В какой-то момент я, всё же утонула в его глазах или просто потеряла сознание, что почти одно и то же, поэтому некоторые события прошли мимо меня. Очнулась уже в какой-то комнате на очень неудобной постели, впоследствии оказавшейся обычным столом. Внимательно огляделась и заметила, что не одна нахожусь в гостях у некроманта, а во вполне даже женской компании. И чего тогда меня в дом пускать не хотел?! Ну, может она после меня появилась, тоже вариант. Только вот соседка моя оказалась молчаливой или ей было несколько хуже, чем мне, она вообще не шевелилась и я даже не заметила, чтобы дышала. Что ж, не мешало бы проверить, лечили меня или просто так отлёживаться оставили. Подняла голову — вроде не кружится, потом села и свесила ноги, отметив, что в горле не першит и вообще самочувствие значительно улучшилось по сравнению с тем, что было до того, как я перешагнула порог негостеприимного дома.
— Эй, — негромко позвала девушку, невольно залюбовавшись её внешностью. — Ты как?
Конечно, с таким лицом и фигурой, наверное, гадости ей слышать не приходится. Из всех встреченных мною местных красавиц ни одна не шла ни в малейшее сравнение с той, что по воле случая попала в дом к некроманту одновременно со мной. Цвета тёплого солнечного цвета волосы были уложены по бокам от девушки и доходили ей почти до пят. Белоснежная кожа несколько пугала очень уж светлым оттенком, но вроде как мы обе в лечебнице, так что списала это на болезнь. Высокие скулы, чистый лоб и пухлые губы неестественно красного цвета — всё это выглядело несколько нереально, как будто передо мной лежал не обычный человек, а идеал, с которого местные боги и лепили женщин.
Дотянуться со своего места до подруги по несчастью я не смогла, поэтому спрыгнула на пол и подошла к её ложу. Медленно, немного побаиваясь, сама не зная чего, протянула руку и дотронулась до плеча девушки. Пальцы обожгло таким холодом, которого я пока ещё не испытывала, а сознание сразу же завопило, что передо мной мёртвый человек. Попятившись, наткнулась на свой стол, слегка сдвинув его с места, и в этот момент вместе со скрипом услышала голос, донёсшийся из-за моей спины.
— Не смей! Не тронь!
Обернувшись слишком резко, я потеряла равновесие и начала падать, кажется, именно на замороженное тело девушки. То есть как раз сделала то, от чего меня предостерегал очень разозлённый некромант. И я снова оказалась в его объятиях, когда он поймал меня, не дав совершиться тому, чего я и сама не очень желала. И эти его опасные глаза вновь оказались слишком близко, чтобы оставить мне шанс к сопротивлению их магической силе. Я замерла и даже не попыталась вырваться из крепкого кольца мужских рук, а потом и вовсе как будто со стороны наблюдала за тем, как меня выносят из комнаты.
Очнувшись уже сидящей на лавке, я сделала вид, что вовсе и не теряла самоконтроля, поинтересовавшись.
— А кто она?
— Тебя не касается, — рявкнул блондин и скрылся за дверью, направившись, видимо, проверять, всё ли в порядке с той красоткой.
Оставшись одна, я совсем не испытала облегчения, а поёжилась от того, что вспомнила ужасающий холод, исходящий от такого красивого, но очевидно, не живого тела. Не слишком мне уютно находиться рядом с ним и я совсем не против снова оказаться в лесу, покинув этот странный дом со всеми его неприятными обитателями. Огляделась по сторонам и не заметила присутствия своих спутников, доставивших меня к магу, занимающемуся здесь какими-то странными экспериментами. Он вроде бы говорил о том, что я прервала один. Оживлял он ту ледышку что ли? Бр-р…
Тёплый солнечный свет почти сделал меня счастливой, когда я всё-таки решилась и вышла из дома. Ребят в зоне видимости не обнаружилось, хотя я в очередной раз обошла дом в попытке найти их тайное убежище. Неужели они меня здесь бросили с этим типчиком?! Верить не хочется, но куда ещё могли исчезнуть монахи, если не вернуться к своим делам? Может, рыбу ловят? За редким пролеском с обратной стороны дома я заметила блеск воды и, осторожно ступая на едва заметную тропу, направилась в ту сторону. Похоже, озеро было обитаемым, о чём свидетельствовал тихий, но явственно различимый женский смех. Кажется, проясняется, куда могли запропаститься молодые маги, ещё Фрол об их особой слабости к дамскому полу рассказывал. Хотя, откуда в лесной глуши девушки? Сейчас и узнаю, если в топь по пути не угожу.
