— Но Ролло хотел видеть его, мама, — не моргнувглазом соврала Даная. — Я сказала, что мы не должны мешать отцу, когда онзанят, но ты же знаешь, какой этот Ролло. — Они произнесла эти слова таксерьезно, что они прозвучали весьма убедительно. Затем она приподняла игрушку ипригрозила пальцем перед забавной мордочкой Ролло. — Плохой, плохойРолло, — бранила она его.
Элана рассмеялась и бросилась к дочке.
— Ну не прелестна ли она? — счастливо проговорилакоролева и опустилась на колени, чтобы обнять малышку.
— О, да, — улыбнулся Спархок. — Она дажебольше преуспела в этом, чем ты. — Он скроил печальную мину. — Думаю,такова уж моя судьба: обхаживать пару очень хитрых маленьких девочек.
Принцесса Даная и ее мать прижались друг к другу щека к щекеи лукаво улыбались Спархоку.
Уже на следующий день во дворец начали прибывать их друзья,и у каждого из них была своя веская причина приезда в Симмур. По большей частиэти причины складывались из привезенных ими новостей, и в основном новостейплохих. Улэф прибыл на юг из Эмсата, чтобы сообщить, что годы беспробудногопьянства теперь берут свое и полностью прожгли печенку королю Воргуну.
— Он стал абрикосового цвета, — вздохнув, сказалим талесиец.
Тиниен поведал о том, что древний король Облер впал встарческое слабоумие, а Бевьер настойчиво утверждал, что, судя по последнимизвестиям из Рендора, может вспыхнуть новое эшандистское восстание. Стрейдженже, напротив, сообщил, что дела его повернули к лучшему, и эта новость,вероятно, была хуже других.
Несмотря на плохие известия, старые друзья были радысобраться вновь все вместе. Об этом и думал Спархок, когда однажды утром, оносторожно соскользнул с постели, стараясь не разбудить свою жену. Правда,теперь ему оставалось слишком мало времени для сна, полночи он просиживал сдрузьями, а утром поднимался рано, приступая к своим повседневным обязанностям.
— Закрой дверь, отец, — тихо произнесла Даная,когда он вышел из опочивальни. Она сидела, забравшись с ногами в огромноекресло у очага. На ней была ночная рубашка, а маленькие ножки принцессы былиокрашены тем самым сказочным травяным соком.
Спархок кивнул, прикрыл поплотнее дверь и присоединился кней у огня.
— Они собрались все, — сказала ему Даная. —Теперь мы можем приступить к делу.
— А что именно нам предстоит сделать?
— Ты должен предложить им отправиться за город верхом.
— Но придется как-то им объяснить это, Даная. Ведьпогода совсем не располагает к приятным прогулкам.
— Ну так что ж, отец, придумай что-нибудь и предложиим. И все они воспримут это как блестящую идею — обещаю тебе. Отправляйся сними по дороге в Демос. Сефрения, Вэнион и я присоединимся к вас чуть подальшеот города.
— А нельзя ли внести немного ясности? Ты ведь ужездесь, с нами.
— И там я тоже буду.
— Ты хочешь сказать в двух местах одновременно?
— На самом деле это не так уж сложно, Спархок. Мы частотак делаем.
— Возможно, но не выдаст ли это всем твою тайну?
— Никто не догадается. Ведь я предстану перед ними какФлейта.
— Знаешь ли, нет уж такой большой разницы между тобой иФлейта.
— Для тебя, может, и нет, но другие смотрят на менясовсем другими глазами. — Она слезла с кресла. — Позаботься о том,что я тебе велела, Спархок, — сказала она ему, беззаботно взмахнув своеймаленькой ручкой. Затем она направилась к двери, по-прежнему волоча за собойРолло.
— Сдаюсь, — пробормотал Спархок.
— Я слышала это, отец, — небрежно бросила малышка,даже не обернувшись.
Все утро Спархок раздумывал как бы поудачней завестиразговор о поездке с друзьями, но позже, когда все они собрались за завтраком,все разрешилось само собой. Келтэн сам предложил подходящее начало.
— Жаль, что нет возможности хоть на несколько днейвыбраться из Симмура, — со вздохом проговорил светловолосый пандионец. Онвзглянул на Элану. — Не хочу обидеть вас, ваше величество, но дворец — не совсемподходящее место для встречи друзей, дружеских сборищ. Ведь тут всякий раз кактолько разойдемся ли мы или разговоримся о чем-либо интересном, в дверь суетсвой нос придворный и отвлекает внимание Спархока.
— Вот это ты верно сказал, — согласился Улэф. —Хорошая дружеская вечеринка подстать шумной ссоре в трактире. И какое уж тамвеселье, если постоянно ее прерывать.
Неожиданно мысль пришла в голову Спархоку.
— Ты действительно серьезно говорила со мной в тотдень, любимая? — спросил он свою жену.
— Я всегда серьезна, Спархок. О каком дне ты говоришь?
— О том, когда ты предлагала мне герцогство.
— Я пытаюсь сделать это последние четыре года, но ведьу тебя всегда находится причина уклониться.
— Ну, возможно, дел было тогда слишком много, да к томуже не мешало бы для начала осмотреть свои будущие владения.
— Куда ты клонишь, Спархок? Сколько времениотказывался, и вдруг… — королева пожала плечами.
— Просто подумал, что нам и впрямь необходимо место длявеселых встреч и пирушек, Элана. Это ведь по пути к Демосу, насколько я помню.Мы сможем и как следует осмотреть тот небольшой замок, что стоит на его земле.
— Мы? — переспросила Элана.
— Совет никогда не помешает человеку, когда емупредстоит принять ответственное решение, — исхитрился Спархок. — Ядумаю, нам следует поехать всем вместе и решить, подходит ли этот замок длянаших встреч. Что вы об этом думаете?
— Сила хорошего вожака кроется в его способностивыдавать само собой разумеющееся за новшество, — растягивая слова произнесСтрейджен.
— Нам действительно стоило бы почаще выбираться изгорода, дорогая, — сказал Спархок своей жене. — Мы устроим себенебольшой отдых, да и причина для беспокойства у нас сейчас только одна:поставит ли Лэндийский две дюжины своих родственников на королевскоеобеспечение или нет, пока мы с вами разъезжаем, осматривая замки.
— Я желаю вам всех удовольствий мира, друзьямои, — сказал Платим. — Но натура у меня добрая, и сердце у меняобливается кровью, когда я вижу, как подо мной прогибается и ржет несчастнаякобылка всякий раз, когда я пытаюсь взгромоздиться на нее. Уж лучше я останусьздесь и присмотрю за Лэндийским.
