Нет, и сейчас эмоции были скудные, но вот вопрос: «Да что этому мальчишке могло от меня понадобиться?» – был написан на лбу большими буквами. – Вы случайно не в курсе, где сейчас находится Борзов?
– Вы имеете в виду главного бухгалтера Борзова Григория Натановича? – зачем-то решил уточнить Звягинцев.
– А что, здесь какой-то еще Борзов работает? – я слегка наклонил голову, с любопытством глядя на него.
– Нет, Борзов в лабораториях работает только один, – тихо ответил начальник охраны.
– Тогда зачем вы спрашиваете? – все так же с легким любопытством спросил я.
– Просто… Это было неожиданно, – признался он.
– Вы должны быть готовы к любым неожиданностям, – мой тон изменился, став властным и холодным. – Даже к неожиданностям подобного рода.
– Да, Константин Витальевич, такого больше не повторится, – Звягинцев уже взял себя в руки и снова стал бесстрастным начальником охраны. Ну вот, давно бы так.
– Я хочу, чтобы вы сопроводили меня к Борзову и присутствовали при нашем разговоре, – я испытующе посмотрел на него.
– Вы в чем-то его подозреваете? – первый шок прошел и теперь Звягинцев был собран и деловит.
– Пока не знаю, но, думаю, что в результате нашей беседы могут всплыть интересные подробности. Особенно они будут интересны для вас, как для человека, отвечающего за безопасность, в том числе и внутреннюю. – Он кивнул, а я продолжил: – Тогда пойдемте, я, к сожалению, не знаю, где находится его кабинет.
– Следуйте за мной, Константин Витальевич.
Звягинцев зашел в лифт, и мы начали подниматься.
Поднялись мы на три этажа, и когда вышли, я сразу же, еще находясь в коридоре, почувствовал совершенно другую атмосферу, какой не было в лабораториях. Все было чинно, и в воздухе витал стойкий запах кофе, который даже перебивал смесь запахов различных духов и мужского одеколона.
– Вот, сразу видно, здесь работают люди, который не привыкли никуда спешить. И это наталкивает меня на весьма неприятную мысль о том, что им просто нечем заняться. Что работы для такого огромного отдела попросту маловато. И от этого у меня возникает стойкое желание слегка так подсократить отдел, примерно на две трети, – сказал я вслух и довольно громко первое, что пришло мне на ум. Где-то в середине коридора захлопнулась дверь, а перед этим я услышал, как кто-то громко ойкнул. – Здесь есть какая-нибудь внутренняя связь? – обратился я к Звягинцеву.
– Конечно, – он утвердительно кивнул. Ну что же, пускай понервничают. Конечно, это исключает эффект неожиданности, хотя вряд ли простые служащие тут же примутся названивать начальнику отдела, чтобы передать новость о том, что кто-то к ним притащился в сопровождении начальника охраны.
– Где его кабинет? – я спрашивал, не отводя взгляда от коридора, по обе стороны которого располагались двери.
– В конце коридора, – коротко ответил Звягинцев и первым пошел к нашей цели.
Он уже открыл дверь, когда до нас донесся громкий крик:
– Я этого так не оставлю! Я буду жаловаться Кернам! Оставить мою лабораторию без титановых заготовок – это уже за гранью, слышите, за гранью! Виталий Павлович мне обещал, что все будет работать идеально, а вы словно нарочно вставляете палки в колеса! – и в коридор выскочил маленький коренастый человек, едва не сбив меня с ног.
Я едва успел отпрыгнуть в сторону. Человек же, не глядя по сторонам, быстро побежал к лифту, бормоча на ходу проклятья.
– Как интересно, – я повернулся к Звягинцеву. – Пожалуй, я немного здесь поброжу, а потом уже пойдем к нашему Борзову.
Развернувшись, я зашел в первый попавшийся кабинет. Сидевшие за столами женщины и трое мужчин, что характерно, усиленно работали. Да, внутренняя связь здесь работала на все сто, к техническому персоналу не было никаких нареканий.
– Добрый день, надеюсь, мне представляться не нужно? – объявил я радостно, улыбаясь во весь рот. В ответ служащие отрицательно замотали головами. – Очень хорошо. Тогда я хотел бы узнать, кто именно из вас занимается закупками таких штук, как титановые заготовки?
– А, это в кабинете напротив, Алена Игоревна Иванова, – пискнула сидевшая ближе к двери девица, а все остальные выдохнули с облегчением.
– Благодарю, милая девушка, я не забуду твоей доброты и понимания.
От этого моего прощания девица вздрогнула, словно я с ней что-то неприличное пообещал сотворить. Пожав плечами, я прошел к двери напротив. За этой дверью оказался совсем маленький кабинетик. Все шкафы, стол и подоконник были завалены различными бумагами, из-за которых миловидную молодую женщину в очках практически не было видно.
– Алена Игоревна?
Она вздрогнула и посмотрела на меня слегка расфокусированным взглядом.
– Да, а вы, я полагаю… – она задумчиво меня оглядела с ног до головы. Похож я на деда, сильно похож, можешь не сравнивать. Но она сравнила и пришла к вполне логичному выводу. – Константин Витальевич. И по какому вопросу вы пришли ко мне?
– Я пришел узнать, что там с титановыми заготовками? – я облокотился на стол, и наши глаза оказались на одном уровне.
– А что с ними не так? – она даже не вздрогнула, когда мое лицо оказалось очень близко к ее лицу. – Вот, все документы на закупку. Я передала их Григорию Натановичу уже две недели назад.
– Ух ты, как интересно, и с каждым разом становится все интереснее. А можно мне экземплярчик? – я широко улыбнулся. И она быстро сделала копию с документов и протянула мне, при этом сама Алена Игоревна не смогла сдержать улыбки. – Вы даже не представляете, как сильно я вам признателен.
С этими словами я выпрямился и развернулся к двери. Сделав шаг, я обернулся. Алена уже на меня не обращала внимания, а снова уткнулась в какие-то бумаги.
Звягинцев ждал меня в коридоре. Посмотрев на документы в моей руке, хмыкнул и снова направился к кабинету главного бухгалтера.
Когда я зашел в открывшуюся передо мной дверь, то сначала слегка ошалел, потому что у этого типа была секретарша. У него, мать его, была приемная и секретарша! Я шагнул к начавшей подниматься девице и приложил палец к губам.
– Тише. Предупредишь шефа, и я тебя…
– Уволите? Не сможете, у вас нет полномо…
– Да кто тебе сказал, что я буду бумажной волокитой заниматься? Ты просто умрешь, сердце не выдержало, работа у тебя нервная. Жалость-то какая, а ведь такой молодой была, – и я тронул серые нити дара смерти, позволяя ей почувствовать могильный холод.
У девицы словно ниточки кто-то обрезал. Она упала на стул, глядя на меня с ужасом. Самое главное, куда-то ее дерзость тоже подевалась. Надо же, а ведь такая смелая еще полминуты назад была.
– Константин Витальевич, вы идете? – Звягинцев усмехнулся. Он не добавил что-то
