– Именно оттуда. Приятель привозит в изрядных количествах.
– Я такого никогда не пила.
– Теперь будешь, причём, постоянно.
– Валер, а чем ты занимаешься?
– Я – наркобарон.
– Ты шутишь? – испуганно спросила Вероника.
– Конечно, шучу. У меня сеть фитнесс-клубов по городу и за его пределами.
– Послушай, а почему тот толстяк, на вечеринке, увидев тебя быстренько удалился? Он ведь тоже шишка – владелец сети ресторанов…
– Он всего лишь подставное лицо, исполнительный директор. Зицпредседателя Фунта помнишь из «Золотого телёнка»? Примерно тоже.
– Ага, – неуверенно и поспешно закивала Вероника. – Вроде…
– У них бизнес не очень-то легальный. К тому же, там втихую собираются серьёзные игроки, а налоги, которыми облагается игорный бизнес – очень большие налоги – не платятся. А Допкина держат, так, на всякий случай, но он иногда видит в себе великого человека.
– Он сказал, что является учредителем…
– Не он, а его хозяева. Ника, давай поговорим о чём-нибудь более интересном. О нас, например.
– Давай. Скажи мне, пожалуйста, надолго я к тебе в гости?
– Навсегда. Это – моё предложение. – Валерий встал и вышел из комнаты. Вернулся скоро, с красной бархатной коробочкой в руке.
Вероника, открыв её, ахнула. В коробочке не просто лежало, нет, это слово неуместно в данном случае, в коробочке ВОЗЛЕЖАЛО бриллиантовое кольцо невиданной красоты!
– Эксклюзив? – заикаясь, только и нашла, что спросить Вероника.
– Это ответ? На каком языке, позволь спросить? – пошутил молодой человек.
Они обнялись.
– Ну что, будем жить долго и счастливо?
– Согласна… Очень давно согласна… Целую вечность…
––
Время от времени, Вероника всё-таки бывала в своей квартире. Прибиралась, потом шла на почту, платила за коммунальные услуги. Её Мишка, выигранный честно в лотерею, стоял на почётном месте – на телевизоре, но сегодня…
Мишка исчез! Куда же он мог подеваться? Все вещи целы, а его…
Вероника схватилась за мобильный, позвонила Валерию. Женский голос бесстрастно ответил, что абонент временно недоступен. Вероника заплакала. А может быть, не временно, а навсегда? Она села на диван и горько заплакала. Неожиданно вздрогнула от дверного звонка. На пороге стоял Валерий и непонимающе улыбался.
– Я тебя обыскался, дорогая. Связь сегодня отвратительная, ты всё время «временно недоступна». Ты что, плакала? По какому поводу?
Она рассказала ему всё про лотерею, про то, как круто изменилась её жизнь, после того, как она выиграла Мишку.
– Не знал, что он тебе так дорог. Знаешь, как всё было? Как-то, когда мы ещё жили у тебя, в квартиру позвонили. Ты спала, сославшись на недомогание. Позвонила довольно молодая женщина и мальчик, вероятно сынишка… Ну да, он ведь звал её мамой… Они попросили помочь им едой, или деньгами. Я дал им сто долларов и кое-что из еды – что нашёл в холодильнике. А потом… потом я заметил, как впился глазами этот мальчуган в твоего Мишку – ведь его видно из прихожей… было. Да и мать не меньше! У них обоих просто в зобу дыхание спёрло… Ну я и отдал… прости, я ведь не знал… Хочешь, я куплю тебе гималайского, я видел в магазине, в натуральную, наверное, величину, если только не больше…
Вероника молчала, всхлипывая. Она рассказала все о недавней лотерее в супермаркете.
– Знаешь, что я подумал? А, может быть, эта игрушка ни у кого долго не задерживается, ну, знаешь, как при коммунистах было – переходящий вымпел, или переходящее Красное знамя? Может, она счастье приносит, и люди чувствуют это? Ты же загадала, там, в супермаркете, и нам с тобой в итоге, повезло?
Вероника, после долгой паузы, вытерла платком глаза и нос, после чего согласилась:
– Наверное, ты прав, Валер. Пусть и они будут счастливы. Им ведь нужен, по-видимому, отец и муж.
Молодой человек согласно кивнул.
– Валер, давай квартиру отремонтируем, а то какой-то бомжатник, ей-богу…и мебелЯ эти, так называемые, выбросим на помойку, а?
Они дружно рассмеялись и обнялись.
– А ты мне всё-таки купи большого, гималайского. Давно о таком мечтаю…