Вышла к открытой воде и ахнула от того вида, что внезапно открылся. Цветущие деревья низко склонялись к самой воде и осыпали розовым снегом листьев веселящихся русалок, о видовой принадлежности которых свидетельствовали то и дело хлопающие по поверхности хвосты. Они то плавали кругами, то ныряли, исчезая из вида и появляясь снова.
— Иди к нам, чего на берегу топчешься, — рассмеялась одна, похоже, заметившая меня уже давно. — Не бойся, топить не станем, даже поможем, если вдруг плавать не умеешь.
Скрываться было негде да и смысла не имело, чего мне речных де бояться?! Непуганная я пока, памяти-то нет, вот и подошла к самой кромке воды, но не купаться и просто поболтать.
— Всего хорошего вам, красавицы, желаю. А не видели ли вы здесь трёх магов молодых?
— Ох, были такие, — подплыли сразу три русалки к берегу. — Только с нами купаться не захотели, охотиться отправились. А нам и всего-то надо, чтобы они с нами немного времени в воде провели. Самый нерест сейчас, вон, водяной наш заждался уже.
На проплывающей как бы мимо травянистой кочке вдруг открылись большие глаза и подмигнули мне один — красным, второй — жёлтым. Странное ощущение от такого сочетания цветов вкупе с зелёным, но вспомнить того, чтобы они означали так и не смогла. А сама кочка вдруг поменяла цвет на синий, став совсем не похожей на траву.
— Чего это с ним? — тихо поинтересовалась у русалок, а те лишь засмеялись.
— Настроение хорошее, солнышко светит, скоро икру намечем, вот и радуется жизни, у него всегда так по весне бывает.
Странно, конечно, но чего только не бывает, особенно в мире, где магия есть.
— А зачем вам тогда человеческие мужчины, если у вас водяной есть? — вполне логичный, как мне показалось вопрос.
— Издалека ты, видать, хотя вроде и лицо твоё знакомо, и сила, но другая ты, не та, что раньше в нашем лесу жила. Мужчины человеческие нам только для и настроя нужны, после веселья искреннего икры всегда больше, а в том, о чём ты говоришь, мы с ними и не совместимы в таком облике, — разъяснила мне русалка.
— У вас ещё и другой есть?
— А то как же, — снова заливистый смех. — Из икры наши дочери на свет белый появляются, до шестнадцатого лета в образе лягух растут, а потом уже могут выбирать, девушками становиться али русалками. Только и людьми мы долго быть не можем, если рожает такая, то лишь мальчика, а потом сразу хвост и у неё отрастает, но ребёнок навсегда человеком остаётся да силу особую получает. Мало таких детей, но маги они сильные. Так что, часто русалок увозят в надежде силу получить люди недобрые. Правда, уже третье лето никто не нападает, всё благодаря магу этому, что дом здесь построил. Защищает он нас, хотя, как мы его ни просили, сам с нами никогда не плавает. А ты чего сидишь, ныряй, озеро наше источником особым питается, который твою силу быстро восстановит. Вижу, что пуст твой сосуд, а места наши заповедные, силой наделённые сверх меры, потому и тянут к себе нечисть всякую.
