Ну, с этим — А. Р… Извини, Игорь сам сказал, что свободный.
— Мы все здесь — свободные, — вон как те пташки. Славк, это воробьи, что ли? — Поинтересовалась Аська и тут же тоненько затянула «Дывлюсь я на небо, тай думку гадаю…»
Мы подхватили и пели до конца, зачарованные гулко кружащими под каменным куполом голосами…
— Девочки, здравствуйте. Меня зовут Алик. Я работаю здесь переводчиком. Ваши ребята уполномочили меня отвезти вас на теплоход. Они уже там — срочный вызов из Москвы.
Мы разом сели, разглядывая гостя. Крепкий парнишка лет 25-ти, в джинсах и синей футболке, радушно улыбаясь, протянул обе руки, помогая дамам подняться.
— Ничего не забыли? — Оглядел он наш пиршественный зал. С хозяином прощаться не будем — у него вечерний намаз. Господин Тропакис просил передать, что всегда ждет здесь русских гостей.
— Простите… Алик… а почему они нас сами не предупредили? — Никак не могла я осмыслить ситуацию. — Что за невероятная срочность? Аркадий обещал вернуться…
— Мадам, мужчины не всегда исполняют обещания. — Он хмыкнул. — Вы же понимаете, бизнес — дело серьезное. Хуже, чем на войне. Что-то не так сладилось и, глядишь, наш Рокфеллер гол как сокол.
Мы расселись все в тот же «джип» и тронулись в путь. Настроение резко упало, но хмель мешал сосредоточиться.
— Что-то я не узнаю дорогу. Почему мы едем в другую сторону? Забеспокоилась внимательная Аська, которой всегда мерещились подвохи. В своей обвисшей тунике из тонкого платка она выглядела сейчас очень нелепо.
— Я отлично знаю здесь все пути и выберу наикратчайший. — Заверил Алик. — Ведь наверняка никто из вас не любит «серпантин».
— И все-таки порт совсем в другой стороне. — Через некоторое время поддержала Ассоль я. Ира дремала, уткнувшись лицом в сидение.
— А что, если я вас похитил, крошки? Ну, допустим, хочу продать в гарем? — Алик обернулся к нам и загоготал. Но мне почему-то показалось, что он не шутит.
— Выходите, приехали.
Джип остановился у глухой стены дома. В сгустившихся сумерках не было видно ничего, что можно было бы принять за окраину города. Пустынные холмы, окутанные вечерней синевой, несколько приземистых каменных строений казались необитаемыми.
— Это что, розыгрыш? — Пожала плечами Аська. — Хорошая шутка. Автор, я думаю, господин Тайцев?
— Увы, должен вас разочаровать, мадам, спектаклем руководит совсем другое лицо. Сейчас вы будете ему представлены.
Мы вошли в дом, вернее, каменный хлев, поскольку единственное окно в узком помещении было наглухо закрыто ставнями, а вместо мебели и всего прочего, на земляном полу навалены ворохи сена.
Что-то сверкнуло в распахнувшейся двери и свет фонарика ударил нам в лица. А вместе с ним зазвучал низкий хриплый голос, говоривший по-турецки. После довольно пространной беседы с Аликом, во время которой мы стояли, словно соляные столпы, турок с фонариком удалился.
Темнота показалась кромешной, но вскоре нам удалось различить предметы и даже лицо нашего «переводчика».
— Излагаю ситуацию. Можете присесть, крошки. Ваш теплоход уходит утром. Сейчас 22.00. Час назад ваши спутники, пообещав вернуться с выкупом, были отпущены нами. Вы заложницы, девочки. Ничего плохого с вами не случится и, надеюсь, скоро вы сладко уснете в своих мягких постельках. А пока отдохните в этих скромных апартаментах. Воду вам принесут, если будет надо в туалет, постучите в дверь. Но никаких глупостей! Не советую, как соотечественник. Эти турки — совсем дикие ребята. И на наших девок страшно заводятся. Зачем вам эксцессы? Вопросы есть?
— Есть! — Аська рванулась к Алику, чтобы лучше рассмотреть его. — Это все правда?
— Правдивейшая из правд, куколка. — Он протянул к ней руку, но Аська саданула по ней кулаком. — Прочь! Не распускай лапы, сволочь!
— Вот тебя-то они в первую очередь и трахнут. Всем кагалом. Любят белесеньких…
Алик ушел, и долго громыхал засовами, запирая дверь. Судя по голосам, снаружи остались двое турок. Нас основательно стерегли.
— Не похоже на романтическое приключение. Да и на свадебное тоже. Поддела я Аську, потому что была уверена, что во всем виноват А. Р.
— А мне нравится! — Радостно заявила Ира. — Ой, девочки, интересно-то как! У меня в ансамбле все девчонки от зависти сдохнут!.. Ась, а в газетах о нас писать будут? Наверняка будут, и по телевизору покажут! Вот это пруха!
— Ты что, сбрендила, девушка? А если тебя по-дешевке в гарем толкнут? — Попыталась я испортить её радость.
— Ну и что? Пускай! Это даже лучше. Ихние гаремы, говорят, получше наших бардаков… Я ведь танцовщицей в ночном клубе работаю… Тоже не весело голой жопой вертеть за 500 баксов. Это если ещё когда клиент косяком идет. А то бывают и простои. — Подложив под себя сумку, Ира осторожно села. — Я жутко мышей боюсь… Здесь их, наверно, тьма!
— Какие в Турции мыши? Разве только летучие. — Успокоила девочку добренькая Аська. — И что, вы с «интимом» работаете или без?
— Да это по личной инициативе. Снимет тебя кто-нибудь — твоя забота, как устраиваться. Помещений у нас для этого нет. Поэтому чаще всего в машине. А недавно мы впятером с девчонками однокомнатную квартиру поблизости арендовать стали. Но дорого получается. У нас же контингент средний, не то, что ваши мальчики.
— Как же ты, бедненькая, в круиз попала? На честно заработанные гроши? — Не унималась я, разозленная этим приключением. Накаркал А. Р. — «если какая-нибудь неприятность может случиться, она случается». — Что это он, пророчил или знал?
— Нам ведь тоже, бедненьким, как ты говоришь, путешествовать хочется. И вещей хороших, и джакузи на палубе… Почитала я газетные объявления и нашла: «Солидный джентльмен ищет привлекательную спутницу для увлекательного путешествия. Не старше 23 лет». Мне, правда, 25, но он в паспорт не смотрел… А у меня все на месте — ножки классные и грудь как у девочки. Саша этот меня, значит, в магазин отвез, тряпок накупил, а потом уже — путевочку в круиз показал. У него здесь дружки-компаньоны кататься отправились и, значит, мне надо было блеснуть… Ну, я и старалась.
— Старалась! Игорька изо всех сил клеила. — Хмыкнула Ася. — Давай свои перья, что-то меня знобит.
— Вот только сильно не мни, я их иногда на сцене использую. Протянула Ира заветное боа… Игорек сам меня узрел и проходу не давал. Мой-то «папашка» меня только как витрину держал. А в постели — только одно и надо… Ну, теперь пусть сам свой хрен сосет… Надоел — жадный и толстый, как баба.
— Да, не просто даются круизные удовольствия простым российским девушкам. — Разволновалась я. — А родители у тебя есть?
— Нет родителей. Бабка в Балашихе и отец-пьяница. А мамы я не помню.
Я подсела
