Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 167
class="p1">В зал молча входит Ева Браун. Словно по ее команде, Гитлер начинает завершающую процедуру прощания с «верными соратниками». Его потная трясущаяся рука вяло пожимает руки Геббельса, Бормана, Бургдорфа, Кребса и Аксмана. Все. Они выходят. Короткими бликами кровавых глаз «волк» [7] в последний раз провожает их до самой двери.
В пятнадцать двадцать Гитлер и Ева Браун удалились в свои покои. Через десять минут, как было приказано, Линге вошел в личную комнату фюрера. Сильный запах горького миндаля заполнил все помещение. На ковре перед диваном валялись металлические гильзы от ампул с ядом. Гитлер, ссутулившись, сидел в правом углу дивана. Его левая рука была прижата к туловищу, а правая свисала через подлокотник почти до пола. Рядом с ним, упершись обеими руками в диван, сидела Ева Браун. Ее губы был и прикушены, нос побелел. Оба они были мертвы.
Линге тотчас вышел в приемную, объявил: «Фюрер умер». Толпившиеся там Геббельс, Борман, Бургдорф, Кребс, Аксман, Штумпфеггер, Гюнше, Кемпка, вслед за камердинером, направляются к покойным. Трупы Гитлера и Евы Браун заворачивают в серые одеяла и через запасной выход «фюрер-бункера» выносят в сад Имперской канцелярии. Но там вовсю бушует смерч артиллерии большевиков.
«Похоронная команда» бросает оба трупа в бомбовую воронку в трех метрах от входа и спешно укрывается на лестничном марше подземелья. Когда артиллерийская канонада несколько стихает, Линге, Гюнше и Кемпка выбираются из укрытия, обливают трупы бензином и поджигают их. Геббельс и Борман, Бургдорф и Кребс наблюдают за происходящим из входа в бункер. Лишь смрадное зловоние загоняет их снова на нижние этажи прочного укрытия.
Всего через час после самоубийства Гитлера в малом конференц-зале уже шло оперативное совещание, в котором участвовали Геббельс, Борман, Бургдорф, Кребс и Аксман. Обсуждалась сложившаяся обстановка и приказ Гитлера, следуя которому надо было после его смерти мелкими группами прорываться из Берлина.
«Рейхсканцлер» Геббельс настаивал на отмене отданного приказа - он по семейным обстоятельствам и физическому состоянию был лишен возможности принять участие в этих действиях. «Рейхсминистр по делам нацистской партии» Борман, напротив, хотел во что бы то ни стало пробиться в Плён, к «Верховному Главнокомандующему» гросс-адмиралу Деницу, чтобы познакомить его с предсмертными мыслями фюрера. Шеф-адъютант Бургдорф был крайне подавлен происшедшим и участия в дискуссии не принимал. Бывший начальник Генштаба ОКХ Кребс предложил вызвать в «фюрер-бункер» коменданта Берлина Вейдлинга и выслушать его мнение. Руководитель «Гитлерюгенда» Аксман был настроен сражаться в столице до конца.
В конце концов, было принято компромиссное решение: прорыв войск Берлинского гарнизона временно отложить; продолжать оборону «Цитадели», поручить Кребсу вступить в связь с маршалом Жуковым, чтобы добиться прекращения военных действий в Берлине. Вот тогда рейхслейтер Борман и сможет отправиться к гросс-адмиралу Деницу.
Сразу после семнадцати часов в «фюрер-бункер» прибыл комендант гарнизона Вейдлинг. Геббельс и Борман потребовали от него хранить факт самоубийства фюрера в строжайшей тайне, отменить приказ о прорыве, ибо в ближайшие часы Кребс поведет переговоры с советским командованием о перемирии, успех которых предопределит сила сопротивления в центре Берлина. Геббельс при этом отвергал любую мысль о безоговорочной капитуляции.
В восемнадцать часов Борман сообщил гросс-адмиралу Деницу о том, что Гитлер назначил его своим преемником, вместо изменившего ему рейхсмаршала Геринга.
