Сегодня в полночь я буду ждать тебя с черного хода. В Дортленде есть часовня, настоятель согласен нас обвенчать. Прости, что люблю тебя больше жизни, и ничего не могу поделать с собой.
Так! Вечер медленно переставал быть томным. Неужели это писал тот холёный мужчина с приёма посла, с обаятельной улыбкой бабника?! Воистину жизнь странная вещь! Влюбиться, и настолько, чтобы сбежать с племянницей кардинала!
Минуточку… А не про "кузнеца" ли Ирвина мне говорил Ксавьер, когда провожал к директору?.. Ведь в отличие от меня, инквизитор не мог знать, где находится указанная сцена, и вероятно читал всю книгу!
"… Нашёл. Но спасти не смог. Поучительный пример того, к чему приводит романтическая ересь, не правда ли?"
Я с шумом захлопнула томик и злобно расхохоталась. Не смог спасти кузину, говоришь?.. Ну Виен, ну ты лис!
Убрав томик на тумбу, я со спокойной душой задремала.
Два часа сна вернули мне некое подобие боевого духа. Неделя так неделя. Что ж, трепещи упырев язычник, я намерена вывести тебя на чистую воду!
"Розыск маньяка. Отведённое время по графику — неделя. Спасибо за внимание, с вами был планировщик дел великой княжны Ольги, — сухим канцелярским голосом подытожила Реса".
Вот именно!
Переодевшись в платье, которое мне подобрала Лери, я отправилась на поиски инквизитора. Мэди доложила, что: "Хозяин у себя, думать изволит!" Поначалу я не предала этому значения, но зайдя в кабинет, обнаружила Виена стоящим возле учебной доски.
— Заходи. Закрой дверь.
Подчинившись, я едва ли не на цыпочках приблизилась к нему.
— Твои слова о чисто политическом убийстве навели меня на одну мысль. Что если мы имеем дело не с ритуалом, а с красивой имитацией под него. Первые убийства были тихие, но чем дальше, тем больший резонанс, тем выше положение жертвы. Но все они исключительно женщины. Женщин чаще убивают по аффекту, мужчин — по расчёту. Маньяка мы посчитаем безумцем-женоненавистником, а вот частые самоубийства влиятельных лиц вызовут вопросы. Нас водят за нос, Олли.
— Возможно, — не стала спорить. Подобные мысли у меня тоже мелькали: — И сегодняшнее убийство. Я долго крутила в голове, почему он убил мать, а не жену эрцгерцога. Ведь обе женщины рядом с влиятельной персоной, но…
— Но?
Зажмурившись, я выдала:
— Свою мать эрцгерцог любил больше всего! Помнишь, как он ревел?.. Это ведь было не притворство! Он действительно раздосадован и потерян. По Донне эрцгерцог не убивался бы настолько сильно!
— Что правда, то правда, — кивнул Виен, — Гамэль даже собрался в отставку, еле уговорили его взять отпуск…
— То есть, он временно отошел от дел? Как капитан из твоего управления, как герр Майер…
— Как и купец, обеспечивающий нужды дворцовой охраны, и генерал третьего округа, потерявший любимую дочь…
Мы резко посмотрели друг на друга.
— Он убивает любимых женщин, дочерей и матерей, Виен! Убивает слабых, чтобы вывести из строя сильных! Дочери капитана, генерала, купца, жёны ремесленника и военного, любовница епископа, мать эрцгерцога!..
— И гостья из Империи, которую он похитил. Как знал, что я не прощу себе подобного!
— Да к упырям меня, Виен! Все мужчины в той или иной степени занимаются охраной города и важных персон! Наш язычник, он элементарно прокладывает себе путь!..
Кажись, главного столичного инквизитора проняло. В ледяных глазах зажёгся огонь мира Навей.
— Ты права. Ты чудовищно права, — потянул он, — что же надо этому подонку… Он, скорее всего, не валессец, но почему-то в курсе положения дел…
Сказал — и осёкся. Словно нашёл последнее звено. А после этого сорвался с места, подхватывая со стула мундир, и исчез в коридоре
— Ты куда?! — я бросилась за ним и едва не пересчитала носом ступеньки. Благо, что Виен успел меня перехватить.
— В бордель, — последовал ёмкий ответ. У бедной Мэди, стоявшей внизу с подносом, аж посуда выпала из рук.
— В бордель?! — ахнула я, не ожидавшая такой прямолинейности.
Виен покосился сначала на служанок, потом на меня, и видимо, осознал всю нелепость момента.
— Ладно, собирайся, — буркнул он, чем окончательно отправил меня в ступор.
— А разве в бордель можно… со своим?..
Судя по взгляду, он с трудом удержался, чтобы не взять ремень и не отшлёпать меня хорошенько.
— Это закрытый клуб для избранных, в него можно… со всем. Именно этот клуб имела в виду Захира, и именно его посещала мать эрцгерцога. Я нашёл визитку у неё на столике. А если учесть, что у Захиры и Фелиции были одинаковые ожоги…
— То наша нищенка, скорее всего, инкогнито посещала место для плотских утех!
— И епископ тоже любитель этого заведения. Скорее всего, он бывал в клубе с любовницей. Так что я хочу серьёзно поговорить с мадам.
— Я точно с тобой! Даже не думай меня оставить! — встала рядом и вцепилась ему в локоть…
И только в экипаже поняла то, что не заметила между строк.
— Виен, — вкрадчиво начала я, — а откуда ты столько знаешь про закрытый клуб?
— Бывал по долгу службы, — последовал невозмутимый ответ. Я снисходительно посмотрела на остроносый профиль и дрогнувший кончик губ. Развлекаемся, значит. Потешаемся над глупой, влюблённой княжной!
— Олли, я никогда не давал обет безбрачия. У меня были и постоянные подруги, и случайные связи. Это отвечает на твой вопрос?
— То есть, на твою шею сейчас будут вешаться полуголые девки??
Улыбка стала ещё шире, а я почти дошла до крайней степени бешенства!
— Нет. Клуб позволяет сохранять инкогнито. А что, ревнуешь, Ольга?
Я?! Пожалуй, эта фраза отрезвила как нельзя лучше. Ревновать можно только своё, а Виен не является моим. Мне через неделю в Империю возвращаться!
— Отстань, — бросила я и отвернулась. Так и ехали в молчании до "закрытого клуба".
Когда карета остановилась, моему взору предстал добротный и явно исторический особняк. Никакой пошлости, вроде обнажённых скульптур и громких кокетливых стонов, я не обнаружила. Шторы на окнах были плотно закрыты, а на улице — никакого шума. Спокойствие и порядок. С виду казалось, что хозяин дома чопорный и благородный господин.
Сжимая мою руку, Виен подошёл к закрытым дверям и вежливо постучал.
Маленькое окошечко, как бойница в крепости, дрогнуло и распахнулось.
— Кто?
— Мне нужна хозяйка дома. Доложите. Передайте, что прибыл герр Корриан.
Окошко скрипнуло и закрылось. Мы остались стоять перед дверьми.
— Может, стоило сказать, что ты ополоумевший от страсти Раб Похоти? — вспомнила я ещё один любовный романчик, на этот раз исключительно непотребного содержания. Настолько непотребного, что моя Марго читала его с широко раскрытыми глазами.
