Олена. Пригласи пана Коваленко сюда.
Музыка привела Лаврова.
– Друже Ястреб, пан Коваленко. Пан Коваленко, сотенный командир «Варты» Ястреб.
Сотенный жестом приказал ей удалиться. Она пожала плечами и вышла.
Ястреб дождался, когда они останутся в землянке одни.
– Итак, друже, ты хотел меня видеть? – спросил Ястреб.
– Да.
– Настойчиво искал со мной встречи.
– Мне дали такой приказ, – сказал Лавров.
– А кто тебе его дал, друже?
– Мой начальник.
– Неужели советы вспомнили про меня? Я давно думал, что позабыли давно. А они вот своего человека прислали. Да еще в такую даль.
– Советы? – удивился словам сотенного Лавров. – Ты друже с чего решил, что прислали меня советы?
– А это не так?
– Нет.
– Да я тебя помню, друже.
– Помнишь? А разве мы встречались? – спросил Лавров.
– Давно. Летом 1941 года. Ты, видать, позабыл. Но я помню. Тогда ты был офицером НКГБ и представился нам как лейтенант Лавров.
Лавров отреагировал на слова сотенного спокойно. Ястреб ожидал совсем не такой реакции.
– Было, друже Ястреб.
– Так ты признаешь, что ты офицер красной разведки?
– Был в 1941 году. Но тебе не стоит проводить и дальше свои эксперименты, друже Ястреб. Мой начальник в Абвере знает и мое имя, и звание в НКГБ. Осенью 1941-го года, немцы взяли меня в плен. С тех пор я сотрудник Абвера.
– И немцы тебе верят?
– Не думаю, что доверяют полностью.
– Ты русский?
– Наполовину.
– Это как?
– Моя мать украинка, а отец русский. Бабушка по материнской линии родом из Ровно.
– И ты служишь немцам?
– Так повернулись обстоятельства, друже Ястреб. Ведь и ты был офицером Красной Армии. А ныне служишь на другой стороне.
– Я украинец, друже.
– Но присягу давал в Красной Армии?
– Да.
– Как и я. Стало быть, мы с тобой этой присяге изменили. Не так ли, друже?
– То не предательство, ибо я стал служить своему народу.
– Это с какой стороны посмотреть, – ответил Лавров.
– Ты или с народом, или против него.
– Друже Ястреб, ты ведь не станешь отрицать, что в Красной Армии много украинцев?
– Не стану.
– И они скоро будут здесь. Что станешь делать? – спросил Лавров.
– Сражаться за Украину.
– Значит против своих? Да ты не хмурься, друже. Я ведь не в попрек тебе сказал. Я о том, что этак друг другу мы ничего не докажем. Потому оставим громкие слова. Мы с тобой здесь вдвоем.
– Да.
– И говорить можем откровенно?
– Можем.
– Большие люди на той стороне, среди немцев уже понимают, что ваша армия может стать средством борьбы с большевиками.
– Мы сражаемся со всеми врагами Украины, друже Коваленко.
– Оно так. Но кто главный враг Украины сейчас, друже? Тот, кто сильнее. А получается, что сейчас сильнее большевики.
– Допустим. Что я с этим согласен.
– Потому вам выгодно принять руку помощи от того, кто готов её протянуть.
– Иными словами принять руку другого врага?
– Враг моего врага – мой друг, – сказал Лавров.
– А почему ты решил говорить со мной, друже Коваленко? Я всего лишь сотенный.
– Но именно за твою голову назначена награда в 10 тысяч марок. И здесь я могу узнать, что такое эта ваша армия и на что она способна.
– Так ты желаешь остаться с нами, друже?
– Если мне будет позволено.
– И в качестве кого ты желаешь остаться?
– В качестве рядового бойца. Никаких привилегий мне не требуется, друже сотенный.
– Я не должен ставить в известность свое начальство?
– А зачем это сейчас, друже сотенный? Испытай меня.
– И я могу тебе верить?
– Испытай меня, друже сотенный.
– В бою?
– Это было бы лучше всего.
– И с кем ты желаешь воевать, друже Коваленко?
– Да с кем прикажешь, друже сотенный. Я ведь буду рядовым бойцом. Или, как у вас говорят, шеренговым.
– Хорошо. Мой поручик Грицай сегодня выдвигается к хутору Зеленый бор. Его неделю назад заняли АКовцы. Не нужно говорить кто такие?
– Это поляки из Армии Крайовой.
– Они самые. Там их что-то около сотни человек. Задача поручика Грицая уничтожить это подразделение.
– Уничтожить? Но АКовцы также воюют с немцами, друже сотенный. Хотя кто я такой, чтобы обсуждать приказы. Я готов.
– Какое псевдо выберешь, друже Коваленко. У нас тут все выбирают себе новое имя.
– Не знаю, друже сотенный. Может сам меня назовешь?
– А в бою покажешь себя, и все станет на свои места, друже. Там и прозвище само тебя найдет.
Так Роман Лавров стал рядовым в отряде «Перша варта»…
Глава 5
Устранение кригсхельферин Евы Шрат
Москва.
Управление НКГБ СССР.
Октябрь, 1943 год.
Старший майор государственной безопасности Иван Артурович Нольман сообщил детали операции «Красная вдова» начальнику 2-го отдела НКГБ (контрразведка и агентурная работа) комиссару госбезопасности 2-го ранга Максимову.
– В целом операция «Красная вдова» готова к реализации, Владимир Иванович. Мы посылаем трех агентов. И при каждом будет группа. В этом случае Абверу будет сложно вычислить кто из них «Красная вдова».
Максимову не нравился «вызов», который Нольман бросал Абверу и СД. Сташий майор настаивал на том, чтобы немцы узнали о прибытии в Ровно «Красной вдовы».
– Я принял ваш план, Иван Артурович. Но не кажется ли вам, что стоит действовать проще?
– Нет, Владимир Иванович.
– И это не повредит основной операции «Крыса в норе»? Вы ведь помните что именно она главная.
– Это поможет операции «Крыса в норе». И мы выполним поставленную задачу, товарищ комиссар.
– Хорошо, Иван Артурович. Но в плане, который вы дали мне для изучения, только две легенды, а агентов будет три. Где третья?
– Третьей еще нет, Владимир Иванович. С этим я к вам и пришел. Первая женщина в нашем списке Гелена Вакульска.
– Она полька?
– Чистокровная полька. Её отец был польским коммунистом. Расстрелян еще при Пилсудском. Фамилию для неё я выбрал иную – Вакульска. Но имя её собственное – Гелена.
– Вторая?
– Агент «Панночка». По легенде Анна Гончаренко. Едет в Ровно как племянница Антиквара. А вот с третьей задержка.
– Вы уже подобрали агента?
– Да. Она должна быть «немкой». Агента я подобрал прекрасно знающую язык. Но легенда нужна настоящая.
– Чего вы хотите?
– Мне нужна помощь начальника 1-го отдела НКГБ генерала Фитина.
– Ты снова все усложняешь, Иван! – Максимов перешел на «ты», а значит начал волноваться.
– Это для пользы дела, Владимир Иванович.
– Хорошо. Я позвоню Фитину сегодня. Завтра он тебя примет!
– Спасибо, Владимир Иванович.
* * *
Начальник 1-го Управления НКГБ СССР (разведка) комиссар госбезопасности 2-го ранга Павел Михайлович Фитин согласился помочь Максимову и принял старшего майора Нольмана в своем кабинете.
Фитин знал Нольмана еще с
