её будущего мужа Мирзы Джалила, как раз вселяют надежду, что у нашего народа есть будущее. Только в том случае, если мы сможем «разговорить» своё прошлое, услышим тех же Ахмед-бека, Гамиду ханум, Мирзу Джалила, и не будем прятаться от неудобных вопросов…
В 1872 году Ахмед-бек снова женился. Жена его была по тем временам эмансипированной женщиной, Ахмед-бек это только поощрял. Она одевалась в европейском стиле, вместе с мужем появлялась среди людей без чадры, с открытым лицом.
Ахмед-бек и без этого казался чужаком, прогулки с женой ещё больше раздражали знать и религиозных деятелей. Одни называли его гяуром, другие безбожником, третьи говорили, что он стал русским («урус»). С тех пор, к «безумному Ахмеду» прибавилось «Урус Ахмед», «Русский Ахмед».
Вместе с тем, никто не осмеливался в лицо сказать ему что-то оскорбительное, боялись его вспыльчивого нрава.
У Ахмед бека и его жены сначала родилась девочка (Гамида), потом мальчик.
…воспитание дочери
Девочку Ахмед-бек воспитывал как мальчика. Он повторял:
«лев остаётся львом, самец он или самка. Если девочку правильно воспитать, она ни в чём не уступит мальчику. Моя дочь при необходимости должна с честью заменить мужчин».
Так и случилось.
Как-то мать расчёсывала ей косы, они были у неё густые и длинные, как у матери. Отец увидел, взял ножницы, и отрезал косы:
«косы тебе не нужны, тебе следует заниматься другим, ты должна получить образование».
Девочке было пять лет. Наверно отец предполагал, если не будет кос, девочка быстрее свернёт с традиционного пути, предназначенного в те времена для женщины.
Поступок мужа сильно разгневал жену, ей и раньше было трудно терпеть выходки мужа, после этого случая их отношения окончательно испортились.
А Ахмед-бек просто отобрал девочку у матери и отдал на воспитание в русскую семью.
…жена, которая нарушила запрет
Позже он просто выгнал жену из дома за то, что без его разрешения она пошла на поминки жены своего дяди, которая с ранних лет заменила ей мать.
Ахмед-бек был во враждебных отношениях с дядей жены и с его сыновьями. Они были всё теми же удальцами-разбойниками, за что и были арестованы. Дядя добился того, чтобы до суда его сыновей выпустили на поруки, а деньги (большие деньги по тем временам) попросил у Ахмед-бека. Тот дал, но когда сам оказался в критической ситуации, получить долг обратно не смог.
«Безумный» Ахмед-бек не мог этого простить, отношения с семьёй жены были окончательно подорваны, ни жена, ни дети, не смели с ними общаться. Жену, которая нарушила его запрет, он так и не простил, а детям запретил общаться с провинившейся матерью.
…сыновья брата, которые стали врагами
Впрочем, такие же враждебные отношения у Ахмед-бека были с собственными родственниками, в частности с сыновьями родного брата. Когда они подросли, Ахмед-бек отвёз их в Ханкенди[991], в Военную школу, и оплатил вперёд их годичное пребывание в школе. В эту школу принимали только детей военных, но рекомендации Ахмед-бека оказалось достаточно. Через месяц сыновья брата не выдержали военной дисциплины и сбежали со школы. Ахмед-бек попытался вразумить их и снова отвёз в школу, но они вновь сбежали. Ахмед-бек в третий раз возвратил их в школу, они вновь сбежали, но вернулись уже не в родное село, а в село своей матери. И сама их мать, и остальные сельчане, только обрадовались, зачем «детей» отправлять куда-то далеко от дома (?!), пусть лучше растут на наших глазах, кусок хлеба у нас найдётся, поделимся, а иного и желать не следует.
Сыновья брата впоследствии принесли Ахмед-беку много бед. Они не только предпочли заняться грабежом, они позволили себе полностью разграбить дом самого Ахмед-бека, даже вырубили сад который он с таким трудом вырастил.
Ахмед-беку пришлось на время переехать в Ханкенди.
…самоубийство сына
Не менее сурово, если не сказать жестоко, обошёлся Ахмед-бек с собственным сыном. Юноша учился в Петровской Академии[992] в Москве, должен был стать учёным – агрономом.
…естественно, Ахмед-бека планировал, что полученные знания позволят сыну продолжить его дело…
Приехав домой в Кехризли на каникулы, сын посмел сказать отцу, что после окончания Академии не собирается возвращаться домой. Что сказал ему в ответ Ахмед-бек, мы не знаем, скорее всего, что-то очень обидное, если сын верхом поскакал на ближайшую железнодорожную станцию и бросился под поезд.
Гамида ханум не знает, или не хочет писать о том, что сказал Ахмед-бек сыну (оскорбил?!), но по её словам, брат ещё в возрасте 12–13 лет тайно от отца несколько раз встречался с матерью, и не трудно предположить какими сложными были взаимоотношения отца с сыном.
Продолжить дело отца могла теперь только дочь.
…«хорошо, что вы остались без матери»
Гамида ханум признаётся, что она и брат остро переживали отношения родителей, скучали по матери. Что-то с её уходом изменилось, череда несчастий обрушилась на их дом и продолжалась до самой смерти отца. Ахмед-бек не подавал виду, он был не из тех людей, которые признавались в собственных ошибках. Даже через несколько лет после того, как дети остались без матери, он с некоторым вызовом говорил:
«Хорошо, что вы остались без матери. Она помешала бы вашему воспитанию и образованию».
Ахмед-бек учил пользоваться оружием не только сына, но и дочь. Он говорил:
«Не следует воспитывать девочек так, чтобы они превратились в кукол для развлечения сильного пола. Такие женщины, лишённые своих прав, впоследствии превращаются в забитых, униженных рабынь».
И добавлял, обращаясь к дочери:
«Ты моя дочь, поэтому ты должна ничего не бояться. Если увидишь, что кто-то врывается в наш дом, забаррикадируйся, и спокойно отстреливайся».
Аналогичные слова он говорил и сыну.
Однажды, когда кто-то стучал им в окно, а испуганный мальчик закричал: «На помощь! Меня грозят убить, требуют, что я открыл дверь», Ахмед-бек спокойным, но грозным голосом, ответил ему:
«Мальчик! Ты что бредишь! Что тебе привиделось! Успокойся, спи! Я пока не умер, чтобы кто-то посмел дотронуться даже до твоего ногтя!»
Эти наставления были не случайны. По ночам на их дом часто совершались набеги. Пришлось установить надёжные железные ворота, а при необходимости отстреливаться.
Позже Гамида ханум постоянно носила с собой пистолет, даже однажды застрелила орла.
Когда девочка подросла, отец определил её в пансион при Закавказском Институте, но отдать в Институт после окончания пансиона не решился. Боялся, что дочь не захочет возвращаться назад, и некому будет стать продолжателем его дела.
При этом он советовал всем богатым людям из своего окружения посылать способных молодых людей получать образование в России и Европе. Они же откровенно
