вроде: «Хватит уже заигрывать со всеми подряд девицами», – но это явно подразумевалось.
– Вот так, побудь немного хорошей девочкой, проследи, чтобы нам никто не помешал.
Секретарша скованно кивнула, я же, отпустив дар, прошел к двери кабинета и, распахнув ее, вошел туда впереди Звягинцева.
– Как вы прошли без… – Борзов опомнился, узнав меня, и осекся.
Я же пересек кабинет, обошел стол и встал прямо перед главным бухгалтером.
– Договаривайте, как вы прошли без… чего? – я наклонил голову, разглядывая его. – Что же вы замолчали. Не хотите договаривать, очень хорошо, тогда давайте сразу приступим к делам нашим скорбным, а именно к финансовым делам этого полностью автономного кланового учреждения. Насколько мне стало известно, лаборатории имеют собственные счета, из-за легкой сложности в прогнозировании затрат, например, таких, как внезапно понадобившийся янтарь. Или некие титановые заготовки, которых внезапно стало требоваться несколько больше обычного, или не стало, или объем, требуемый лабораторией, остался прежним? Тогда я совсем ничего не понимаю, помогите мне разобраться, Григорий Натанович, – я смотрел на него в упор.
Но Борзов решил полностью оправдать свою фамилию. Он слегка привстал и зашипел, не обращая внимания на нахмурившегося Звягинцева, который даже подался вперед, видимо, чтобы меня защитить от главного бухгалтера. И то верно, а вдруг этот тип меня укусит? С него станется.
– Ты не имеешь права ничего у меня спрашивать, а я имею право выкинуть тебя из моего кабинета, потому что ты – никто, ты даже не наследник, просто выбл**ок…
Я прямо с места с огромным наслаждением зарядил ему в челюсть. Он слегка потерялся и грузно упал обратно в кресло.
– Я никому не позволю оскорблять мою мать, особенно такому ничтожеству, как ты, – спокойно проговорил я и присел на стол, прямо перед ним.
Борзов довольно быстро очухался и принялся вставать, но я толкнул его ногой так, чтобы тот снова сел.
– Сидеть! Еще раз вякнешь не по делу, или не дай бог начнешь права качать, я сотворю с тобой что-нибудь ужасное. Сел? Удобно сел? А теперь слушай меня внимательно. Не так давно ты побывал в моем доме и познакомился с моим пушистым котиком. Очаровательный зверек, не правда ли? Мне даже показалось, что вы подружились, – Борзов дернулся, но я снова толкнул его в кресло. – Ты будешь спокойно сидеть, или мне тебе ногу сломать, чтобы не дергался?
– Андрей Юрьевич, вы так и будете смотреть, как мне угрожают? – Борзов внезапно повернулся к Звягинцеву и решил поискать у того справедливости.
– Я не могу приказывать Керну. Лаборатории принадлежат клану, а какая у вас форма общения с семьей, известно только вам самим и юристу, который ваш договор заключал. Может, там подобный вариант общения оговорен отдельным пунктом, я же не знаю, – развел руками Звягинцев. Похоже, ему грозит повышение. Посмотрим, как он с остальным справится.
– Наговорился? Заметь, Гриша, я дал тебе спокойно переговорить с Андреем Юрьевичем. Рот не затыкал, руки не выламывал. Цени, – я жестко усмехнулся. – А теперь вернемся к моей очаровательной животине. Как я уже сказал, вы подружились, и ты даже поиграл с ним в игру «отними мои штаны», в которой мой котик вышел победителем. – Борзов снова дернулся и побледнел, видимо, вспомнив все подробности этой «игры». – Заметь, Гриша, он так не со всеми играет, только с избранными. Вот в последний раз котик поиграл в эту игру с главой весьма уважаемого клана. А теперь самое главное, кот мой чеширской породы. А у котиков этой породы имеется небольшая странность, они делают что-то вроде лежанки, которая напомнила бы гнездо, выстланное нежнейшей шерстью их матери. Чуешь, куда я клоню? – Борзов медленно покачал головой. – Ну, какой же ты недогадливый, – я покачал головой. – Эта шерсть настолько нежная, настолько мягкая, что заменить ее могут лишь определенные вещи, такие как штаны, например, сшитые из тончайшей и очень дорогой шерсти. Очень дорогой шерсти, Гриша, – я нагнулся к нему, а он, похоже, все-таки понял, к чему я клоню, как понял и нахмурившийся Звягинцев. – Такой, из которой, к примеру, был сшит мой костюм, в котором я должен был пойти на свадьбу к Вольфу, на которой я был свидетелем. А еще из подобной шерсти могут себе позволить купить штаны главы не самых маленьких и бедных кланов. И, как это ни странно, наш главный бухгалтер.
– Я не… я… – Борзов что-то хотел сказать, но слова застряли где-то внутри и никак не хотели выходить наружу.
– У тебя три секунды, чтобы предоставить мне доказательства внезапного и очень богатого наследства, которое тебе совершенно случайно оставила троюродная тетя, перепутав в завещании имена наследников. И если такового не найдется, то я даю еще пять секунд, чтобы внятно объяснить мне и начальнику службы безопасности, в том числе и внутренней, откуда у тебя, Гриша, деньги на столь дорогой костюм. А также куда делись, как оказывается, уже купленные на деньги клана Керн титановые заготовки, – я бросил бумаги на стол, скрестил руки на груди и пристально посмотрел на него. Он молчал, я же демонстративно глянул на часы. Когда отпущенное ему время истекло, я повернулся к Звягинцеву. – Андрей Юрьевич, вы все слышали. Он полностью ваш, со всеми потрохами и секретаршей. Очаровательная особа, совершенно очаровательная, вам будет весьма приятно с ней работать. Сейчас я говорю от имени клана: должны быть найдены все деньги, которые он спер, и каждая копейка должна быть возвращена. Где он их возьмет, меня не волнует. Далее, Борзов пишет заявление о добровольном уходе с занимаемой должности. А потом уж вы определяете, что с ним будете делать, все-таки это уже дело службы внутренней безопасности.
Я соскочил со стола и вышел из кабинета. Уже возле лифта Звягинцев меня догнал.
– Почему ваш дед и никто другой не заподозрили хищения? – хмуро спросил он.
– Потому что мало кто решался на самом деле жаловаться главе клана. А раз Виталий Павлович не инициировал проверку, то и вы не могли ничего заподозрить. В моем же присутствии часто не стесняясь обсуждали козла Борзова, который в очередной раз зажал финансирование. Да плюс тот мужчина, который выскочил перед нами, я, к сожалению, не знаю, кто он. Так что я просто решил провести небольшую проверку, – я устало потер лоб. Вряд ли мы когда-нибудь увидим снова украденные деньги. – Так часто бывает, что предает именно тот, кому ты доверяешь, а Борзову Виталий Павлович доверял. Недолюбливал, но доверял. К тому же Борзов действительно хороший бухгалтер и у него все всегда сходилось вплоть до копейки. А еще меня просто
