Но на этот раз всю дипломатию отбросили в сторону. Вербовщики орудовали везде, при этом не стесняя себя в средствах. Секретарь Адмиралтейства Сэмю-эль Пипе 30 июня отметил, что «сильно встревожен» тем, что «граждан насильно вытаскивали из домов, причем и тех, кто совершенно не пригоден к морской службе, что являлось постыдным делом. Их собирали в Брайдвелле, без соответствующей оплаты, которая была обязательной при законной вербовке». Лондонская система речных перевозок оказалась полностью нарушена, так как лодочники попрятались, опасаясь pressing'a. Иногда ситуация доходила до абсурда, людей забирали даже с судов, занимавшихся подвозом продовольствия, и баркасов Артиллерийского ведомства. Такая вербовка была незаконной и крайне непопулярной в народе, но она дала флоту только из столицы 2750 человек. Когда к ним присоединилось несколько сотен из других прибрежных городов и 2000 солдат, направленных королем, флот, в конечном счете, имел больше матросов, чем когда-либо прежде.
Благодаря этим мерам уже в первую неделю июля англичане могли выставить против эскадры де Рюйтера равные силы. Но Монк и Руперт отказались выходить в море, пока не будут окончательно готовы задержавшиеся в достройке 96-пушечный «Лойал Лондон», 70-пушечные «Уорспайт» и «Кембридж», а также 54-пушечный «Гринвич». 1 августа 1666 года, после того как эти корабли присоединились к флоту, Ройал Неви снялся с якоря и двинулся по Королевскому Каналу навстречу голландцам. Громадная эскадра растянулась почти на 10 миль, но де Рюйтер не смог этим воспользоваться, поскольку крейсировал у Гарвича.
Утром 3 августа дозорные голландские корабли обнаружили английский флот, идущий тремя колоннами. Не желая принимать бой среди мелей, де Рюйтер отошел к юго-юго-востоку, и к 4 августа находился в 10–12 милях к востоку от Галоперской отмели. На рассвете, 4 августа 1666 года (по старому стилю 25 июля, в день Святого Джеймса) противники приготовились к сражению.
«Де Зевен Провинсьон»
Ройал Неви, имея в своем составе 87 кораблей в линии, 2 фрегата, 1 шхуну и 16 брандеров (всего 4854 пушки и 23 142 человека), шел в бой в следующем порядке[33]:
Белая эскадра в составе трех дивизий под командованием адмирала Томаса Аллина (он же командовал и 2-й дивизией авангарда), державшего флаг на 82-пу-шечном «Ройал Джеймс». Первой и третьей командовали соответственно вице-адмирал Томас Тэддиман и контр-адмирал Роберт Атбер. Всего эскадра насчитывала 29 кораблей с 1546 орудиями на борту, только три из них были мобилизованными торговцами (достаточно быстроходными и маневренными, но вооруженными, преимущественно, легкой артиллерией).
Красная эскадра Ройал Неви шла под командованием «генералов» — герцога Альбемарля и принца Руперта, находившихся на 82-пушечном «Ройал Чарльз». Командиры головной и замыкающей дивизий — вице-адмирал Джозеф Джордан и контр-адмирал Роберт Холмс. Всего 30 кораблей линии (из них два вооруженных торговца) и 2 фрегата. Общее количество пушек достигало 1810 штук.
Самым слабым у англичан оказался арьергард, или Синяя Эскадра. Она состояла из 28 кораблей, из которых более крупными кораблями были только 19, и находилась под командованием адмирала Джереми Смита, поднявшего свой флаг на новейшем 92-пушеч-нике «Лойал Лондон». Первую и третью дивизии возглавляли — вице-адмирал Эдвард Спрэгг и контр-адмирал Джон Кемпторн. На кораблях синей эскадры насчитывалось 1488 орудий.
В качестве существенных недостатков английского флота можно отметить большое количество новобранцев (около четверти от общей численности экипажей) и малое число фрегатов. Монк и Монтегю еще весной рекомендовали Первому Лорду Адмиралтейства герцогу Йоркскому вооружить не менее 15–20 судов подобного типа, но из-за проблем с комплектованием команд, снарядили всего два[34].
Флот Голландии, под командованием де Рюйтера имел 72 корабля, 17 фрегатов, две трехмачтовые яхты: всего 4645 пушек и 22 234 моряка[35].
Авангард под командованием Яна Эвертсена, державшего флаг на 70-пушечном «Вальхерен», насчитывал 23 линкора и 5 фрегатов с 1405 орудиями на борту. Его младшими флагманами были Тьерк Хиддес де Вриз на 72-пушечном «Гроот Фризиа» и Рудольф Кундерс на 70-пушечном Гронинген».
Эскадра центра, включавшая 24 корабля и 6 фрегатов с 1558 орудиями, находилась под началом непосредственно Михаэля де Рюйтера. Он держал флаг на 80-пушечнике «Де Зевен Провинсьон». Головной дивизией командовал Ян ван Нес на 62-пушечном «Делфт», а замыкающей — Ян де Лифде на «Риддерсхап» с 66 орудиями.
Самым сильным у голландцев оказался арьергард под руководством Корнелиуса Тромпа, разместившегося на 80-пушечной «Холландиа». Под его командованием находилось 25 кораблей и 6 фрегатов, несших 1652 орудия. Дивизиями авангарда и арьергарда командовали — Ян Меппель на 78-пушечном «Вестфрис-ланд» и шаутбенахт Говарт Альбертсзоон т'Хоэн на 54-пушечном «Йозуа».
При свежем северо-западном ветре, построившись в кильватерную колонну, Монк и Руперт приказали атаковать противника. Согласно «Боевым Инструкциям», составленным еще Блейком, головному кораблю предписывалось сражаться с первым линкором в строю противника, остальным же, идя в кильватер, в соответствии со своими номерами в линии. Неожиданно ветер переменил направление и задул с северо-востока, а потом начал стихать. Английским кораблям пришлось брать полнее к ветру.
Меж тем голландцы, которые также начали выстраиваться в боевую линию, немного увалились под ветер, чтобы находиться со своим противником на параллельных курсах и попали в полосу штиля. Когда слабый бриз вновь наполнил паруса их кораблей, выяснилось, что сформировать правильную линию они уже не успевают. К тому же сложность положения усугубили ошибки голландских адмиралов.
Эвертсен поставил паруса прежде, чем были готовы дивизии центра: в результате между ними и авангардом образовался разрыв. Когда де Рюйтер наконец смог последовать за ним, несколько его кораблей отстало и перемешалось с арьергардом. Ожидая, когда они догонят ушедших вперед (хотя этого так и не произошло), Тромп оставался под убавленными парусами, что образовало еще один разрыв между центром и арьергардом. Де Рюйтер же, желая, по всей видимости, дожидаться своих задержавшихся кораблей, оставался в бездействии под ветром, не сокращая расстояние до Эвертсена, и полагая, что тот должен сам пристроиться к центру. Как показалось одному из участников сражения — Барлоу, Рейтер был удовлетворен тем, что находился на одном галсе с Ройал Неви, чтобы выяснить, «кто будет лучшим». Другие адмиралы также ничего не предпринимали.
