Шаги затихли. В казарме стояла тишина, те бойцы, кто не был занят на патрулировании и заданиях, отсыпались или ушли в город, пользуясь светлым временем.
Рамиро сел на кровать и обнаружил, что распоротое одеяло было его. Интересно, что скажет на это кастелян? Пошарив под подушкой и не найдя «Песен синего дракона», Рамиро расстроился еще больше. Чертов принц, даже не подумал вернуть книгу. Вот и верь после этого лавенжьему слову. День расскандалится, когда узнает, что идиот Илен не сохранил его подарок.
Впрочем, где теперь дорогой друг Денечка…
Все-таки надо… ну, если не позвонить, то письмо написать. А вот Кресте надо позвонить. И Ларе надо позвонить. Как они там? Для этого даже не нужно идти на телеграф, только в комендатуру, на второй этаж.
Звякнуло — это Белка бросила на пол завязанную в узел алюминиевую ложку и с радостным мяуканьем кинулась к двери. Вошел Ньет, а за ним — двое незнакомых найлов в черных шинелях с черно-красными нашивками на рукавах. Люди герцога Астеля.
— Хорошо, что ты тут, — сказал Ньет, отодвигая отирающуюся о него подружку, — Не хотел уезжать, не попрощавшись.
— Куда уезжать? — опешил Рамиро.
— Меня человек Эртао Астель позвал. Проводником. На свой корабль.
— Чего? — Рамиро взглянул на молчаливых найлов, вставших у дверей с непроницаемыми лицами. Они никак не отреагировали на вопрос. Может, не знали альдского.
— Эртао Астель, — терпеливо повторил Ньет, вытаскивая из-под койки брезентовый мешок с лямками. — Он герцог, очень большой человек, у него корабли, много, боевой флот. Ему нужен проводник, он пригласил меня. Я согласился. Пришел за своими вещами и попрощаться. Присмотри, пожалуйста, за Белкой. Ей уже нельзя обратно в море.
— Ты с ума сошел? Ньет, ты к моему отделению приписан, тебя на довольствие поставили, личное оружие выдали, я за тебя лорду Хоссу поручился. Ты человек лорда Хосса, я же тебе объяснял. Ты не можешь просто так взять и уйти. Ты меня подведешь, и сэна Логана подведешь.
Рамиро снова охватило дикое ощущение, что Ньет, Ньере, Каньявера, ученик, племянник и друг — существо абсолютно чуждое, непонятное сейчас и не понимаемое прежде. Он похож на человека, только когда ему это удобно. Прикидывается. Мимикрирует.
— Ньет! Ты же присягу давал, хоть и временную, а теперь хочешь ее нарушить. — Рамиро выложил последний козырь. — Это обман. Ты потеряешь удачу, если пойдешь на обман.
— Я говорил об этом с герцогом, — кивнул фолари. — Он написал лорду Хоссу письмо. Вот. — Вынул из кармана конверт и положил его на свою постель. — Передашь его сэну Логану, хорошо?
Даже издали была четко видна герцогская печать на конверте. Рамиро отвернулся.
Белка, что-то по-беличьи воркуя, вертелась вокруг найлов и пыталась залезть им в карманы. Парни, беспомощно улыбаясь, выгребали на свет облепленный табачной крошкой мусор, в котором Белка деловито шарила.
Рамиро вышелушил из пачки последнюю папиросу, собрался прикурить, но сломал ее неудачно и смял в кулаке вместе с пачкой.
— И куда же ты поведешь герцогские корабли, герой? Поплывете искать дырку, из которой Полночь сыплется?
— Нет такой дырки. — Ньет перехватил горловину мешка длинной петлей и соорудил две рюкзачные лямки. — Мы плывем на Стеклянный Остров, освобождать Авалакха и остальных Старших.
Рамиро онемел и целую минуту сидел на своей койке смирно, с ничего не выражающим лицом. Потом спросил:
— Это не шутка? Герцог так и сказал?
