– А где же Хелен и другие женщины из вашей деревни?
– Они заняты важным делом, Генрих Непобедимый!
– Это каким же?
– Готовят пир в твою честь. Пиром, правда, это назвать трудно, но при нашей-то нищете… Будет вино, жарят телёнка.
– Зачем?! – возмутился я,– вы ведь от голода чуть ли с ног не валитесь!
– Только не сегодня. Сегодня мы полны сил – не стало ненавистной Брумтильды. Да и тебя хотелось угостить телятиной и кружкой хорошего вина – мы кое-то приберегли, видимо как раз на этот случай…
– Мне бы хватило куска хлеба и кружки воды – я непривередлив!
– Ну, зачем ты так! Кроме того, люди просто жаждут праздника. Жаль, не все дожили до этого дня…
Понятно. Их вполне можно понять.
Наконец, меня унесли обратно, в ту деревню, куда я вчера пришёл. На вертеле жарили телёнка. Заправляла процедурой приготовления еды Хелен. Каролина вертелась рядом, выполняя мелкие поручения.
– Лучше Хелен никто в деревне не умеет жарить мясо! У неё и приправы разные, о которых знает только она. Пальчики оближешь, Генрих Непобедимый!
Вскоре, со стороны ближних деревень в деревню, где я восседал на лаврах, потянулись люди. Не с пустыми руками, нет. Каждый что-то нёс с собой: хлеб, мясо, пиво, овощи.
– Наши деревни меньше пострадали от засухи, попросту проклятая Брумтильда не успела добраться – руки коротки. В том смысле, что Генрих Непобедимый, укоротил ей их… Мы хотели вам немного помочь, да и разделить вашу радость…Хвала Генриху Непобедимому!
Все подхватили эту фразу многократно. Честное слово, было приятно…Думаю, что на таких лаврах восседали только самые известные истории люди. Я сидел во главе стола, как самый почётный гость. Ко мне подошла Каролина и хлопнула меня по колену:
– Возьми меня в жёны, Генрих Непобедимый! Не пожалеешь!
Я погладил девочку по белокурой головке:
– Знаю, Каролина, знаю, но не могу!
– Почему? – искренне удивилась девочка.
– Мне нельзя заводить семью, я нужен людям. Такова моя миссия.
– А маму возьмёшь? Она хорошая.
– Знаю, Каролина, знаю, но, опять-таки, не могу. Я – колдун-бродяга, который должен помогать людям, избавляя их от нечистой силы.
– Жалко, – вздохнула девочка. – А я уже настроилась.
Все добродушно засмеялись. Кроме Хелен. По её щекам катились слёзы. В этом было скрыто многое: погибший муж, дети, сгоревший дом. И радость избавления от проклятой ведьмы.
Я встал из-за стола:
– Мне пора, друзья мои.
– Как, уже? Пир только начался…
– Вы думаете, что Брумтильда единственная ведьма на свете? Всё было бы очень просто.
– Тогда нужно собрать тебя в дорогу. Хелен!
– У меня всё готово, – со вздохом ответила та. – Я предвидела его быстрый уход…Я провожу…
– Я тоже! – вызвалась проводить меня и Каролина.
Кто-то из взрослых одёрнул девочку:
– Им нужно поговорить наедине, ты должна понять это, ведь ты взрослая девочка.
Староста деревни, кажется, его звали Хильдебрант, спросил меня:
– Что мы можем для тебя сделать, Генрих Непобедимый?
Я, не задумываясь, ответил:
– Постройте дом для Хелен, не годится человеку жить в хлеву, да ещё с ребёнком…
Хильдебрант уважительно кивнул:
– У нас были подобные мысли, но эта проклятая ведьма со своей засухой, мором…К осени сделаем, обещаю. Сейчас предстоит много работы на полях; мы всё-таки надеемся, что пройдёт дождь…
– Правильно надеетесь, это будет скоро.
– Это тоже ты сделаешь, Генрих?
– Не совсем. Просто приметно через сутки, после смерти ведьмы, как правило, рассыпаются в прах её колдовские чары… Могут произойти удивительные вещи. Умерших, конечно не вернуть, но, скажем, пропавшие по её вине люди могут найтись.
– Правда? У нас такие есть!
– Ты бы не обнадёживал людей раньше времени, Хильдебрант, пусть для близких, возвращение этих людей будет сюрпризом. Ведь по-разному бывает: ну, пропал человек по вине ведьмы, потом ведьму казнят, а пропавший не возвращается, по причине того ,что его, скажем, загрыз волк… Не давай им надежды раньше времени, чтобы не оказаться крайним.
– Как скажешь, Генрих, твоё слово – закон…Счастливой тебе дороги.
– Советую спалить обе её хижины, так, на всякий случай. Сегодня. Только будьте осторожнее, и на радостях не спалите лес… Да, и ещё: тело ведьмы было просто утыкано ножами дамасской стали – я их выдернул, возьми и раздай людям. Такой нож следует иметь каждой семье, он будет амулетом, оберегом, и я уже не говорю, что им можно пользоваться по прямому назначению. Эти ножи имеют силу – они убили очень сильную ведьму… Такой нож не помешает и на охоте, в схватке со зверем. И потом, мало ли что в жизни бывает, кому-то и с ведьмой встретиться выпадет…
Мы лежали с Хелен на сеновале. Обнажённая Хелен была прекрасна. Наверное, многие бы на моём месте остались жить в этой деревне, если бы заслужили взаимность Хелен. Но я, как вы уже знаете, не могу позволить себе такую вольность. А может, не хочу?
– Генрих, если родится мальчик, я назову его твоим именем, и кто знает, может быть, он тоже будет избавителем людей от нечистой силы…Ты вспоминай меня, хоть иногда, ладно? А ещё лучше, приезжай хоть раз в …
– Ничего не могу пообещать тебе, любимая. При моём-то ремесле…
Забегая вперёд, хочу сказать, что женщины, конечно, у меня были, но я так и не завёл семьи. Кто знает, может быть, именно потому я так хорошо выгляжу?..
Чудо
Иван Порфирьевич поморщился от боли в суставах – она в последнее время почти не покидала его. Ноги выкручивало немилосердно. «Наверное, к перемене погоды. Обычно к похолоданию»,– подумал он. Варикоз тоже просто достал за последние тридцать лет. Нет, он и раньше был – последствие работы грузчиком на всевозможных базах и организациях. Денежки он зарабатывал в то время неплохие, дефициты, опять же, вымпелы, грамоты, почёт и уважение, а вот как дело к пенсии – тьфу, не пенсия, а срам один, пару кошек только и можно прокормить, ну просто наказание – такой вот вымпел, пожизненный в виде расстройства здоровья…
Они с Юлией Харлампиевной хоть и старики, и, казалось бы, много ли им надо, но расходов хватает: то зубы, то больницы, то анализы, то УЗИ… Деньги всем нужны, и старым, и малым. Старым, может ещё и больше. Старики за жизнь цепляются, как утопающий за соломинку.
Чёрт его знает, как-то всё прошло, не прошло даже, а пролетело… Вроде бы давно ли пацаном был, давно ли голубей гонял, в матроске ходил… Потом как-то сразу школа. Потом война, голод. Дальше – провал. ФЗУ, завод, Юлька, вся такая красивая, дородная, озорная. Женитьба, дети. Трое, один за другим. Вроде всё нормально, но вместе с тем, время ни шло, даже не летело, а … Сверхскорость какая-то, да и только. Внуки, уже шестеро.
