Они почти одновременно достигли неземного блаженства.
Амелия нежно провела пальчиками по его широкой спине, пытаясь осмыслить то, что произошло между ними. Алекс оперся на локоть и посмотрел на нее.
— Надеюсь, это не прозвучит как фраза из мужского журнала, но я не переживал ничего подобного раньше.
Амелия погладила его руку от локтя до запястья.
— Согласна, это было потрясающе. И уж конечно, ничего похожего на то, что я испытывала раньше.
Алекс накрыл ее руку своей.
— Ммм… как приятно. У тебя такие нежные руки.
Амелия вдруг замерла, ощутив под кончиками пальцев едва заметную шероховатость.
— Что у тебя было здесь?
Алекс взглянул туда, куда показывала Амелия.
— Ах, это? Это было сто лет назад. Пришлось поработать лазером.
— Лазером? — Она села в постели и уставилась на него. — Зачем?
— У меня было родимое пятно.
— Родимое пятно? — в шоке выдохнула девушка.
— Ну да.
— Ты удалил родимое пятно? — пробормотала Амелия.
— Моя бывшая девушка, Сара, ненавидела его, — скривился Алекс. — И другие мои девушки тоже. Если честно, я не понимаю, в чем тут проблема. Оно было маленьким и незаметным. Его можно было увидеть, только когда я разгибал и переворачивал руку.
— У тебя было родимое пятно? — Амелия все еще не могла поверить. — Похожее на клубничку?
— Не волнуйся, Амелия, это уже в прошлом.
— Но… ты не понимаешь…
Алекс встал с постели.
— О, я все прекрасно понимаю. Я жил с ним много лет. Да что такое с нынешними женщинами? Это же всего лишь родимое пятно. Оно не заразно. Да и мои дети не унаследовали бы его.
— Алекс…
— Не начинай, Амелия. Я уже наслушался всякого вздора от Сары.
Амелия знала, что все еще смотрит на него, но ничего не могла с собой поделать. Язык словно прилип к небу.
— Ты когда-нибудь слышала о бромидных аппаратах? — спросил Алекс. — Или о более современных машинах, которые используются в лазерной хирургии?
Амелия ощутила, как бешено колотится сердце в груди.
— Ты имеешь в виду аппараты для удаления бородавок?
— Бородавок, родинок, вен, солнечных ожогов, капилляров и родимых пятен. Все это удаляется почти бесследно. — Он говорил так, будто цитировал брошюру по лазерной хирургии.
Повисла тишина, такая тягостная, что Амелия кожей чувствовала ее. Она едва дышала от напряжения.
— Значит… — Девушка облизала пересохшие губы, — у тебя было родимое пятно и… и ты удалил его?
Алекс кивнул.
— Я бы и не подумал об этом, если бы мой друг не работал в клинике пластической хирургии. Родимое пятно труднее удалять, если прожил с ним много времени, но у меня, к счастью, кроме небольшого шрама ничего не осталось.
— Алекс… не знаю, как начать, но у похищенного принца тоже было родимое пятно. Очень необычной формы.
Алекс с подозрением уставился на Амелию.
— Ты понимаешь, что это значит… да?
— Не уверен, что это вообще что-то значит. У многих людей есть родимые пятна.
— Все сходится. Тебя усыновили в возрасте двух лет. В два года принц предположительно был убит. У тебя то же самое крестильное имя. Люди путают тебя с Антонио и Марко Фьерецца с того момента, как ты ступил на остров.
— Но мое свидетельство о рождении…
— Оно может быть поддельным! Особенно, если в деле замешано много денег.
— Не слишком ли много подробностей тебе известно? Кто рассказал тебе о том, что принц не был убит? Уж не твой ли собственный отец замешан в этом деле?
По спине Амелии пробежал неприятный холодок. Ей хотелось защитить свою семью от позора, но как это сделать? Алекс имеет право знать правду.
— Ты прав, — вздохнула девушка. — Папа умирает. Брат рассказал ему о слухах, и теперь он хочет видеть тебя.
Алекс шумно выдохнул и зашагал взад-вперед по комнате.
— Это невероятно.
— Знаю, тебе трудно поверить… но это правда, Алекс. Ты принадлежишь королевскому роду.
В глазах Амелии блеснули слезы, когда она осознала: то, что она сейчас скажет, навсегда разъединит их судьбы.
— Ты не просто доктор Алекс Хантер, хирург-кардиолог из Австралии. — Девушка набрала в легкие побольше воздуха и продолжила: — Ты Его Королевское Высочество принц Алессандро Фьерецца, наследник трона Нироли.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
— Нет. — Алекс остановился и взглянул на Амелию. — Ни за что. Этого не будет.
— Ты не можешь отрицать очевидное, Алекс. Поэтому король пригласил тебя во дворец. Он, наверное, подозревал, кто ты, но хотел убедиться лично.
— Это убьет моих родителей. — Алекс снова заходил по комнате. — Они решат, что это в какой-то степени их вина.
— Но разве они в чем-то виноваты?
— Меня усыновили законно. Уверен, мои родители не пошли бы на нечестную сделку. Да, они хотели ребенка, но не без разрешения настоящих родителей.
— Необходимые документы наверняка подделали. Мой отец признался, что ему пришлось дорого заплатить за твою жизнь. Он разорился. Поэтому мы живем в такой бедности.
— Приятно знать, что хоть кто-то поступил по законам совести.
Он заметил, как опустились ее хрупкие плечи, и мысленно обругал себя за бестактность. Было чертовски неправильно, что Амелия сейчас расплачивается за давние грехи своего отца. Она не имеет к тем событиям никакого отношения.
Или имеет?
Сомнения тенью легли на его мысли. Что, если Амелия знала обо всем с самого начала? Не по этой ли причине она согласилась встречаться с ним?
Он взглянул на девушку, которую недавно сделал своей, и увидел в ее глазах слезы.
— Ты имеешь полное право ненавидеть нас. Мой отец лишил тебя всего, что принадлежало тебе по праву.
— Да, но по крайней мере он не убил меня, — отозвался Алекс, все еще стараясь понять, что было известно Амелии и с каких пор. — Я должен быть благодарен ему за это.
— Он не смог убить ребенка. Ему приказали, но он просто не смог поступить так жестоко.
— Значит, он отдал меня на корабль и заплатил за то, чтобы меня увезли в Австралию?
— Я не спрашивала, как ему это удалось, но уверена, тебе он расскажет. Я не жду, что ты простишь его. Любому было бы сложно простить такой поступок.
— Я смотрю на эту ситуацию с другой стороны. У меня замечательная семья. И я ни в чем не нуждался ни в детстве, ни в юности, ни сейчас.
