио вздохнул и опустил оружие.
— Вот видите, — сказал его противник. — Я знал, что вы разумный человек.
Казио кивнул и сделал глубокий выпад, с силой оттолкнувшись опорной ногой и далеко вынося свободную.
Монах метнулся ему навстречу, парируя выпад. Казио почувствовал, что вражеский меч срезал волосы с его макушки. Но монах уже с маху насадился на его рапиру с такой силой что рукоять ударила в солнечное сплетение, и Казио выпустил оружие из рук. Монах рухнул на землю откатился в строну, кровь била фонтаном из его тела, а глаза начали стекленеть.
— До тех пор, пока мне удается заставить вас атаковать там и тогда, где мне хочется, — сообщил ему Казио напоследок, — мне нет никакой необходимости видеть ваши удары.
Монах дернул головой, соглашаясь с его заявлением. Казио видел, что у него сломана спина.
— Возьмите ваше оружие, — предложил ему монах.
— Нет, лучше я немного подожду, — ответил он.
— Вы не можете ждать, — сказал монах.
Казио проследил за его взглядом и понял, что у него действительно нет времени дожидаться, когда противник умрет. К нему мчались еще два монаха.
Он мрачно двинутся к лежавшему неподалеку мечу.
А в следующее мгновение у него возникло ощущение будто ему под одежду забралась туча насекомых. У него сжалось горло, сердце замерло, остановилось, и снова забилось быстрее. Он задохнулся и упал на одно колено, но усилием воли заставил себя подняться.
Впрочем, в этом не было необходимости. Монахи, собравшиеся на него напасть, недвижимо распластались на земле, их тела застыли в неестественных позах.
Он повернулся и увидел Энни в двух королевских ярдах у себя за спиной. Глаза, смотревшие куда-то в пространство, превратились в две зеленые льдинки. Тело под черно-оранжевым костюмом для верховой езды было напряжено, точно струна лютни, натянутая до предела.
Она перевела на него взгляд, и сердце снова замерло у него в груди.
Но уже в следующее мгновение черты ее лица смягчились, и она улыбнулась, а Казио с трудом сглотнул, чувствуя, как уходит боль в груди. Он собрался что-то сказать, но обнаружил, что она не смотрит на него, а внимательно изучает территорию монастыря.
— Ну, вот, — тихо проговорила она. — Мы разобрались со всеми.
— Мы и раньше так думали, — заметил Казио, выпрямляясь. — Пока откуда-то не появились эти ребятишки.
— Ты прав, — пробормотала Энни. — Я по-прежнему вижу не все. Думаю, они появились только что — из леса.
— Возможно, будут