— Совсем не шутка. Герцогу ответила Нальфран. Ну, он так считает. Все равно, другого выхода нет. Люди не справятся с Полночью.
— Но… Как вы туда доплывете? Ты знаешь дорогу?
— Сейчас не знаю. Но узнаю. Я знаю, что я его найду.
— Ну… тебе виднее.
Ньет пристроил мешок на спине и выпрямился.
— Ты отдашь письмо сэну Логану?
— Отдам.
Ньет протянул руку.
— Прощай, Рамиро. Может, свидимся еще.
Рамиро стиснул зубы и заставил себя пожать фоларийскую пятерню. Не надо привлекать внимание найлов недружелюбными действиями.
Ньет пошел к двери и Белка повисла у него на локте.
— Тебе надо остаться. Надо остаться, Белочка. Иди к Рамиро.
Девчонка заскулила, она всегда отчаянно скулила, когда Ньет уходил. Найлы, вместо того, чтобы прикрикнуть, принялись в два голоса ее уговаривать и в четыре руки оглаживать, как собаку. Белка, почуяв слабину, взвыла.
— Рамиро, позови ее. Позови, пусть к тебе подойдет.
— Когда она меня слушала?..
Рамиро комкал папиросную пачку и дожидался, когда они свалят. Беличий плач доносился уже из коридора. Бедняжка теперь не меньше часа будет сидеть под дверью и рыдать, потом устанет и заснет, и ее можно будет перенести в комнату.
Рамиро подождал еще немного, потом встал, вышел и зашагал по коридору. Но не к выходу, где плакала Белка, а в обратную сторону, к лестнице. Прыгая через ступеньки, взлетел на второй этаж. В комендантскую, к телефону.
Приемную не закрывали, оставляя к телефону круглосуточный доступ. Сейчас тут даже секретаря не было. Черт, дверь не запиралась, вернее, запиралась только на ключ, а где этот ключ?.. Даже на стул ее не закроешь, выпадет из ручки-рычага. Рамиро просто прикрыл створку, пересек комнату и снял трубку с висящего на стене телефона. По памяти набрал код связи с операционисткой.
— Девушка? — обнял трубку ладонью, стараясь не повышать голос. — Девушка, соедините пожалуйста, с Катандераной, восемнадцать, два ноля, тридцать шесть. Да, это управление цензуры. Добавочный семь четырнадцать. Срочно! Але! Але! Господина Дня пожалуйста к телефону. Чрезвычайные известия из Химеры. Неважно, кто спрашивает… ах, вы узнали. Ах, он в командировке. Слушайте, молодой человек, если День не хочет подходить, то передайте ему слово в слово… найлы идут на Стеклянный Остров, освобождать своих богов. Флот герцога Эртао Астеля…
Как отворилась дверь Рамиро не услышал, но удар почувствовал — тупой и вроде бы несильный. Повернуться почему-то не смог, в глазах вспыхнуло, а потом стало темно.
Глава 27
Щелкнул замок, Рамиро отвернулся от круглого окна-иллюминатора, за которым бесновался ледяной ливень. День неотличим от ночи, а небо от моря, уши наполняет неустанный гул моторов, корабль качает, в стекло хлещут и хлещут струи воды и ледяное крошево.
В каюту протиснулся Ньет с подносом в руках. На подносе алюминиевые миски, кусок хлеба, чай в подстаканнике.
— Спасибо, что соизволил навестить, — буркнул Рамиро.
До этого его посещал только матрос-найл, не знавший альдского.
— Не мог раньше, — Ньет водрузил поднос на откидной столик и немедленно подхватил стакан, чтобы не расплескалось. — Искали направление. Нам не в Полночь надо, а совсем в другое место. Аранон, правда, говорит, что можно и через Полночь, но никто туда не хочет. Держи, — сунул стакан Рамиро.
