сблевал.
— Всю обувь мне изгадил, — недовольно, слегка внос, проговорил второй, тоже высокий и крупный мужик с блестящей лысиной, — сученыш!
Мы переместились обратно в здание склада. Усадили обдолбанного горе-гонца на стул, сами окружили его. Лавр задумчиво потирал подбородок. Саша, скривив красивый носик, смотрела на человека Филатова с отвращением. Два мужика, Павлик и Лысый, что привезли его сюда, недоумевающе поглядывали, то на пленного, то на меня.
Посланец же — худощавый, но высокий парень в трениках и осеннем пуховике на толстовку, свесив голову, сидел на стуле. Он согнулся вперед, положил колени на локти, устроил больную голову на кулаки. Говорить связно он не мог, а только бормотал что-то невнятное, и время от времени плевался под ноги.
— У него была с собой записка? Ты упоминал это, — я взглянул на Павлика.
— Да, господин, — он достал из внутреннего кармана мятый листок бумаги, протянул мне.
— Мы даже не знаем. Филатовский он или нет, — пожал плечами Лысый, — может, просто какой-то наркот ссаный. Может это кто-то так тупо шутканул.
— Это человек Филатова, — я вчитался в записку, — она написана его почерком. А я уже не раз видел написанный Анастасом текст.
И действительно. По бумаге бежали размашистые закорючки букв, точно как те, что были на расписке, что я отобрал у Хорька, когда он и люди Филатова пытались вынести имущество из моего Павлина. Или на том договоре, что показал мне толстый дворянин, который якобы “купил” мою сгоревшую Чайку.
Нет, почерк был точно его. И в записке Филатов предлагал… мир. Он писал, что после смерти Ланского, не хочет больше вражды. Боится за свою жизнь и не может вести дела. Бежать из Нового Краса ему не позволяют обстоятельства. А жить в постоянном страхе он не может.
Филатов предлагает договориться. Он готов рассмотреть любые мои условия, выплатить некую “контрибуцию” лишь бы я гарантировал ему жизнь и возможность “честно работать в Красе”. Внизу, в конце записки, большими печатными буквами был начертан номер телефона. Филатов предлагал созвониться, чтобы обсудить дату и место встречи.
— Ты позвонишь ему? — Саша озабоченно посмотрела на меня.
— Да.
— Это не похоже на Филатова, — Лавр протянул руку, — можно? — я передал ему записку, — вернее, одновременно похоже и не похоже. Он скользкий уж. И может выдумать любую пакость, чтобы добиться своего. Но я совершенно не верю в то, что он искренне предлагает закончить эти “терки”.
— Я тоже, — холодно начал я, — это, скорее всего, ловушка. И мне даже интересно, что он такого придумал, раз решил, что сможет прикончить меня, если я в эту ловушку попаду.
— Что-то я волнуюсь, — Саша потерла лоб, — может, не будем торопиться? Может, подождем, пока этот чувак, — она слегка пнула пьяного в ботинок, — проспится и допросим его?
— Он вряд ли что-то, — я взглянул на Сашу, потом перевел взгляд на Павлика, — у него с собой был телефон?
— Ага. Тапик какой-то, — почему-то нахмурился Павлик.
— Давай его сюда.
— Господин, — он сглотнул, — я хотел его для дочки взять. Можно? Она в первый класс пойдет. Ей бы какую-нить связь.
— Можно. Но потом. А пока давай сюда.
Павлик пожал плечами, сунул руку в задний карман джинсов, вытащил и передал мне старенький смартфон.
Я взял его. Почти тут же принялся набирать номер, который написал Филатов.
— Ты будешь звонить сейчас? — удивилась Саша.
Я не ответил, просто приставил тапик к уху, стал слушать гудки.
— Да. — раздался не очень приятный мужской голос, — Анастас Филатов на связи.
— Здравствуй, Анастас.
— Приветствую, Рома, — голос наигранно помягчел. В нем проскочили заискивающие нотки, — как поживаешь? Я очень ждал твоего звонка.
— Ну, неплохо поживаю. Когда тебя не пытаются прикончить каждый день, живется гораздо лучше.
— Ох… Рома… Ну ты понимаешь, все, что я делал… все, что мы затеяли с Ланским… Это лишь бизнес. Ничего личного. Просто мы оказались в обстоятельствах…
— Которые заставили вас убить почти весь мой род и охотится за мной и моей маленькой сестрой. Да. Понимаю. Ничего личного. Только бизнес.
— Да-да, — растерянно залепетал он, — понимаю, что заявлять такое немного глупо… Но… Понимаешь, Рома…
— Еще раз назовешь меня по имени в такой форме, — перебил его я, — завтра умрешь, — я напрягся. Меня взбесило его фамильярность. Несколько секунд я прикидывал, стоит ли подавить в себе эту злость. Потом решил отпустить ее. Дать гореть в душе.
— Оу… Прошу прощения, — нервно засмеялся он, — Роман Евгеньевич, — я не хотел ничего такого… Просто… Хотел... Быть дружелюбным. Показать свои добрые намерения.
— Ты начинаешь мне надоедать. К делу.
— В общем, — он посерьезнел, но заискивающий тон никуда не делся, — я желаю мира. Ты ведь прочитал мою записку? — он на некоторое время замолчал, недолго ожидал ответа. Не дождавшись, продолжил, — конечно же, читал, раз звонишь. Так вот. Хочу встретиться с тобой. Обсудить все, что было между нами плохого и отбросить это. Я сделаю все, что ты захочешь. Передам склад Семье, верну деньги за товар.
— Хорошо стелет, — шепнула Саша, приблизившись ко мне и вслушиваясь в наш разговор, — тут точно что-то не так.
Я не ответил, только взглянул на нее, кивнул.
— Где ты предлагаешь провести встречу?
— Оу… Думаю, на окраине Краса. Склад-Терминал № 37. Там отличное и тихое место. Можем обсудить там что угодно.
— Почему за городом? — я ухмыльнулся, — подобные дела, обычно решаются в изысканных ресторанах Краса. Я как раз знаю один.
— Ох… Роман, пойми меня правильно, — он громко сглотнул, — я бы хотел сохранить лицо. Если нас увидят вместе в ресторане, да еще и с представителями Семьи, сразу поймут, что я прогнулся. Все же слышали о смерти моего… старшего товарища. Тут же разделятся слухи. Я бы не хотел терять авторитет. А склад-терминал № 37 — отличное место, чтобы поболтать. Тихое и неприметное. Я даже возьму бутылку любимого вина. Когда договоримся обо всем, обязательно разопьем ее.
— Знаешь, — я посмотрел на Сашу, улыбнулся, — а я согласен. Согласен встретиться на складе.
— Это прекрасно! Предлагаю…
— На твоем, — я перебил его, — твоем складе,
