Левия и Страй, как и многие другие поставили свои урны на отведенные им места на ритуальном камне и для прощания с миром открыли закрывавшие их крышки. У обоих дрожали руки. Страй был одного цвета с белыми глиняными урнами, тогда как лицо Левии покраснело и распухло от слез.
Плакальщицы зашлись в скорбном крике, оповещая об апогее церемонии. Кастия неприязненно и раздраженно поджала губы, жалея, что нельзя заткнуть уши и вспоминая их аналогичное поведение, когда она, обутая в выкупленные закрытые сандалии своим женихом, шагнула за порог родительского дома. Казалось, что с тех пор прошла вечность.
Она до сих пор ощущала, как теплые пальцы ласково обхватили ее руку. Не видя ничего из-за ослепившего ее солнца даже сквозь свадебный покров, девушка знала, что Террин улыбается ей.
— Я люблю тебя, — шепнул он тогда, на краткий миг привлекая ее к себе прежде, чем они рука об руку пошли по дорожке от дома ее родителей к повозке за забором, чтобы направиться в Храм.
Тогда плач и скорбные завывания ознаменовали для нее начало новой жизни, сейчас, тяжелым бременем упав на плечи присутствовавших, — завершили жизненный ход Дейда, Элии и других знакомых ей посельчан.
Над урнами с прахом завыл ветер. К небу от них поднялись небольшие витки пыли и песчинки праха. Возможно, в этом был виноват ветерок, а может, и впрямь души покинули бренную землю.
Люди плакали, стенали. Страй обнял мать, которая зашлась в крике. Рядом рыдали другие родственники. Насколько Кастия знала, среди них были и родные Элии, потерявшие ее теперь всерьез и оплакивавшие не в дань обычаям, а потому что ее больше никогда не будет. Левия осела в пыль, к ней наклонились испуганные родственницы.
— Кара, помоги ей, — выдохнула Кастия сестре. Та, бросив быстрый взгляд в ответ, кивком показала на Левию.
— Пошлите со мной. Мария, не отпускай Кас, — настойчиво попросила она, — Будьте рядом со мной.
Следуя за сестрой и обходя толпы людей, окруживших тех, кому стало плохо, Кастии показалось, что ее кто-то окликнул. Мария крепко ее подхватила под руку и настойчиво тянула за собой, поэтому остановиться не было возможным.
Девушка обернулась и оглядела людей вокруг. Все были заняты своими делами. Служители Храмов закрывали крышками урны и относили в семейные склепы, устанавливая на приготовленные места и запечатывая их вновь. Целительницы, которые обязательно присутствовали на таких церемониях, оказывали помощь нуждающимся.
Плакальщицы, получившие расчет за проделанную работу, гурьбой покидали место своей службы, возвращаясь вновь в поселок, чтобы спустя какое-то время с новой процессией идти сюда. Обратный путь простившимся с родными предстояло пройти в безмолвии и раздумьях.
Как оказалось, никто не смотрел на Кастию. Кроме… Девушка нахмурилась, увидев вдали, в прогале между двух скал фигурку в темных одеждах. Она стояла отдельно от всех, но ничем не отличалась от остальных. Одинокая, прямая, с гордой осанкой и вскинутой головой.
Девушке показалось, что она оглядела всех и теперь смотрела на нее. Мелкие золотистые точки с жужжанием разлетелись по погосту, замельтешили перед глазами, залетая, казалось, даже в уши. Вырвав у Марии руку, Кастия все же зажала уши и зажмурилась, но шум не угасал.
Кто-то ее взял за плечи и потряс. Девушка открыла глаза и увидела встревоженную Марию, которая что-то говорила или спрашивала ее. Она вновь посмотрела на прогал между скал.
Там никого не было. Лишь в воздухе растворилось видение огромных и странных глаз. Может, ей лишь показалось?
— Мария, — не слыша своего голоса, спросила она, — ты видела женщину между скал?
Невестка поморщилась то ли сама по себе, то ли в ответ на ее вопрос, с тревогой оглянулась и, протянув руку ко лбу Кастии приложила ладонь к мокрой коже, ничего не ответив.
Глава 8
Жизнь постепенно входила в свою колею. Здесь, в поселке, почти совсем не ощущались последствия катастрофы. Изредка мелькали скорбные одежды, но с каждым днем их становилось все меньше. На жарком солнце трудно выдерживать полный траур. Как бы не было тяжело на душе и пусто в доме, а оставшимся следовало продолжать жить. И, конечно, работать — по дому, обеспечивать и кормить семьи.
Рыбацкие артели вновь выходили в море. Новую пристань отстроили немного выше прежней. Десятки разновеликих лодок и баркасов теперь в ожидании хозяев покачивались на волнах рядом с ней. Поблизости возвели длинный деревянный сарай для расчетов и переговоров, а к нему выложили дорогу.
Затопленное и засыпанное портовое место потихоньку разбиралось. Пока же его скорбный вид напоминал о нескольких сотнях погибших и пропавших, которых родные все еще надеялись найти.
Каждый день проверяли линию прибоя в поисках возвращенных морем людей. И находили. В первые дни — чаще и больше, позднее — все меньше.
Когда остров немного оклемался от этой невиданной напасти, Владыка со свитой вышли в море и отправились с инспекцией по соседним островам. Тогда пришли и радостные, и ужасные вести.
Соседний островок, лежавший на пути Волны к Синтери, смыло полностью, так, что спасать там уже было некого. На других, расположенных севернее, разрушений было меньше — их зацепило, к счастью, немного, и они восстанавливались собственными силами. Но, что важнее всего, там обнаружились несколько спасшихся, унесенных с Синтери. Это родило среди синтерийцев надежду, что те, кого унесло водой, могли спастись.
Рыбацкие артели первыми вызвались проверять близлежащие острова. Утром они выходили на промысел, а после обеда — на поиски.
В те же дни лодки с рыбой и морскими дарами отправились на материк — сдать улов и проверить, что творится в мире. Сведения они привезли разные. Волной смыло несколько крупных портовых городов, незащищенных с моря. Но значительно пострадали именно острова, ставшие беззащитными на пути разъяренной сырой стихии.
Отец будущей Владычицы, а также другие правители непострадавших государств в подтверждение своих союзнических, дружественных и родственных отношений присылали несколько раз корабли с провизией, тканями и предметами мебели. Их, в первую очередь, раздали среди наиболее пострадавших в катастрофе. Как узнала Кастия, на одном из них покинула остров подруга ее детства Мали, дождавшаяся сына.
Через пару недель после катастрофы целительниц допустили в здание лечебницы. К счастью, оно почти не пострадало, хотя всю обстановку, ткани и травы пришлось выкинуть.
Для дополнительного осушения помещений городские власти приглашали служителей из Храмов Огня и Воздуха. Что именно они сделали, для Кастии было загадкой, но все были благодарны, что удалось избавиться от сырости и плесени.
Стены, потолок и пол, вздувшиеся от воды, выскоблили и заново побелили, и здание вновь стало принимать больных. Забрали людей, которым оказывали помощь в Храме.
Новой обстановкой занималась, конечно, патронесса, но и целительницы не отставали от нее. Те, чьи дома не пострадали, сносили кровати, столы и табуретки, а также полотенца, постельное белье и ткани.
