Их спор прервал звук шаркающих шагов со стороны лестницы. Колдун был от них в двух шагах. Наступил решающий момент – сейчас или никогда.
Выглянув из-за угла, Прю увидела его тень, движущуюся в их направлении. Нервы ее натянулись как струна. С колотящимся сердцем она шагнула вперед, напугав колдуна. Он вздрогнул и замер, растерянно глядя на Прю.
В этот момент за спиной сестры возникла Пайпер с выражением суровой решимости на лице.
Посмотрев на сестер, колдун сразу все понял. Попятившись назад, он начал заносить руку для удара. Ну уж нет, подумала Прю. Он не нападет на них, пока они его не допросят. И она крикнула сестре:
– Заморозь его!
Пайпер легким движением руки остановила время. Колдун застыл на месте, не успев пустить в ход свои чары.
Облегченно вздохнув, Прю, постукивая каблучками по асфальту, подошла к нему.
– Привет, привет!
Внешность у колдуна была ничем не примечательная: чуть выше среднего роста, густые, посеребренные сединой волосы, темно-голубые глаза. Его даже можно было бы назвать симпатичным, если не знать, что он поклонятся силам зла.
Прю заглянула ему в глаза. Этот тип поплатится. Поплатится за все, что его соплеменник сделал с Фиби.
Пайпер тоже подбежала поближе и опасливо остановилась в нескольких футах от колдуна.
– Ну вот, мы получили, что хотели. – Она махнула рукой в сторону неподвижной фигуры. – И что будем делать дальше? Идеи есть?
– Есть, – чуть заметно улыбнулась Прю. Она интуитивно знала, как поступить. Это было похоже на озарение свыше.
Прю подошла к колдуну вплотную и положила ладони ему на грудь. Руки засветились в полумраке.
От этого неонового свечения пальцы и ладони Прю стали оранжевыми, ярким пятном выделяясь на черной рубашке колдуна. Это было незабываемое зрелище.
– Прю! – воскликнула Пайпер. – Твои руки! Что с ними?
Прю и сама не знала, что происходит, но ощущения от этого прикосновения были настолько невероятными, что не хотелось нарушать эту связь.
Что это? Воздух всколыхнулся. Действие чар Пайпер кончалось. Колдун пришел в себя, из груди его вырвался глухой вопль. Лицо перекосилось от боли, глаза от ужаса вылезли из орбит.
Но Прю не отпускала его.
Мертвенная бледность покрыла щеки колдуна. Кожа на лице сморщилась. Широкие плечи словно усохли, грудь ввалилась. Что с ним происходило? Высокий, мускулистый мужчина усыхал на глазах, съеживаясь, как изюм. Прю передернулась от отвращения, но не убрала рук, видя, какой эффект производит ее прикосновение.
– Ар-р-ггг! – хрипло взревел колдун. В этом булькающем, захлебывающемся звуке явственно слышались отчаяние и мольба.
– Что происходит? – снова спросила Пайпер. – Прю! Мы же должны расспросить его о Фиби!
Прю промолчала. Она не могла говорить. Никакими словами нельзя было передать то, что она сейчас ощущала. По телу пробегали электрические разряды, и нужно было достичь предельной концентрации, чтобы впитать в себя энергию колдуна – всю, до последней капли.
Теперь ей казалось, что колдун состоит из белесого пепла. Еще секунда – и тело его рассыпалось в прах.
Прю обессиленно упала на колени прямо на асфальт рядом с кучкой белой пыли.
– Прю! – окликнула ее Пайпер. Голос ее надрывался от страха. – С тобой все в порядке? – Она заботливо обняла сестру за плечи, и от этого та стала понемногу приходить в себя. – Идем, обопрись на меня, – тихим голосом проговорила Пайпер.
Но Прю, отведя ее руки, сама вскочила на ноги.
– Эй! Я чувствую себя прекрасно, помощь мне не нужна. – И это была правда. Она вся светилась от переполнявшей ее энергии. Потрясающие ощущения!
Вытерев руки и рукава жакета, Прю обнаружила внутри себя что-то непривычно новое. Необычайный прилив сил наполнял ее сознанием собственного могущества.
– Ну вот, подзарядили ей батарейки, – хихикнула она.
– Что? – хлопнула глазами Пайпер. – Прю, расскажи мне, что случилось.
Прю заскрипела зубами. Неужели Пайпер не может хоть что-то понять сама? Обязательно ей все нужно разжевать. Прю одернула себя, понимая, что нужно взять себя в руки, иначе волна раздражения выплеснется наружу и вспыхнет новая ссора.
– Что случилось? А сама ты как думаешь, Пайпер? – спросила она, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не заорать на сестру. – Колдуна больше нет, а мы целы и невредимы. А перед тем, как он исчез, от него ко мне что-то передалось. Что-то огромное. – Голос ее сорвался от волнения. – Такое впечатление, будто ко мне перешли все его силы. Феноменально!
– Да ну? – Пайпер от изумления открыла рот. – Ты хочешь сказать, что впитала в себя силу колдуна? Разве такое возможно? То есть... О боже!
Прю закрыла глаза. Она чувствовала себя великолепно. В легкие хлынул свежий воздух с ароматом цветов. Прю никак не ожидала подобного завершения вечера, но было грех жаловаться. Она открыла глаза и посмотрела на сестру:
– У меня как будто открылось второе дыхание, Пайпер. Подумать только, сколько у меня теперь сил.
Пайпер в замешательстве теребила пуговицу на куртке.
– Хочешь правду? Мне кажется, зря ты радуешься – добром это не кончится.
– Говорю тебе, я чувствую себя прекрасно.
– Все равно, – упрямо гнула свое Пайпер. – Я на твоем месте хорошенько подумала бы. Идем домой.
– Домой? – ощущая новый прилив энергии, Прю снова закрыла глаза и расхохоталась.
– Что тут смешного?
– Новые силы, – улыбнулась Прю, потягиваясь. Она взяла Пайпер за руку и сжала ее.
По телу Пайпер пробежала приятная дрожь. Да! Действует!
Прямо у Прю на глазах тело Пайпер сделалось двухмерным, совершенно плоским, как доска. Наблюдая метаморфозы, происходящие с сестрой, Прю с наслаждением сознавала, что то же самое происходит и с ней.
Тело Пайпер, похожее на лист бумаги, сложилось вдвое, втрое и наконец стало таким крошечным, что казалось, еще мгновение – и оно исчезнет.
Тело Прю тоже сжималось, складывалось, уменьшаясь в размерах. «Прощай, аллея», – подумала она. И вдруг физически ощутила, что находится в совершенно ином месте. Воздух тут был теплее, свет – мягче. Ноздри щекотал знакомый аромат трав и специй. Открыв глаза, Прю увидела, что стоит посреди гостиной Холлиуэл-Мэнор.
Напротив, возле бабушкиного бархатного кресла времен королевы Анны разворачивалась бумажная фигурка Пайпер. И вот она уже стоит на китайском ковре в полный рост – плоская, неподвижная, безжизненная. Потом с тихим шипением ее тело надулось, словно в него вдохнули воздух, обрело привычные формы. Теперь это была все та же Пайпер – вечно ноющая, чрезмерно осторожная, боязливая глупышка.
