«Бобовый стебель» выполнял, причем прекрасно, и другую функцию — он распалял воображение. «Стебель» стал самым популярным на Земле туристским аттракционом, а поскольку на Земле наблюдалась наивысшая концентрация населения, то и самым популярным аттракционом во всей Солнечной системе. Хотя путешествия на кольца Сатурна и спуск в глубокие марсианские каньоны пользовались не меньшей популярностью, подъем на вершину «Бобового стебля» стал непременным для всех приезжающих в Нью-Йорк туристов — так во времена Джастина все стремились подняться на верхние этажи злосчастного Всемирного торгового центра.
Пролетая над пустошами, на которых раньше располагался так называемый «библейский пояс»,[6]Джастин перечитывал все, что удалось найти о Председателе. Судя по одному из последних изображений — правда, можно ли верить изображениям? — Председатель был примерно сорокалетним мужчиной среднего роста и сложения, с коротко стриженными волосами, в которых мелькала седина. Серо-зеленые глаза словно пронизывали насквозь, квадратная челюсть также соответствовала образу великого человека.
Подчеркивая свою занятость, Председатель редко где-либо появлялся лично и почти не давал интервью. Самую грязную работу он свалил на своего теперешнего заместителя, Гектора Самбьянко.
Прочитав биографию великого человека, Джастин сразу понял, что Председатель — личность легендарная. Его растил отец, мать погибла на последнем этапе колонизации Марса. Вскоре после ее смерти отец и сын покинули «красную планету» и с большим удобством устроились на Земле. Оба относились к разряду «мелкоты», образование, полученное Председателем, не позволяло ему занять выгодную позицию для хорошего карьерного старта. Однако Председатель блестяще учился и показывал прекрасные результаты на всех тестах, определяющих способности. Он благоразумно воспользовался своими высокими оценками и поступил в престижное училище пилотирования и навигации. Естественно, он окончил училище лучшим в выпуске и стал штурманом. «Охотник за головами» из кадрового отдела GCI вышел на юное дарование при помощи стандартной программы поиска. Чиновник послал перспективное досье своему начальнику, а тот в свою очередь предложил молодому штурману работу.
Благодаря абсолютной преданности делу, готовности к самопожертвованию и неослабному упорству молодому штурману удалось в сравнительно молодом возрасте — в тридцать пять лет — стать владельцем контрольного пакета. Перейдя в разряд мажоритарных акционеров, будущий Председатель перешел из транспортного отдела GCI в аппарат управления. На первый взгляд он ошибся, ведь в аппарате платили куда меньше. Не владей он своим контрольным пакетом, его акционеры наверняка настояли бы, чтобы он остался хорошо оплачиваемым штурманом, способным еще много лет приносить им стабильный доход.
Но у Провидения имелись другие виды на молодого, преданного делу чиновника. Целых двадцать семь лет он трудился не покладая рук и в сравнительно нежном возрасте — в шестьдесят два года — стал самым молодым Председателем в истории GCI и самым молодым Председателем крупной корпорации на памяти живущих.
За тридцать один год своего председательства — Джастин подсчитал, что Председателю сейчас девяносто три года, — GCI стала ведущей корпорацией Солнечной системы. В первую очередь Председатель добился успеха благодаря пристальному вниманию к межпланетной торговле и колонизации. Затем он позаботился о создании прочной политической опоры, охватившей почти все сферы человеческой жизни.
Председатель перенес свои личные апартаменты на самую верхушку «Бобового стебля». Затем заставил всех влиятельных вице-президентов и их сотрудников последовать своему примеру. В конце концов, управленческий аппарат расположился на тридцати этажах в сорока милях над Землей. Приемная же самого Председателя поместилась наверху самого высокого здания в мировой истории. Поскольку лифты на супермощных магнитоускорителях передвигались в вакууме с нулевой силой трения, на то, чтобы с нью-йоркской улицы взлететь на вершину мира, требовалось всего несколько минут. Джастин не мог не восхититься организаторскими способностями Председателя. Он узнал, что обитатели «Пяти сестер» страшно завидовали счастливцам, которые каждое утро садились в специальный лифт-экспресс, возносящий их на вершину «Бобового стебля». Те, чьи кабинеты находились наверху, располагали реальным, зримым символом власти. А Председатель возвышался над всеми и взирал сверху вниз на планету, практически принадлежащую ему.
