Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
Регина поставила чайник, села на край подоконника и взяла айфон проверить почту, пока закипает вода. При виде подтверждения билета в Москву она поморщилась. Приближалась вторая годовщина со смерти матери, и тетя Маша, не настоящая тетя, а лучшая мамина подруга, настояла, чтобы Регина прилетела и съездила на могилу. Год назад Регина не приехала, потому что заболела. Но на этот раз оправданий уже не было, и она решилась и купила билет на начало ноября.
Следующее письмо было от тети Маши. Она безумно рада приезду Регины! Они вместе навестят могилу, а потом устроят ужин в честь Ольги. Она хотела, чтобы Регина остановилась у нее. “Немыслимо, чтобы ты жила в гостинице, туристкой в родном городе!” – писала она. Регина застонала. Ей вполне хватало ужаса поездки на кладбище, и перспектива жизни с тетей Машей была совсем невыносима. С самой маминой смерти тетя Маша не оставляла Регину в покое. Несмотря на то, что Регина жила в Америке и была замужем за добрым, замечательным и очень богатым человеком, тетя Маша считала своей обязанностью присматривать за Региной и заботиться о ней. Она писала длинные подробные письма и задавала до неприличия личные вопросы о Регининой новой жизни. Спрашивала, нашла ли Регина работу, довольна ли она своей жизнью в целом и хорошо ли ей с Бобом, любит ли она его? Есть ли у Боба дети? Он хороший отец? Он расстроился, что Регина не может иметь детей? Что он думает об усыновлении? Нет, тетя Маша не была деликатной. Она работала учительницей математики в детдоме, и иногда доходило до того, что она отправляла Регине фотографии маленьких сирот. Как правило, младенцев, но иногда и малышей постарше. У всех в глазах была мольба, или Регине это только мерещилось. Ей пришлось твердо написать тете Маше, что усыновление исключено, что тема детей болезненна, и если тетя Маша хочет продолжать общаться, она должна перестать донимать ее. После этого фотографии и допросы прекратились. Но что-то подсказывало Регине, что не навсегда. Тетя Маша часто приводила домой детей из детдома. Они жили у нее по несколько дней, а то и недель. Регина надеялась, что квартира тети Маши не будет наводнена чудными маленькими сиротками, когда она прилетит в Москву.
Следующее письмо было от бывшего одноклассника, Алексея Кузмина, который теперь называл себя партнером Абрамовича по бизнесу. Он сообщал, что сейчас живет в Нью-Джерси и хотел бы повстречаться. Кузмин был самым мерзким мальчишкой в их классе. Они никогда не дружили; вообще-то Регина сомневалась, перекинулись ли они хоть словом за всю школу. Было очевидно, что он прослышал про ее замужество и хочет через нее выйти на Боба. Регина закрыла почту и зашла на фейсбук. Там все было просто: совершеннейшая незнакомка по имени Анита Лапшин предлагала Регине лайкнуть страницу “Анита Лапшин”. Регина на секунду задумалась, но страницу лайкать не стала. Зато лайкнула фотографию улыбающегося Эрика, просто чтобы не злить Вику. Вадик определил Регину в сетевые “шпики”, потому что она очень редко постила что-то сама и практически никогда ничего не комментировала и не лайкала. Характеристика была не слишком приятной, как будто бы она шпионила за людьми, но приходилось признать, что Вадик прав. Для нее драмы, разворачивавшиеся в социальных сетях, были сродни сериалам, которые можно смотреть, ни в чем не принимая участия. Идея комментариев и лайков тоже была ей чужда. Или, может, она просто не научилась отвечать на то, что не обращено именно к ней, а выпущено в мир на всеобщее обозрение. Вика же была “декларатор” – она лайкала все подряд и постила бодрые фото семейных поездок, Эрика, перемазанного мороженым или томатным соусом, а чаще всего фото их колоритных семейных завтраков. Сергей был… Регина забыла, как это называется. Он никогда не писал постов, но часто встревал в дискуссии друзей с каким-нибудь длиннющим заумным комментарием, а потом комментировал собственный комментарий еще пару дней спустя. Вадик же пользовал социальные сети на всю катушку, потому как они давали возможность примерить на себя все разнообразие типажей. Он был остроумным в твиттере, обаятельным на фейсбуке, философичным в Tumblr. Когда Регина поделилась Вадиковыми соображениями на тему социальных платформ с Бобом, тот покачал головой: “Зачем так преувеличивать? Социальные сети предназначены для общения, они вообще не про творчество и уж тем более не про духовные искания”. Боб и Бекки были образцовыми пользователями социальных сетей. Они писали посты не слишком часто и не слишком длинно; много лайкали и умеренно комментировали; излучали искреннюю доброжелательность и очень в меру продвигали свои проекты.
