Он проснулся в растерянности и не мог сразу сориентироваться. Кто-то энергично тряс его. Он вскинул руки, свалился со стула и начал дико озираться.
Наступило утро, деревья вокруг его временного лагеря выделялись серыми силуэтами на фоне бледного предрассветного неба. Лампочки все еще горели вокруг неподвижного вертолета, а радио, стоящее перед ним на грубо сколоченном из досок столике, нетерпеливо кудахтало.
— Контакт! Генерал Чайна, мы вошли в контакт!
Это был человек, которого генерал Чайна назначил командиром заградительной линии на холмах перед Лимпопо. Он был так взволнован, что забыл про условный код и вел передачу открытым текстом.
Все еще не проснувшись до конца, Чайна бросился к рации и схватил микрофон:
— Это «Банановое дерево», доложите правильно свою позицию и статус! — рявкнул он, а на том конце при звуке его голоса отдаленный командир патруля вытянулся и исправил процедуру радиообмена.
Беглецы вышли на заслон как раз в той точке, где и предсказывал генерал Чайна. Была короткая перестрелка, и беглецы укрылись на вершине небольшой пирамиды, почти в видимости Лимпопо.
— Я вызвал минометы, — взволновано доложил командир патруля. — Мы сбросим их с этой вершины.
— Не разрешаю, — голос Чайны звучал ясно и внятно. — Повторяю, не разрешаю. Не открывать огонь по позиции из мортир. Не атаковать. Они мне нужны живыми. Окружите холм и ждите моего прибытия.
Он взглянул на вертолет. Титановые пластины, закрывающие двигатель, были уже на месте, а португальский инженер следил за окончанием заправки. Цепочка носильщиков, каждый из которых нес, балансируя на голове, двадцатипятилитровый бидон, выстроилась в очередь, ожидая, когда бидоны будут вылиты в главный бак.
Чайна крикнул приказ португальскому инженеру, и тот рысью побежал к палатке.
— Мы должны немедленно взлетать, — приказал генерал.
— Чтобы кончить заправку, потребуется еще полчаса.
— Это слишком долго. Сколько сейчас топлива на борту?
— Полные подвесные баки. А главный бак полон на три четверти.
— Этого вполне достаточно. Вызовите пилота. Скажите ему, что мы должны взлетать немедленно.
— Мне надо установить решетки на турбинные воздухозаборники.
— Сколько времени это займет?
— Не более получаса.
— Слишком долго! — возбужденно закричал Чайна.
Пилот уже бежал по тропинке, ведущей к его палатке. Еще не до конца проснувшись, он на ходу натягивал свою кожаную летную куртку, а уши его шлема свободно болтались в воздухе.
— Поспеши! — закричал ему Чайна. — Запускай двигатели
— Но как же решетки? — настаивал инженер.
— Ты можешь полететь без них, они очень важны?
— Могу, но…
— Нет! — подтолкнул его к машине Чайна. — Я не могу ждать! Забудь о решетках! Мы взлетаем немедленно! Запускай двигатели!
Хлопая полами своей шинели по ногам, генерал побежал к кабине и забрался на свое место.
* * *
Шон Кортни лежал на животе между двух камней, как раз чуть пониже вершины пирамиды и смотрел на вершину лежащего под ним леса. Вдали на юге, в неровном еще свете, виднелся темно-зеленый пояс, обозначающий лес. Он отмечал расположение реки Лимпопо.
— Так близко, — горестно вздохнул он. — У нас почти получилось.
Вопреки всем неожиданностям они выжили до этого момента, они проделали почти триста километров по опустошенной войной стране, между двумя беспощадными враждующими армиями, только для того, чтобы остановится у самой цели. Послышалась очередь из АК, которую пустили вдоль склона, и пули рикошетом улетели в предрассветное небо.
Неподалеку в камнях лежал Матату, который все еще продолжал ругать себя:
— Я глупый старик, мой бвана. Ты должен прогнать меня и взять нового умного и молодого, который еще не слепой и не такой дряхлый.
Шон догадывался, что с наблюдательного поста РЕНАМО их заметили, когда они пересекали одну из болотистых прогалин между холмами. Не было заметно ни предупреждений, ни явного преследования, ни засады. Совершенно неожиданно цепь солдат в тигрово-полосатых камуфляжных костюмах появилась перед ними из зарослей.
Они все устали после тяжелого ночного путешествия, возможно, от этого их внимание ослабело. Возможно, им следовало остановиться среди деревьев, а не соваться в открытый вельд, но теперь уже было бесполезно думать о том, что они могли бы сделать.
Времени хватило только на то, чтобы схватить детей и затащить женщин по склону пирамиды, в то время как вокруг них свистели пули рассеянного огня РЕНАМО. Возможно, РЕНАМО умышленно не вело прицельного огня, раздумывал Шон. Он догадывался, что генерал Чайна отдал своим людям приказ: «Взять живыми!»
— Где сейчас Чайна? — заинтересовался он.
В одном можно было быть уверенным: он где-то неподалеку и прибудет, как только вертолет сможет долететь сюда. Он снова посмотрел на Лимпопо, и у него на языке появился привкус горечи от поражения и обиды.
— Альфонсо, — позвал он. — Ты собрал рацию?
Он хотел скорее просто занять себя чем-нибудь, чем надеялся действительно установить контакт с той стороной.
Дважды в течение ночи он пытался перестроить расписание связи с южноафриканскими военными. Однажды он даже слышал, правда, очень тихо, как его вызывала «Куду». Однако батарейки в их рации наконец-то начали садиться. Стрелка, показывающая заряд батарей, быстро падала, зайдя далеко в красный сектор.
— Если я попробую поднять антенну, то эти бабуины внизу отстрелят мне яйца, — простонал где-то между камней Альфонсо.
— Мы почти в прямой видимости от реки, — кратко сказал ему Шон. — Дай мне антенну.
Он приподнялся на локте и как можно дальше швырнул скрученную бухту провода вдоль склона, затем склонился над рацией. Когда он включил рацию, контрольная панель засветилась слабым светом
— «Куду», это «Мосси», — послал он отчаянный вызов. — «Куду», ты слышишь меня? «Куду», это «Мосси»!
Шальная пуля ударилась в камень над головой Шона, но он проигнорировал ее.
— «Куду», это «Мосси»!
Две женщины, белая и черная, держали детей и безмолвно смотрели на него.
— «Куду», это «Мосси».
Он отпустил кнопку передачи, и тут, почти не веря своему счастью, он еле услышал, едва разбирая слова. Он услышал ответ.
— «Мосси», это «Убаас». Слышу тебя по шкале три.
— «Убаас», Господи, — вырвалось у Шона, — «Убаас»!
Убаас, дедушка, было кодовое имя генерала Лотара де ла Рея.
— «Убаас». Мы здесь в дерьме по самое некуда. Запрашиваем немедленную горячую эвакуацию. — Он запрашивал эвакуацию под вражеским огнем. — Нас семь штук. Пять взрослых, двое детей. Наши координаты… — Он зачитал координаты своей позиции по карте. — Мы удерживаем небольшую каменную пирамиду примерно в двадцати километрах к северу от Лимпопо. — Он поднял голову и быстро огляделся. — Примерно в двух милях точно на восток от нашей позиции есть еще две большие каменные пирамиды. Ты меня слышишь, «Убаас»?
