Он слышал к нему подошли, вдруг задрали мешок и крепко поцеловали. Егор невольно отпрянул, его прижали рукой за затылок и облизнули смоченным в крови языком. Мешок стянули с лица окончательно, Егор увидел перед собой охотницу Нави, спасённую им два года назад.
– Здрав буде, – расцвела она в клыкастой улыбке и тут же поправилась со смущением. – Здрав-ствуй.
– Здравствуй, – ошалел Егор, не веря, что видит Риту. Она просияла, как будто они разговаривали волшебными словами, но вот нахмурилась, силясь что-то сказать.
– Я тебя ждати… ждала. Одва… два году-года. Ты смелый, приде, пришёл ко мни, мне сюды… нет, не так, – она потёрла лицо ладонью, словно выжимала из себя правильное и опасалась неправильного, подтянула его за грудки и прижалась лбами. Рита потёрлась носом об его нос и, блаженно улыбаясь, спросила.
– Я тобя люблю, а ты… сможешь любить такую, как я?
Егор не знал, как лучше ответить. Вместо смерти в лесу он повстречался с давно потерянной девушкой. Карие глаза Риты сверкнули во тьме, она поцеловала его ещё жарче, ещё дольше чем в первый раз. Но внезапно прижала голову Егора к груди и застыла. Рита прислушивалась и смотрела куда-то за ночные кусты. Не время и не место для пылких свиданий. Она отпустила Егора и поспешила развязать ему руки, знаками попросила идти за собой. Чудом окажется, если его заметила только она. Бесшумно ступая в подлеске, Рита повела его в сторону, откуда пахло рекой. Пока не минула ночь, у них ещё оставалось время.
*************
В автокорпусе торопились подготовить машины. Два броненосца и две автоцистерны снаряжали припасами, подкачивали камеры в шинах, в который раз разгоняли двигатели. Пять других машин автокорпуса по приказанию Сергея оснастили новым оружием. Внутри их корпусов смонтировали баки с насосами, на клёпанные башенки установили маски под новый калибр. Работа затянулась далеко за полночь, мастера поспевали к сроку и даже не заикались об отдыхе. Автомеханики проверяли машины от днища до крыши, чтобы конвой прошёл долгий путь от Монастыря до городов на востоке без серьёзных поломок вернулся назад.
Настоятель пришёл в автокорпус за полночь, когда в боксах не ждали, проверить работу и отвлечься от раздумий о Дарье. Подземная Мать, по разумению Сергея, истинный корень зла. Годы лишь укрепили его прошлые обиды и страхи. Если Навь обрушится на христиан, он во всём будет видеть злую волю ведуньи и желание вырезать Монастырь до последнего человека. Пусть раньше они могли доверить жизни друг другу, но теперь он не повернулся бы к ней спиной.
Даже возле запущенных и пышущих жаром двигателей механики трудились в верхней одежде. Пусть весна потеплела сильнее прошлой. Близились времена, когда людям Края придётся сойтись, значит выяснить, кто из нынешних общин всех сильнее, кто будет править и во что будут верить выжившие оседлыши.
На всех известных и неизвестных Сергею землях он хотел видеть крест. И не просто хотел – оружием, золотом, проповедью добивался. Это был его мир: мир Крещёного Волка, он заслужил Край не меньше, чем сребролюбивая Берегиня или темноверная Навь. Сколько бы сил не накапливала Пераскея, сколько бы диких племён не собрала в подземье ведунья, он не отдаст Монастырь. Обитель – его наследство. Хотя бы для самой сильной из дочерей.
Сергей обошёл боксы в поисках Жени. Он задержался у автоцистерны, совсем недавно поставленной на колёса. Круглобокий танкер радостно скалился на людей рёбрами радиатора и таращил две круглые добрые фары. Невдалеке лежал подготовленный к установке каркас. Рейки должны приварить и обтянуть брезентом, чтобы кузов машины выглядел издалека, как обычный грузовой тент. Рейки перебирал главный автомеханик. Как и любого умельца, Сергей знал его в Монастыре.
– Здравствуй, Семён.
Сухопарый мужичок обернулся и сдёрнул шапку.
– И тебе здоровьица всякого, владыка. Али ищешь кого?
– Евгению.
– Так ведь она с моими ребятами ящик какой-то со склада поволокла, в сад унесли, побросали работу, измыслители. Никому говорить про то не велела, разве тебе.
Сергей поблагодарил Семёна и вышел во двор. Несмотря на поздний час работала кузница, из конюшен доносилось ржание лошадей. Темнота не мешала при генераторном электричестве. Но какие-такие дела нашлись у Евгении в саду?
Со стороны автокорпуса сад отгораживался чугунной оградой, перемеженной кирпичными колоннами, и примыкал к северной стене Монастыря. Издревле здесь выращивались лечебные травы, на клумбах цветы, хитрая паутина дорожек выводила на прогулочное кольцо посреди сада. На кольце можно уединиться, встретиться с кем-нибудь с глазу на глаз для укромного разговора или обдумать особо важное дело. Теперь же сад перепахали в громаднейший огород с длинными грядками для овощей, теплицами из старых оконных рам и хранилищем для компоста. Вместо газона – картошка, вместо дорожек – боярышник, малина и можжевельник, вместо погибших фруктовых деревьев – рябина и жимолость. Но прогулочное кольцо трогать не стали, оно хорошо помогало добраться из центра в любую часть ширящегося огорода.
В саду работали днём. Трудницы взрыхляли почву к будущем засеву, убирались на грядках, проверяли и подготавливали запасы семян. Трудники вскапывали огород, чинили лопаты и грабли, растягивали сетки для огурцов и подвязывали кустарники. Где-то меняли лопнувшее стекло в теплицах, где-то земля оттаивала слишком поздно и её приходилось отогревать, как делали в Аруче: поджигая поленья и присыпая ещё горячей золой. Но и теперь, в саду никого нет, а ворота стоят приоткрытыми и над тепличными крышами мерцает зарево. Сергей пошёл между баков со стаявшей водой, длинных сараев с инвентарём и пустых грядок. Ближе к прогулочному кольцу он ощутил пульсирующий гул. Стёкла в тепличных рамах подрагивали, лицо и руки у него начало покалывать.
За теплицами высились лампы с треногами. В центре кольца топтались механики у раскрытого ящика. Похоже, они закончили ту работу, для которой
