— После этого признания я должна сделать все возможное, чтобы не стать твоей. Это ты понимаешь?
— Предполагал такой ответ.
— И зачем тогда сказал?
— Это правда, — Никита пожал плечами.
Машина тронулась с места, и мы-таки поехали в сторону моего ВУЗа. Разговор тем временем набирал обороты. И вновь грозил перерасти в склоку.
— Я понимаю, что у тебя кое-где гормоны скачут, — после его не очень-то удачного признания, произнесла я. — Но я к ним никакого отношения не имею. Найди себе другой объект для…
— В том-то и дело, что ты к этому имеешь самое прямое отношение, — ловко управляя автомобилем, парировал Ник. — Ты будешь моей. Это даже не обсуждается.
Из вредности хотелось его разубедить. Но как? Закатить истерику? Кому от этого будет хуже? Обычных слов он не понимает. Разговоры тут не помогут. Побить его, что ли?
— Оставь меня в покое, — сказала, а у самой все внутри в пружину сжалось. Я противилась этим словам. Выговорила их с трудом. Потому что мне (стыдно признать) нравился этот парень. Но вот его поведение… Я была не из тех, кто верит в глупость о том, что молодого человека можно перевоспитать. Если Никита вот такой на самом деле, то и потом он останется таким же.
— Уже не могу.
Дальше расспрашивать не стала. Он был непробиваемым. Я видела по упрямому выражению лица, что сейчас он все равно не услышит моих слов. Возможно, сейчас я его и интересую. До тех пор, пока он не получит желаемое. А сдаваться и падать к его ногам я не собиралась. Иначе останусь с разбитым сердцем и с раной на душе. Зато, в этом случае, буду иметь допуск в комнату Веника. Может и его музыкальными предпочтениями проникнусь. Тогда уже от воплей рок-групп будет вешаться только мама. Папа реагировал более спокойно. Злился, наверное, но виду не подавал.
— Даже странно, — спустя, наверное, минут десять, вновь заговорил Никита. — Ты замолчала. Страшно представить, о чем ты сейчас думаешь.
— Да, лучше тебе не знать, — проговорила тихо.
На парня не смотрела. Сейчас меня больше волновал пейзаж за окном. А именно машина, с колесами размером с внедорожник.
— Но я начинаю привыкать к твоему ворчанию. Без него скучно.
— Я тебе что, бесплатное развлечение? — вспылила, таки смотря на соседа.
И только когда сказала, поняла, что вновь ворчу. А этот птах, смотрит перед собой и улыбается. Довольно так. Словно только и ждал, когда я в очередной раз взорвусь и что-нибудь ему скажу.
Обняв руками сумку, притянула ее к груди. Тоже посмотрела перед собой. Прикусила губу… А в пору было язык откусывать, за свою чрезмерную болтливость.
Когда вдалеке показалось знакомое здание универа, радости не было предела. Лишь бы Гоголь удерживать не стал. С него станется еще какую-нибудь гадость сказать. Или намекнуть. Вот намеки бесили больше всего.
— Ну, все, — сказал молодой человек, останавливая машину неподалеку от ВУЗа. Поставил внедорожник на аварийку. Выжидательно глянул на меня.
— Спасибо, — произнесла на одном дыхании и, открыв дверцу автомобиля, выскочила наружу.
И вот я иду по дороге, быстро перебирая ногами и думаю… Что это только что было вообще? Он ничего не сказал. Не возразил. Ничего не потребовал за услугу. А просто взял и уехал. Его машина проехала неподалеку, постепенно набирая скорость. Вскоре я уже смотрела ей вслед, наблюдая, как она стремительно превращается в точку. Штраф за превышение скорости ему, скорее всего, часто приходит.
— Кристина! — послышался справа от меня знакомый голос.
Обернулась, теперь уже смотря на спешащую ко мне навстречу Машку. И что ей снова от меня понадобилось?
— Привет, — посчитала, что поприветствовать ее будет не лишним.
— Привет, — тепло мне улыбнувшись, снова заговорила девушка. — Как дела?
— Нормально, — а вот я нахмурилась. Дворова никогда не интересовалась моими делами. И подругами мы не являлись. Так… знакомые, учащиеся в одной группе. — А что такое?
— Да я так, — девчонка махнула рукой, как бы давая понять, что я могу не отвечать. Допрашивать меня никто не станет. И вообще, этот вопрос был проявлением вежливости. — Пойдем? А то опоздаем.
— Пожалуй, — пришлось признать ее правоту.
В универ мы заходили вместе. Что было не менее странно, чем все остальное, что касалось Маши и меня. Сначала она звала меня в клуб. Дала понять, что Ромка тоже там будет. И, вероятнее всего, надеялась, что я пойду и весь вечер посвящу душевным терзаниям. Но получилось все совсем по-другому. Мало того, что я заболела, еще и Никита… вовремя встал на моем пути.
— Сегодня, поговаривают, Лариса Матвеевна будет проверять нас на выносливость.
— Она часто это делает, — никак не отреагировала на ее слова я.
Мы сдали куртки и пошли к лестнице. Нужно было подняться на третий этаж.
Студентов в это время была целая толпа. И чтобы никого ненароком не задеть, приходилось уворачиваться и внимательно следить, куда идешь. Иначе случайно можно было нарваться на проблемы. Не все спокойно реагируют, если им, например, наступают на ногу.
— А сегодня, я слышала, будет особенно зверствовать.
— На нее не похоже. — Я не торопилась воспринимать слова одногруппницы всерьез.
— Ну, как знать, — Машка пожала плечами. — Я просто предупредила.
Да, да… Ты просто предупредила. Просто поинтересовалась. Просто попыталась свести меня с Ромой. Просто… все слишком просто и подозрительно. Не стоило верить человеку, если он вдруг резко, ни с того ни с сего, начинает с тобой общаться. Машу я знала не очень хорошо. Но уже то, что мне было о ней известно, заставляло насторожиться и быть более внимательной.
— Ладно, — я остановилась у автомата, на боковых стенках которого была изображена чашка дымящегося кофе. Вот что мне было сейчас нужно. Иначе даже усиленные физические нагрузки не помогут стать мне бодрой. — Я себе еще кофе возьму. Пока времени немного есть. Ты иди без меня.
Я не то чтобы намекала, чтобы девчонка оставила меня в покое. Но мне на самом деле хотелось побыть одной. Обдумать сложившуюся ситуацию еще раз. И окончательно решить для себя, как поступить. Ведь… не факт, что я поступлю правильно.
— Хорошо, — кажется, девушка была не очень довольна.
И лишь когда одногруппница отошла на достаточное расстояние, я открыла сумку и стала рыться в ней в поисках кошелька. Нашла быстро. И вскоре у меня в руках был небольшой стаканчик с капучино. Не самый вкусный, стоит признать, но бодрил хотя бы минут на двадцать. А там уже некогда будет. Если я на занятиях у Валерия Георгиевича засну, он меня до экзамена по своему предмету не допустит. Человеком он был злопамятным. Любой косяк студента помнил. А мне у него еще два года мучиться.
Дальше до аудитории шла, не торопясь. Чтобы не разлить кофе.
