— Да.
— Правильно.
— Сегодня утром на ваше имя пришла телеграмма. Мы решиливозвратить ее на телеграф. Одну минуту, может быть, она еще не ушла. Да! Вотона. — И он вручил Берте телеграмму.
Она вскрыла послание и держала его так, чтобы я мог прочестьчерез ее плечо. Оно было датировано предыдущим днем и отправлено из Ричмонда.
«После разговора с вами по телефону решил вернуться в НовыйОрлеан первым же самолетом. Эмори Г. Хейл»
Глава 9
Мы отошли от конторки. Берта продолжала смотреть нателеграмму.
— Хейл может оказаться здесь в любой момент, — сказал я. —Есть ранний самолет из Нью-Йорка. Он не сообщил, каким рейсом прилетит, ведьтак? По-видимому, приземлился в Ричмонде по пути на север.
— Нет, не сообщил — просто написал: «первым же самолетом».Наверное, потому, что сейчас так много желающих лететь, — предположила Берта.
— Когда он прилетит, разговаривать с ним буду я.
Берта приняла внезапное решение:
— Ты, черт возьми, совершенно прав. Разговаривать должен ты.Берта сядет в самолет и отправится в Лос-Анджелес. Если мистер Хейл будетзадавать вопросы, скажешь, что у Берты работа, которая требует ее присутствия.Ты ведь не станешь рассказывать ему о том, что мы были там утром, и обо всемслучившемся, верно?
— Нет.
— Это все, что я хотела узнать, — сказала она.
— Мне поехать в аэропорт проводить тебя?
— Нет, не надо. Ты просто отрава. Ты ловкий парень и скрывалкое-что от Хейла, потому что тебе показалось, словно Хейл что-то скрывает оттебя. Это твоя игра. Ты отправил приглашения на открытках с виньетками, ты ипринимай гостей, когда они прибудут. Берта перейдет на ту сторону улицы и съестнесколько вафель с орешками, а потом отравится в путь.
— Мне нужен ключ от квартиры и…
— Я оставлю его в двери. Соберу свои вещи и оставлю ключ. Досвидания!
Она направилась к выходу и села в такси, даже не оглянувшись.
Когда такси отъехало, я вошел в кафе, как следуетпозавтракал, поднялся в свой номер, сел, положив ноги на другой стул, ипринялся просматривать утренние газеты, ожидая Хейла.
Он приехал чуть позже десяти.
Мы обменялись рукопожатиями, и я заметил:
— Вы действительно быстро обернулись.
Он растянул губы в своей неповторимой улыбке.
— Действительно, — признал он, — даже не представлял себе,что имею дело с двумя такими быстрыми работниками. А что случилось с миссисКул? Я спросил о ней у портье, и мне сказали, будто она рассчиталась и выехала.
— Да, ей пришлось вернуться в Лос-Анджелес. У нее работа,которая связана с войной.
— О! — воскликнул он. — Значит, вы выполняете работу и дляФБР?
— Я этого не говорил.
— Да, но намекнули.
— Я не в курсе всех наших деловых связей, но не думаю, чтомы сотрудничаем с ФБР, — возразил я.
Он ухмыльнулся:
— А если бы и знали, то ни за что не признались бы в этом.
— Вероятно, не признался бы.
— Как бы там ни было, мне все же жаль, что миссис Кул нет.
— Она просила передать, что ничего больше не может для вассделать. Когда было установлено, где находится Роберта, вопрос свелся куточнению подробностей.
— Ну, в общем, это правильно. Вы, несомненно, отличныеработники. Мне сказали у конторки, что миссис Кул выписалась вчера около семичасов. Однако она ведь не уехала вчера, не правда ли?
— Нет. Она уехала сегодня утром. Но выписалась из отелявчера, — ответил я. — У нее есть квартира во Французском квартале. Она считала,что жить в квартире, расположенной в центре, пока мы ведем расследование, намбудет удобнее. Она собиралась перебраться туда, а я должен был оставатьсяздесь.
— О, понимаю! А где эта квартира?
— Я не могу сказать вам точно. Она в одном из таких домов, вкоторые можно войти с одной улицы, сделать полдюжины поворотов и разворотов, апотом выйти на другую улицу. Быть может, вы хорошо знакомы с Французскимкварталом?
— Нет.
— Из этой квартиры можно осмотреться вокруг, — сказал я. —Она типична.
— Итак, миссис Кул занята военной деятельностью!
Она мне об этом не говорила.
— Да вы, вероятно, и не спрашивали?
— Нет.
— Она редко сообщает клиентам о своих делах.
Он бросил на меня быстрый взгляд. Я сохранил совершеннонепроницаемое выражение лица.
— Она еще не разговаривала с мисс Фенн?
Я постарался изобразить удивление.
— Но, как мы поняли из вашей телеграммы, нам следоваловоздержаться от всяких с ней разговоров до вашего приезда.
— Ну, не совсем так. Вы говорите, что она живет вГалфпрайд-Билдинг на Сент-Чарльз-авеню?
— Да.
— Давайте съездим туда. Вы уже завтракали?
— О да.
— Ну так поехали к ней.
— Вы хотите побеседовать с ней в моем присутствии?
— Да.
Мы вызвали такси и сказали шоферу адрес Галфпрайда.
Проехав полпути, шофер опустил стекло, повернулся к нам испросил:
— Это там, где сегодня утром произошло убийство, да?
— Где — там?
— В Галфпрайд-Билдинг.
— С ума сойти! Кто же был убит?
— Не знаю, какой-то мужчина по фамилии Нострэндер.
— Нострэндер, — произнес я, делая вид, будто мучительно очем-то вспоминаю. — Не могу припомнить никого с такой фамилией! А чем онзанимался?
— Он был адвокатом.
— Вы уверены, что произошло убийство? — спросил я.
— Я так понял. Кто-то пальнул ему прямо в сердце изпистолета тридцать восьмого калибра.
— Он что, жил там?
— Нет. Его нашли в квартире одной бабенки.
— Вот как! И кто же она?
