Для обозначения принадлежности деловой игры к определенной области научного знания следует опираться на сущностные характеристики игры – феномена бытия:
1) способна удваивать мир через присутствие воображаемой действительности;
2) «аксиологична по сути и не существует вне ценностной ориентации субъекта» [1, с. 24].
Благодаря этим двум характеристикам в деловой игре происходит моделирование реальности и создаются модели игровой деятельности. Включение воображения, создание нереального мира в игре всегда строится на конкретной реальности (ситуации, действия, процесса, явления) и в рамках конкретной культуры (ценностных ориентаций личности, ценностей социальных групп, организаций и т. д.). Поэтому, преломляя реальность через фантазии игры, создается новая модель реальности, и в зависимости от целей и задач этого моделирования формируется модель игры, которая несет в себе одновременно черты и универсальности, и уникальности. Таким образом, сознательное и целенаправленное использование игры в социуме означает ее технологизацию. Игра становится технологией социальных преобразований, изменений. В социологии этим занимается определенная область научного знания – социальная инженерия.
Что ждет социолог-методолог от классификации игр? Прежде всего организацию технологического инструментария на базе методологических принципов. Каждый тип игры должен иметь свое принципиальное отличие, а параметры этих отличий должны соответствовать параметрам, характеризующим социальную технологию. Согласно такой классификации, можно воссоздать любую игру по виду, содержанию, технологическому оснащению.
Щедровицкий для «типономии» ОДИ выделил следующие параметры: целевая установка заказчика; целевая установка организатора и руководителя игры; структура оргпроекта и программы игры; результаты, продукты и последствия игры. Однако систематизировать по этим параметрам не стал, а вынужден был, «чтобы достичь хоть какой-то объективности, обращаться к простому перечню проведенных игр по их темам-названиям» [3, с. 130].
Поэтому, как и предполагал Г.П. Щедровицкий, типологию социальной игровой технологии можно осуществить только на базе методологических сравнений. Основные принципиальные позиции выделили П.В. Баранов и Б.В. Сазонов [6], определив следующие параметры: акторы, результат и продукт. Принцип М.М. Бахтина [7], что каждому пространственно-временному хронотопу соответствует свойственный способ мышления, позволил соотнести три этапа развития игровых технологий с их типом. Таким образом, выстроилась следующая классификация игр (социальных игровых технологий) (табл. 1.).
Таблица 1
Классификация игр (социальных технологий)
Что отличает приведенную классификацию от перечисленных ранее? Во-первых, каждый тип игры охватывает целую эпоху своего развития и модернизации. Так, эпоха ДИ вбирает в себя имитационные и ролевые игры, эпоха ОДИ – организационно-мыслительные (ОМИ), организационно-обучающие (ООИ), проблемно-деловые (ПДИ), для ИИ характерно развитие тренинговых технологий.
Сама структура игры проста: этап вхождения в игру, сама игра и выход из игры. Вся остальная начинка игры не поддается универсализации. Мы можем говорить о каких-то процедурах, шагах, но игра неповторима: как нельзя войти в одну и ту же реку два раза, так нельзя сыграть одну и ту же игру два раза.
Можно классифицировать технологический багаж игрового действия. Поскольку само игровое действие происходит в игровом пространстве, состоящем из трех взаимопроникающих полей (пространств): игрового, межличностного и предметного, то и технологическая классификация игр проводится в этом режиме.
Например, формы организации игрового пространства могут быть ролевые, имитационные, интеллектуальные. Это означает, что авторы отдают предпочтение конкретно-ролевым сюжетам или имитации какой-либо профессиональной деятельности либо мозговым атакам, теоретизированию. В связи с этим и вся технология подбирается в соответствии с предпочитаемой формой.
Для классификации технологического инструментария игры на основании взаимодействия акторов можно использовать уже описанный Пригожиным подход: конфликт, соорганизация, комбинаторность.
Модификации предметного поля в технологической классификации игр осуществляются через структурные характеристики, а именно по способам организации мыследеятельности: организационно-мыслительные, организационно-обучающие, проблемно-деловые и т. д.
Еще раз подчеркнем, что разработчик игры совершенно свободен в выборе технологического инструментария, но тип игры как стиль жизни свойствен и естествен для одного и нетипичен для другого. Поэтому тип игры, в каком бы технологическом обрамлении он ни находился, всегда узнаваем. На базе определенного типа игры выстраиваются целые методологические школы.
Поэтому для систематизации представлений о таком сложном феномене, как игра, лучше использовать приведенную уже логику: принципы игры-феномена и дополнительные принципы, характеризующие игру как социальную технологию.
1. Ретюнских Л.Т. Игра как она есть, или Онтология игры. – М.; Липецк, 1997.
2. Бельчиков Я.М., Бирштейн М.М. Деловые игры. – Рига: Авотс, 1989.
3. Щедровицкий Г.П. Организационно-деятельностная игра как новая форма организации и метод развития коллективной мыследеятельности // Избранные труды. – М., 1995.
4. Пригожин А.И. Нововведения: стимулы и препятствия. – М.: Изд-во политической литературы, 1989.
5. Крюков М.М., Крюкова Л.И. Принципы отражения экономической действительности в деловых играх. – М.: Наука, 1988.
6. Баранов П.В., Сазонов Б.В. Игровая форма развития коммуникации, мышления, деятельности. – М.: МНИИПУ, 1988.
7. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. – М.: Худож. лит., 1975.
Три этапа развития игровой социальной технологии
Первые деловые игры (закрытый тип – строгие игры) в России и за рубежом (М.М. Бирштейн, Дж. фон Нейман). В нашей стране первые деловые игры были проведены в 1932 г. группой советских ученых в Ленинграде. Рассказать об истории появления деловых игр лучше, чем сами разработчики этих игр, пожалуй, не сможет никто, поэтому приводим фрагмент из книги Я.М. Бельчикова и М.М. Бирштейн «Деловые игры»: «Рождение деловых игр в СССР было обусловлено производственной необходимостью. В 1930-х гг., когда вводились в строй отечественные гиганты индустрии (Харьковский, Сталинградский тракторные заводы, Уралмаш и др.), пусковой период проходил с большим числом неполадок и резко затягивался. Заводы были оснащены оборудованием, укомплектованы рабочими и инженерно-техническим составом, а план производства не выполнялся. Правительство обратилось к научно-исследовательским институтам, в частности к Ленинградскому инженерно-экономическому институту (ЛИЭИ) с предложением помочь пуску новостроек.