Не зная о самоубийстве «волка», свежеиспеченный преемник отрапортовал: «Мой фюрер! Моя преданность вам безусловна. Я сделаю все возможное, чтобы вызволить вас в Берлине. Однако, если судьба принудит меня править рейхом в качестве назначенного вами преемника, я буду продолжать эту войну до конца».
Вскоре в Плён поступила очередная радиограмма Бормана: «Из ставки фюрера. Гросс-адмиралу Деницу. Завещание вступило в силу. Я постараюсь как можно скорее прибыть к вам. По моему мнению, от опубликования следует временно воздержаться».
В полдень 1 мая «Верховный Главнокомандующий» гросс-адмирал Дениц обратился по радио к немецкому народу и приказом к вооруженным силам, в котором говорилось: «Наш фюрер пал, сражаясь во главе защитников Берлина. Я принимаю на себя Верховное Командование всеми частям и германского вермахта, преисполненный решимости продолжать борьбу против большевиков. Против англичан и американцев я вынужден вести борьбу постольку, поскольку они препятствуют моей борьбе с большевиками».
Около пятнадцати часов из «фюрер-бункера» в Плён была направлена последняя радиограмма: «Из ставки фюрера. Гросс-адмиралу Деницу. Завещание, по распоряжению фюрера, для вас, для фельдмаршала Шернера и службы безопасности для предания гласности вынесено из Берлина. Рейхслейтер Борман попытается сего дня прибыть к вам, что бы ознакомить вас с обстановкой. Форма и момент объявления войскам и предания гласности на ваше усмотрение. Поступление подтвердите. Геббельс. Борман».
Вечером 1 мая радиостанция Гамбурга передала срочное сообщение из Главной Ставки о том, что «наш фюрер, Адольф Гитлер, сегодня по полудни на своем командном пункте в рейхсканцелярии, борясь до последнего вздоха против большевизма, пал в сражении за Германию». Оно повторялось три раза в сопровождении музыки Вагнера.
В ходе ночного боя у моста Вейдендаммер «партайгеноссе» Борман и врач Штумпфеггер погибли. Раттенхубер, Гюнше, Линге и Кемпка сдались в плен на пивоварне «Шультхайс». Из Берлина выбрался только Науман.
Новая «Главная Ставка вермахта», быстро перебравшаяся во Фленсбург, оказалась в водовороте быстротечных фронтовых и дипломатических дел. Для «Верховного Главнокомандующего» гросс-адмирала Деница со 2 мая основной линией действий стал принцип: «Спасение возможно большего числа немцев от захвата в плен русскими и немедленные переговоры с англосаксами о капитуляции».
Во Фленсбург, на самой границе с Данией, начали стекаться «проверенные кадры». Днем «для консультаций» прибыл фон Риббентроп. Он вручил главе нового «Германского правительства» пространный документ - «Памятную записку» - для ориентации в вопросах внешней политики.
Бывший «первый дипломат Германии» рекомендовал Деницу постепенное вхождение в доверие к западным союзникам Советов во имя сохранения немецкой государственности и прежних военных структур. Переговоры с Западом начинать не с прямого обращения к правительствам Соединенных Штатов и Великобритании, которые связаны с Советским Союзом соглашениями о безоговорочной капитуляции Германии, а с установления контактов с командующим экспедиционными силами союзников генералом Эйзенхауэром и его заместителем фельдмаршалом Монтгомери.
В «Памятной записке» фон Риббентропа нашлось место и для «оправдательных шагов» раскольнических действий союзников. Он предусмотрительно наставлял Деница: «Бессмысленно делать англичанам официальные предложения, заявляя, что мы будем драться лишь против русских. Одного их слова будет достаточно, чтобы побудить англо-американцев прервать переговоры на такой базе. Ясно, что в открытой форме союзников разделить нельзя, а только если новое Германское правительство будет развивать тезис о договоренности со всеми союзниками, в том числе и с русскими. Оно должно так действовать, чтобы дать возможность англо-американцам сохранить свое лицо. Это значит, что англо-американцы должны получить
Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 167
