– Или, может быть, у вас не хватит умения, чтобы создать мне новый образ?
– Не хватит умения?! – возмутился он, брызжа слюной.
– Не надо так кипятиться, дорогой, – сказала я, попятившись. – Не всем же быть мастерами и гениями.
Он бросился ко мне, чуть ли не силой усадил в кресло и развернул к зеркалу:
– Смотрите и учитесь, барышня!
– Господь всемогущий! – ахнула миссис Диккенс.
– Я вас вообще не узнала, – поддакнула Берта.
– Не удивительно, дорогая, – сказала я, снимая нос.
Мистер Баззби совершил настоящее чудо. Светлый парик, россыпь веснушек, задранный к небу нос, умопомрачительные кроличьи зубы – и пожалуйста: на свет явилась Эсмеральда Брокколи собственной персоной. Создание образа заняло большую часть дня, зато я внимательно следила за работой мистера Баззби и теперь могла сама в любое время изменить свою внешность.
– Бал состоится через три дня. – Я сняла передние зубы и положила их на кухонный стол. – Если всё пойдет по плану, мы с Бертой отправимся в путь завтра.
Берта ошеломлённо захлопала глазами:
– Я поеду с вами?!
– Благородная юная красотка вроде Эсмеральды Брокколи вряд ли стала бы путешествовать без горничной, правда? – Я взяла мокрую салфетку и принялась стирать с лица многочисленные веснушки. – Кроме того, пока я буду вынюхивать важные сведения, вращаясь в высшем обществе, ты сможешь прислушаться к тому, о чём болтают слуги.
– Как настоящий детектив, – мечтательно проговорила Берта.
– Но что ты надеешься найти в Баттерфилд-парке? – спросила миссис Диккенс, с энтузиазмом отделяя мясо утки от костей, чтобы приготовить его на ужин.
– Не что, а кого. Анастасию, – коротко пояснила я. – Конечно, нельзя сказать наверняка, что её держат в самом имении, но в Лэшвуде её точно уже нет. И нам известно, что у Эстель есть какое-то дело в Саффолке. Это определённо как-то связано, вы так не думаете?
Экономка явно пребывала не в восторге от моих замыслов:
– Если несмотря на грим они узнают тебя, то посадят под замок.
– Но как же они узнают? – Я сняла белокурый парик. – Вы сами видели, как великолепно я замаскировалась. А о моем актёрском таланте ходят легенды. Никто ни за что не догадается, что Эсмеральда – это я.
– Думаю, вы правы, – поддержала меня Берта и с жаром кивнула.
– Но как девушка, которой не существует, может попасть в число приглашённых на бал? – не унималась миссис Диккенс, в запале морща сизый нос. – До бала, как ты сама сказала, всего три дня, и приглашения уже разосланы.
Я объяснила, что на обратном пути из театральной лавки мистера Баззби сделала небольшой крюк и зашла в адвокатскую контору мистера Патриджа. Мне удалось убедить его отправить телеграмму в Баттерфилд-парк от имени леди Мораг Брокколи.
– А кто это? – спросила Берта.
– Моя мама. Ну, точнее, мать Эсмеральды, – ответила я.
– Господи помилуй, – пробормотала миссис Диккенс.
– В телеграмме мистера Патриджа говорилось, – продолжала я, – что дочь леди Мораг Эсмеральда семь лет жила в Индии, а теперь на несколько месяцев вернулась в Англию и хотела бы завести подобающие знакомства.
– Как умно! – восхитилась Берта. – И они согласились прислать приглашение?
– Пока нет, – сказала я. – Мистер Патридж обещал передать ответ леди Элизабет, как только получит его. – Я уселась за кухонный стол и проницательно улыбнулась. – Но я ни минуты не сомневаюсь, что всё получится.
Я решила пока не упоминать о том, что мне, возможно, пришлось немного надавить на мистера Патриджа, чтобы он добавил несколько слов насчёт того, что Эсмеральда приходится троюродной сестрой испанскому королю и что она охотно представит ему Матильду весной, когда он приедет в Лондон. Пока я аккуратно складывала в коробочку своё фальшивое лицо, раздался стук в дверь, и Берта отправилась открывать.
– Говорят, леди Элизабет очень проницательная особа и иметь с ней дело опасно, – с серьёзным видом заметила миссис Диккенс, нарезая куриную грудку. – Не представляю, чтобы она так легко разбрасывалась приглашениями на свой бал.
Возможно, экономка была права. Увлёкшись, я как-то не подумала, что буду делать, если не удастся заполучить приглашение. Поэтому, когда Берта вошла в кухню с запиской от мистера Патриджа, я встретила её с изрядной долей тревоги. Я вскрыла конверт и внимательно прочитала написанное. Трижды.
– Ну, что там? – нетерпеливо спросила Берта.
– Вежливый отказ, да, деточка? – предположила миссис Диккенс.
Я бросила записку на стол и прихлопнула ладонью:
– Мы едем на бал!
Миссис Диккенс собрала нам сэндвичей в дорогу. Конечно, её по-прежнему терзали сомнения. Она перебирала в разговоре каждую мелочь, которая могла бы меня выдать.
– Берта много лет работала в доме Дамблби, – ныла она, когда мы садились в кеб, чтобы ехать на вокзал. – Стоит Эстель увидеть её, она сразу почует неладное.
– Чепуха, несообразительная вы старушенция. – Я захлопнула за собой дверцу и высунулась в окно. – Эсмеральда только что приехала в Англию – разумеется, она первым делом постаралась нанять местную служанку. А Эстель прекрасно известно, что Берта осталась без работы и средств к существованию, так что ничего удивительного, что я взяла её в горничные.
– Там будет столько гостей – может, она вообще меня не заметит, – с надеждой добавила Берта.
Леди Элизабет заглотила мою наживку. Она не только прислала Эсмеральде приглашение на бал, но и предложила ей как почётной гостье остановиться в её доме.
Поездка прошла спокойно и без происшествий. Мы ехали первым классом, и моя маскировка работала просто чудесно. На мне было прелестное голубое платье, отделанное кружевом, золотые локоны украшены белой лентой – и даже ломота в костях немного унялась. Мы уже подъезжали к Саффолку (до нужной станции оставалось всего несколько остановок), когда Берта вдруг с энтузиазмом спросила:
– Почему вы не носите это ваше ожерелье на виду? Если гости увидят на вас такой огромный алмаз, то сразу решат, что вы записная модница.
Я объяснила ей, что если кто-нибудь из Баттерфилдов хоть краем глаза заметит алмаз Тик-так, наш обман сразу раскроется.
– Мне нельзя привлекать к себе излишнего внимания, дорогая. Я задумала завоевать доверие Эстель Дамблби, чтобы она решила, будто мы с ней ближайшие подруги. Только так я смогу выведать, где искать Анастасию.
Когда мы вышли на станции, шёл лёгкий дождь. Желая произвести впечатление с самого своего прибытия, я наняла карету, запряжённую четверкой лошадей, чтобы доехать до Баттерфилд-парка с ветерком.
Карета остановилась в крытой галерее у входа, и ливрейный лакей тут же распахнул дверцу.
