Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
Музыкальное сердце
Уверена: если вы переживаете первые месяцы после его внезапного ухода, то испытываете ощущение пустоты и эмоциональной незащищенности. Все силы и энергия уходят на борьбу за выживание и на поддержание барьера, служащего буфером между вами и окружающим миром. Из-за этого становится сложнее защититься от боли, но в то же время гораздо острее воспринимаются любые проявления доброты. Стоит какому-нибудь незнакомцу на улице улыбнуться вам — и вот уже ваши глаза наполняются слезами, и вы чувствуете прилив сил и храбрости, которых хватит на то, чтобы пережить еще хотя бы час этого тяжелого дня. Стоит коллеге без слов сжать ваше плечо, проходя мимо вас в коридоре, — и вы получаете заряд энергии, которой вам так недоставало! Соседи подарили мне сверкающее серебряное пресс-папье в виде сердца. Оно гладкое и тяжелое, как камень, а если слегка потрясти, мелодично звенит. Я положила его на кухонный стол и всякий раз, проходя мимо, встряхивала. Удивительно, но от этого перезвона на душе становилось теплее.
Вскоре после ухода мужа дочь предложила закачать в мой iPod некоторые песни из своего плей-листа, чтобы я могла под них делать упражнения. Услышав песню Кристины Агилеры «Fighter»[1], я поняла, что именно она станет гимном моего возрождения. В этой песне женщина говорит мужчине, предавшему ее, что вместо досады испытывает к нему благодарность. Вместо того чтобы повергнуть в пучину отчаяния, страдания закалили ее, заставили работать усерднее, сделали мудрее. «Спасибо за то, что сделал из меня бойца!» — говорит она в припеве.
В тот мучительный первый год любой, кто увидел бы меня на беговой дорожке, вероятно, подумал бы: что эта чокнутая делает? Бежит-бежит — и вдруг как начнет со всей силы молотить воздух! Но если бы этот человек подключился к моему iPod, то понял бы, что всякий раз удары совпадали со словом «боец». Эта песня сделала меня сильнее, а мою кожу — толще и прочнее, научила быть хитрее и изящнее справляться с трудностями. Сама я никогда не считала себя бойцом, но эта песня придала мне решимости бороться за то, что я считала правильным — не только ради себя самой, но ради всех женщин, с которыми так несправедливо обошлись.
В рамках своего исследования я спросила у участниц, какая музыка им помогла, и в ответ получила список песен, под которые можно поплакать, и тех, что утешали, и тех, что придавали сил и даже побуждали бросить вызов (список этот приведен в конце книги, но, как вы, наверное, догадались, всеобщим фаворитом стала песня Глории Гейнор «I Will Survive»[2]).
Однажды я решила опубликовать список тематических песен на сайте проекта «Сбежавшие мужья». Но прежде чем сделать это, я прослушала их все — вернее, доступный в Сети 30-секундный фрагмент. Все эти песни рассказывали о боли и страданиях и передавали их гораздо ярче и живее, чем простые слова. Я представляла, как каждая из этих женщин слушает свою песню и находит в ней утешение или освобождение от боли. Погружение в музыку стало для меня невероятным эмоциональным открытием, а прослушав все эти треки, я включила полную версию одной из «своих» песен — «Landslide» группы Dixie Chicks. Тогда — впервые за весь этот год — я вдоволь наплакалась. Я думала о том, сколько любви вложила в свои отношения, как сильно любила мужа и какое удовольствие испытывала сама от этой любви, и о том, что все было напрасно, поскольку объект этих чувств оказался неспособен их оценить.
Некоторые участницы проекта, однако, признавались, что вообще не могли слушать музыку — от этого им становилось еще больнее. Услышав какую-нибудь песню в торговом центре, они, сами не помня как, оказывались в женском туалете, рыдая взахлеб и утирая слезы бумажным платочком. Одна женщина рассказала, что в этот период старалась всячески избегать музыки: «Слишком многие песни напоминали мне об особых моментах, воскрешали в памяти воспоминания, а порой сами слова причиняли сильную боль». Другая женщина, напротив, написала, что недавно занялась кантри — потому что в этом стиле можно громко петь, и это поднимает ей настроение!
После травмы стенки барьера настолько тонки, что брошенная жена не в состоянии защититься от разбросанных повсюду мелких деталей, способных возродить воспоминания о прошлом. Даже выбросив все до единого предметы мужниного гардероба и личные вещи, она все равно будет тут и там натыкаться на коварные «напоминалки». Беглый взгляд на дарственную надпись его почерком — и вот желудок сжимается в комок. Бывает, просто пролистываешь старые фотографии, или получаешь за него почту по истечении срока пересылки, или, собравшись поменять читательский билет или паспорт, внезапно обнаруживаешь, что он по-прежнему числится твоим мужем — и день испорчен. И так будет продолжаться еще долго. В первые месяцы подобные мелочи и вовсе способны выбить из колеи на целую неделю!
После травмы стенки барьера настолько тонки, что брошенная жена не в состоянии защититься от разбросанных повсюду мелких деталей, способных возродить воспоминания о прошлом.
Это неизбежно
На днях я гуляла со своей собачкой Хлоей, как вдруг навстречу мне выбежал одинокий бостонский терьер. Я привязала Хлою к ограде, думая про себя, как спасти это перепуганное существо, и тут из-за угла с громким лаем выскочили сразу четыре или пять собак. Две из них — питбуль и ротвейлер — подбежали к моей насмерть перепуганной малышке, мечущейся в панике и пытающейся сбежать. Тут прибежал их хозяин, схватил своих собак и с огромным усилием отогнал от моей. Кое-как ему удалось с ними совладать и увести наверх, в свою квартиру. Каким-то чудом Хлою не покусали. Но с тех пор она изменилась. Некогда бесстрашная и бойкая, теперь она сторонится других собак, и хотите верьте, хотите нет, но, когда мы выходим на вечернюю прогулку, она упирается всей своей шестикилограммовой тушкой, не желая ни на шаг приближаться к тому месту, где на нее напали.
Такова человеческая (и собачья?) природа — пытаться избегать того, что ранит. Когда тебя бросают, боль частично приходит снаружи (ее вызывают слова и действия бывшего мужа и принявших вражескую сторону друзей и родных), но самый страшный удар наносится изнутри — мыслями, которые никак не унять, и сильными чувствами, с которыми трудно совладать. Как бы вы ни пытались взять их под контроль или вовсе отречься от них, они все равно окажутся сильнее, и в конце концов победа будет за ними; во всяком случае, в ближайшем будущем.
После того как брак Бонни продолжительностью в двадцать восемь лет распался, она отчаянно пыталась подавить боль. Наконец встретившись с ней лицом к лицу, Бонни поняла, что это помогает.
«Большая ее часть осталась со мной, и периодически я показываю ее людям — немногим, всего паре друзей. Сестра видела мою боль. Как раз в тот момент я была у терапевта и дала выход эмоциям. Но большую часть я все-таки переварила внутри себя. В конце концов я научилась плакать — и иногда громко рыдала. Оказавшись дома одна, я отправлялась в это тайное место и давала волю эмоциям. Полагаю, и то, что я научилась рыдать, по-своему помогло».
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