Вот где управляли человеческими судьбами, вот где сидел человек, способный решить участь Джастина!
По предварительной договоренности с диспетчером GCI, Джастин посадил флаер со стороны побережья. После того как он включил автопилот, флаер завис в шести дюймах над землей рядом с гигантской плакучей ивой, растущей всего в тридцати футах от моря. Выйдя, Джастин потянулся и огляделся по сторонам. Он полюбовался «Пятью сестрами» и послушал рокот прибоя — волны ударяли в дамбу. Он с удовольствием вдыхал соленый морской воздух — настоящий подарок после вечных кондиционеров. В последний раз взглянув на флаер, зависший рядом с плакучей ивой, Джастин зашагал к «Пяти сестрам».
Ему предлагали прямой рейс до места назначения, но он предпочел прогуляться пешком — не столько для того, чтобы навести порядок в мыслях, сколько для того, чтобы размять ноги. Следуя инструкциям и слушая указания себастьяна, он зашагал в сторону «Ливонии». Оттуда счастливцы могли пересесть в «звездный подъемник». День был ясный, безоблачный, с земли комплекс GCI казался огромным. Одного взгляда на любое из трехсотэтажных зданий было достаточно, чтобы ощутить себя ничтожеством, но сразу пять таких зданий — такого величия человеческий мозг не постигал.
Хотя «Пять сестер» внушали благоговение, на фоне «Бобового стебля» они меркли. С виду «Бобовый стебель» казался не таким роскошным, как пять окружающих его башен, он был строже и проще. Подойдя ближе, Джастин увидел, что «Бобовый стебель» представляет собой трубу из громадных, слегка потускневших серебряных пластин, сваренных внахлест. Внутри, если прищуриться, можно было разглядеть тысячи длинных, тонких лучей, по которым перемещались люди и грузы. «Бобовый стебель» уходил вверх, вверх… и, наконец, исчезал в атмосфере, словно тонкая игла, пронзившая небо. Джастин подумал: похоже, истинное предназначение «Стебля» — не доставка грузов на орбиту и не увеселение туристов, а создание у человека чувства собственной ничтожности.
Вблизи огромного комплекса себастьян переключился с голосового режима на визуальный. В громадном улье, кишащем людьми, машинами и роботами, одного звука явно недостаточно. Себастьян активировал внутренний навигатор, и Джастин увидел на полу красную линию. Она указывала ему путь. Над главным входом в комплекс парила огромная вывеска — пятьдесят на триста футов. Она гласила: «GCI — инвестиции в человечество».
Шагов через пятьсот — то и дело приходилось обходить бригады рабочих и всевозможные аппараты — Джастин подошел ко входу в башню «Ливония». Он старался не обращать внимания на косые взгляды. Обернувшись, он заметил, что за ним, пусть и на безопасном расстоянии, следует небольшой отряд роботов-охранников. Вестибюль целиком оправдал его ожидания: тысячи людей сновали туда-сюда, спешили куда-то с деловым видом. Следуя за красной линией, Джастин дошел до лифтов. В кабине он оказался один — об этом позаботились роботы-охранники — и поднялся на самый верх башни. Прошел по переходу и очутился в «Бобовом стебле». Обстановка здесь оказалась совсем другой. Во-первых, в «Стебле» было гораздо меньше народу. Видимо, сюда приходили только по делу. Во-вторых, обитатели «Стебля» и выглядели по-другому — дорогие костюмы, надменные взгляды. Круглый вестибюль напомнил Джастину стадион, он решил, что если будет идти в одном направлении, то в конце концов окажется там, откуда начал свой обход.
