Теперь все семь стволов были направлены на Егора. Он опустил руку, сжимающую пистолет, а другой рукой устало вытер потный лоб.
— Ублюдок! — крикнул он по-английски. — Сволочь!
Егор подошел к бездыханному Шерингу, остановился рядом и пнул его ботинком по ребрам. Бойцы следили за его действиями слегка растерянно, не зная, что предпринять.
Один из семерки — по всей вероятности, главный — сделал несколько шагов по направлению к Кремнёву, по-прежнему держа его на мушке, затем повернулся к стоящему рядом боевику и сказал:
— Рик, фотографии у тебя?
Парень по имени Рик достал из заднего кармана брюк два фотоснимка и протянул их главному.
— Пристрелил паскуду, — проговорил тем временем Егор и снова пнул лежащего на песке Шеринга по ребрам.
— Эй, полегче! — обратился к нему главный. — Этот кусок дерьма уже мертв! Кстати, ты из какой группы?
— А?
— Я спрашиваю: из какой ты группы? Что-то я тебя не помню, приятель.
Кремнёв свирепо и подозрительно прищурился на главного.
— А ты сам-то из какой? — спросил он.
— Я из демонов-«полуночников», — ответил боец.
— А-а, — понимающе протянул Кремнёв. — Ну а я из группы… продленного дня.
Боец на мгновение задумался, затем качнул головой:
— Не слышал про такую. Это чья?
— Моя, я так думаю, — ответил Кремнёв.
Произнеся условную фразу, он покосился на Шеринга. Однако тот не подал никаких признаков жизни. Лицо Егора слегка потемнело.
Боец, тем временем, поднял к глазам фотографии. Веки его слегка дрогнули. Он перевел взгляд на лежащего «в профиль» Шеринга и помрачнел.
— Кажется, это он, — угрюмо проговорил боец.
— Чего? — не понял Егор.
Глаза Кремнёва сузились, когда он увидел на плече бойца татуировку — рыцарский щит, пробитый, как стрелами, тремя молниями.
Боец выставил перед собой снимок и сравнил его с лежащим на земле Шерингом.
— Точно он! Ты кого замочил, кретин?
Кремнёв ухмыльнулся.
— Я так думаю — кого надо.
Шеринг не шелохнулся. Тогда Егор поднял кулак ко рту и дважды кашлянул. Но Шеринг и на этот раз остался неподвижен. «Уж не случился ли с ним удар?» — тревожно подумал Кремнёв.
Тем временем семеро боевиков окружили Егора, глядя на него с недоверием и настороженностью.
Старший группы ткнул пальцем в Шеринга и сказал:
— Этого парня велено было брать живьем. А мочить нужно — этого!
Он вынул из-под фотографии Шеринга второй снимок и сунул его Егору в лицо. И вдруг осекся, сообразив, что объект уничтожения стоит сейчас перед ним.
— Ты…
— Кажется, он моргнул, — перебил его боец по имени Рик. — Черт, да он живой!
Старший группы вскинул пистолет, но Кремнёв его опередил. Он перехватил ствол пистолета и резко пригнул его вниз. Прогремел выстрел. Пуля прострелила бойцу ступню.
Егор вырвал у него из пальцев пистолет и, вскинув руки, открыл стрельбу из двух стволов. Еще три боевика рухнули на землю с простреленными ногами. Один упал на камни и схватился за раздробленное пулей плечо. Оставшихся двоих уложила Орлова.
Все это заняло несколько секунд. Егор выбил ногами пистолеты и винтовки из рук корчащихся на земле врагов.
— Лежите и не дергайтесь! — приказал он.
Шеринг приподнялся с земли и с ужасом уставился на Кремнёва.
— Вы что, и правда, супермен? — пробормотал он, вставая на ноги.
Кремнёв сдвинул брови.
— Очухался, Моня? Какого хрена ты там валялся? Я ему твержу, как дятел: «Я так думаю, я так думаю». Кашляю, как чахоточный. А он… У тебя что, беруши в ушах?
— Нет, просто… Я выжидал момент получше.
— Момент он выжидал! Чтоб ты сдох, сын педиатра!
Шеринг отряхнул колени и обиженно возразил:
— Мелко плаваете. Мой отец был хирургом.
— Надо уходить! — сказала Орлова.
С другого конца причала к ним уже бежали четверо крепких парней. Прогрохотала канонада выстрелов, пули засвистели в воздухе, зачиркали по камням, выбивая искры.
— Бежим! — крикнула Ирина.
Она схватила Шеринга за руку и поволокла его к арке с каменными ступенями, уводящими вниз.
— Не забудь — на втором причале! — крикнул ей вслед Егор.
Он бросился к яхт-клубу, туда, где на автомобильной стоянке сверкали хромированными деталями несколько мотоциклов.
Кремнёв прыгнул в седло ближайшего мотоцикла и выжал сцепление. Мотоцикл, взревев мотором, понес своего отчаянного седока прочь от яхт-клуба.
Десятью секундами позже трое бойцов оседлали оставшиеся мотоциклы и пустились в погоню за Кремнёвым.
16
Глава охранного предприятия «Защита» Константин Олегович Котов сидел за столиком в глубокой нише, срытой от глаз прочих посетителей бара. Он был хмур и недоволен. Впрочем, Константин Олегович бывал хмур и недоволен всегда, когда ему приходилось беседовать с человеком, который в данный момент сидел напротив него.
Человека этого звали Болтун — за длинный язык, которым он «трепал» без меры и надобности. С виду Болтун был сущим агнцем. Белокурые волосы, голубые, не замутненные заботой глаза, открытое лицо, мягкая улыбка. Однако Константин Олегович прекрасно знал, какой страшный и опасный зверь скрывается под этой «овечьей шкурой».
В послужном списке Болтуна было больше полутора десятков трупов. И это лишь те, о которых Константин Олегович знал наверняка.
Один знакомый рассказывал Котову, что однажды Болтун застрелил одного банкира прямо на какой-то презентации в присутствии сотни гостей. Просто подошел и выстрелил ему из пистолета в живот. А потом, как призрак, растворился в толпе. При этом он учел расположение камер, и не попал ни в один объектив.
Это был «чистильщик» высшего пилотажа. Но в последние годы работы у него было немного, и он готов был взяться за любую мелочь. Однако то, что собирался предложить ему Константин Олегович, мелочью назвать было нельзя.
— Итак? — вскинул брови Болтун.
— Есть дело, — сухо сказал Константин Олегович.
— Я понял. Иначе бы ты меня не позвал.
Болтун сунул в рот сигарету и щелкнул крышечкой зажигалки.
— Дело очень ответственное, — продолжил Котов. — Оплачивается хорошо.
— Сколько?
— Пятьдесят тысяч долларов.
Болтун выпустил облако дыма.
— Кто «объект»? — поинтересовался он. — Президент какой-нибудь компании?