На фейсбуке было сообщение от Вадика. Ему требовалось помочь истолковать внезапную идею Седжян поискать работу в Нью-Йорке, чтобы они с Вадиком могли жить вместе. Как же Регине надоело анализировать любовную жизнь Вадика! “Но ты такая разумная”, – говорил он. И что бы это значило? Рассудочная, бесчувственная, неспособная любить?
Когда Вика бросила Вадика ради Сергея, а Сергей бросил Регину ради Вики, некоторые друзья надеялись, что Регина начнет встречаться с Вадиком. Но проблема в том, что между ними не было притяжения. Ну, по крайней мере со стороны Вадика. Все говорили, что он все еще сохнет по Вике. Для Регины это было бы катастрофой. Снова оказаться с мужчиной, который предпочел ей Вику? Нет уж, увольте! Так что, да – о романтических отношениях между ними не могло быть и речи, особенно теперь, когда она с Бобом, но Регину все равно бесило, когда Вадик делился с ней своими любовными перипетиями.
Ее отношения с Сергеем и Викой были куда сложнее. После их разрыва еще там, в России, Регина никак не ожидала, что они станут друзьями. Так получалось, что эту дружбу ей навязали, потому что она общалась с Вадиком, а Вадик, Сергей и Вика некоторым образом шли в комплекте. А здесь, в Нью-Йорке она никого толком не знала и не могла позволить себе разбрасываться друзьями. Особенно ей не хватало женской компании. Была Бекки, и она милая и умная, но из другого поколения, и к тому же – ребенок Боба, нельзя же быть по-настоящему откровенной с дочерью мужа. Поэтому Регина попробовала сблизиться с Викой, но все попытки натыкались на суровое сопротивление. И всякий раз, как они встречались вчетвером, Вика то и дело исподтишка внимательно поглядывала на Регину, явно опасаясь, что та все еще любит Сергея. Сергею, похоже, тоже так казалось. А она его не любила! Больше того, она уже не была уверена, что вообще когда-либо любила его. Но хуже всего то, что Вика с Сергеем каждый раз пытались продвинуть Бобу очередную идею дурацкого приложения. Они пытались использовать его, и Регина себя тоже чувствовала использованной. Ее коробило, когда Вика принималась намекать на ее беспечный образ жизни, жалуясь на свою работу, мотания туда-сюда со Стейтен-Айленда, кучу домашних забот и на то, что у нее, по сути, двое детей – Эрик и Сергей. Вика – что, пыталась вызвать в ней чувство вины и желание им помочь? Это было бы совсем нечестно. И все же Регина чувствовала себя виноватой по той простой причине, что у Вики с Сергеем были трудности с деньгами, а у нее – нет. Сергей все спрашивал ее, есть ли шанс, что Боб передумает насчет “Виртуальной могилы”? Нет, отвечала она, нету. Но даже если бы и был, она бы и пальцем ради этого не пошевелила. Ей была отвратительна идея “Виртуальной могилы”. Смерть – омерзительная, тупая, страшная шутка. И нет ничего, абсолютно ничего, что могло бы сделать ее более осмысленной, красивой, удобоваримой. Единственный способ взаимодействия – не замечать ее столько, сколько это будет возможно.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
